— Много работаю, — ворчит он.
Я достаточно знаю о его папе, чтобы не спрашивать, почему забота о доме — дело одного Джейми.
— Пить будешь?
Он держится за стену, доставая чистые стаканы из посудомоечной машины.
— Воду, — говорю я с надеждой, что он тоже попьет.
Он наполняет стаканы, протягивает один мне и открывает раздвижную дверь. Она ведет на террасу, где гораздо чище, чем на кухне. Под навесом стоят блестящий гриль для барбекю и комплект уличной мебели, которая выглядит как новая. На столе лежит альбом. Джейми закрывает его и бросает на стул — я даже не успеваю увидеть, что он рисует. Он садится, откидывается назад и закрывает глаза. Я беру инициативу в свои руки.
— Извини… еще раз… за то, что приперлась к тебе на работу.
— Твой брат знает об этих документах?
— Мне их дала его девушка.
— Дерьмовые.
— Зато сработали.
— Диззи многое позволяет симпатичным девупжам.
В его словах сто процентов осуждения и ноль процентов комплимента.
— Не стоило надеяться, что у тебя будет время. Ты выглядел очень… занятым.
Эта уловка на него не действует. Мой стакан с водой запотевает от ночной сырости, и с него стекает струйка на стол. Пока он сидит с закрытыми глазами, я разглядываю, во что он одет — как всегда, это футболка и джинсы, но теперь в улучшенной версии, на ступеньку выше по сравнению с тем, что я привыкла на нем видеть. Темно зеленая футболка обтягивает его тело — уверена, это помогает коробке для чаевых наполняться быстрее.
— Поговорим о прошлой весне? — наконец спрашиваю я.
Он пожимает плечами.
— Она просила меня тебе не рассказывать.
Он открывает глаза и пытается пристально на меня посмотреть, что в пьяном виде получается у него не совсем удачно.
— Паррина ее бил. Я знал, что она тебе устраивала всякую хрень, но ты должна была мне сказать.
— Регина просила меня не рассказывать тебе — она знала, что ты на него наедешь, и тебя исключат. Так я и сделала. Сделала выбор в твою пользу, а не в ее.
— Я никогда не просил тебя об одолжениях.
— Ты должен защищать всех, но никто не должен защищать тебя?
На это у него нет ответа.
— Я сказала ей, чтобы она сама тебе рассказала. Я бы ни за что тебя специально не подставила. После всего, что ты для меня сделал.
Он выпивает оставшуюся воду одним глотком.
— Пойду спать. Работаю каждую ночь, пока не отрублюсь.
Ни разу не слышала, чтобы Джейми жалел себя — раньше никогда такого не было.
— Почему ты так много работаешь? — спрашиваю я.
На его лице отражается не только гнев, но и проблески смущения.
— Папа потерял работу.
В этой ситуации нет ничего хорошего для Джейми. Ничего. Я стараюсь «придержать коней».
— Когда?
— В прошлом месяце, досрочный выход в отставку. Без полной пенсии. Слишком много было претензий к нему. Он попросил Диззи принять меня неофициально.
Учитывая, насколько Диззи неординарный гражданин (как мне теперь известно), уверена, что он ухватился за возможность нанять несовершеннолетнего сына копа для работы в баре. Ведь это отличная подстраховка.
— Джейми, мне жаль…
У Джейми вибрирует телефон, и он достает его из заднего кармана. Некоторое время он смотрит на экран. Его лицо ничего не выражает, но я бы поспорила на деньги, что ему прислала сообщение мисс Широкие Штаны. Он начинает подниматься с места.
— Я искала тебя на работе не для того, чтобы поговорить о Регине и Энтони Паррина. Я узнала кое-что о моем папе, и мне нужен… совет. Ты был первым, о ком я подумала.
Его глаза впиваются в мои. А потом он медленно садится обратно.
Когда я рассказываю ему про видео, из его взгляда улетучивается жесткость.
— Мама его посмотрела. С братом я еще не говорила. Не знаю, стоит ли мне смотреть. И почему у нас все наперекосяк, и мы все втроем вместе не можем решить, что нам делать? Как будто мы из разных семей.
— Некоторые семьи так и не могут собраться вместе.
Сначала я не обращаю внимания на слова Джейми, поскольку он говорит о своей семье. Но есть ли вселенная, в которой его слова относятся к моей семье? Почему бы ей не быть? Потому что мы более состоятельные, чем Форта? Я не готова размышлять над этим прямо сейчас, но главное, что я все-таки думаю о маме, брате и себе, как об одной семье, хоть мы и потеряли папу. Интересно, они думают так же?
— Ты бы посмотрел его, если бы был со мной? — спрашиваю я.
Он раскачивается на стуле, отталкиваясь ногами от земли. Не позволяю себе схватить его за руку, чтобы он не упал.
— Неважно, что бы сделал я.
У него в кармане опять вибрирует телефон. Стул с глухим звуком возвращается на прежнее место. Это называется «мудрость Джейми Форта».
Не собираюсь сидеть здесь и наблюдать, как он читает еще одно ее сообщение.
— Мне пора, — говорю я.
Я прохожу через дом, а Джейми идет следом. Стоит только мне подумать, что я ошиблась, придя сюда, и что он больше не заботится обо мне, как раз, когда я готова целиком и полностью вычеркнуть его из своей жизни, он накрывает своей рукой мою руку, которая тянется к двери. Он подходит на шаг ближе. Спиной я ощущаю тепло от его груди. Я чувствую его запах — его, не алкоголя.
— Позвони мне, если соберешься смотреть эту фигню, Роуз.
Поворачиваюсь, чтобы сказать «нет уж, спасибо», а он смотрит в свой телефон, поэтому я не говорю ничего. Оставляю его стоящим в дверях, с лицом, освещенным светом от экрана телефона.
Я пытаюсь привлечь внимание Трейси на уроке Кэмбера, чтобы передать ей записку, но она с трудом удерживает глаза открытыми. Она по-прежнему ведет «Список Шика» — модный блог, сделавший ее знаменитостью в «Юнион Хай» — по выходным ездит в город на интенсивные курсы Института Моды, находится в серьезных отношениях с моим братом и регулярно делает домашнюю работу, не без моей помощи.
Мы с Трейси обычно гуляли где-нибудь каждый день, но в этом году я вижу ее только на уроках, или когда провожаю ее на вокзал. Она постоянно настолько загружена, что у нее не хватает времени на обыкновенные вещи, вроде общения. Я ею горжусь, но это отстойно.
Я нашла способ с этим справляться — перестала рассказывать ей то, что наверняка станет первым шагом к окончанию дружбы. Не хочу, чтобы так случилось, но мне нелегко справиться с желанием наказать ее, не пуская в свою жизнь.
Она понятия не имеет о событиях прошлой ночи. А если ей станет все известно, она сообразит, что я не позвонила ей в ту же отношениях. Мне явно нужно действовать с опережением. Питер прислал мне сообщение после того, как этим утром, наконец, поговорил с мамой. Все, что он написал: «Что за хрень?». Я ему не ответила.
