Но Крейг опередил ее, примирительно заявив:
– Ладно, Клэр. Я прекрасно слышал твой вопрос. Фигура у тебя в самый раз, не беспокойся. Просто, когда ты спросила, тот треклятый мотоциклист собирался въехать в наш бампер. Я не виноват…
Клэр вздернула подбородок.
– Конечно нет. Ты всего лишь дал мне понять, что я надоела тебе своей болтовней.
– Прекрати. Ничего такого я не говорил.
– И вообще, зачем ты возишься со мной, если тебе это так противно? – в запале продолжала она.
– Хватит без причины сотрясать воздух. – Крейг спокойно откинулся на спинку стула. – Тебе бы надо было идти на театральный факультет – уж больно ты любишь выступать, – закончил он беззлобно.
Клэр только фыркнула. Она и в самом деле уже не сердилась, но все же решила проучить Крейга. Ладно, мстительно подумала она, заказывая плотный обед, если ты считаешь меня легкомысленной болтушкой, я буду молчать. Посмотрим, как тебе это понравится и кто заговорит первым.
В ожидании заказа она деловито раскрыла папку и погрузилась в изучение своих записей, делая в них пометки. Время от времени она украдкой поглядывала на Крейга.
Почему он так обидно холоден со мной? Я ведь не скрыла, что он мне симпатичен! Неужели я веду себя навязчиво? Но, черт возьми, я ему не навязывалась! Как раз наоборот! Сотни парней были бы счастливы оказаться на его месте! Бирюк неотесанный! Сколько раз я пыталась разговорить его – и все безрезультатно! Тоже мне, мистер Таинственность…
Клэр взглянула на него из-под ресниц в упор. Крейг, с видом полнейшей безмятежности расположившись в кресле, молча курил. Ты сам, должно быть, окончил театральный факультет, язвительно подумала Клэр. Еще ни один мужчина не вел себя в моем присутствии так вызывающе безразлично! Но я тебя достану!
Ее взгляд упал на один из исписанных листков. Клэр прочла несколько строк и улыбнулась. Что, если попробовать?.. Она вынула листок из папки и притворно вздохнула.
– Мое домашнее задание, – невинно пояснила она Крейгу, убедившись, что ее псевдоозабоченный вид привлек его внимание. – Сегодня на семинаре по литературному мастерству нам поручили сочинить что-нибудь в эпистолярном жанре – ну, вроде письма подруге или другу. За ланчем я кое-что набросала, но не уверена, получилось ли. Хочешь послушать? – спросила она с надеждой.
– Ну, если тебе так важно мое мнение…
Даже не выразил удивления, подумалось ей. Что за невероятная сдержанность! Но я тебя из нее вытряхну!
– Я всегда так волнуюсь… – Клэр протянула Крейгу листок. – Если хочешь, прочти сам…
– «Моя краткая сексуальная автобиография», – прочел он заглавие. – Звучит завлекательно. И часто вам дают такие темы?
– Выбор темы был свободным, – скромно заметила Клэр. – Мне просто хотелось создать что-нибудь забавное. Ну а оценивать будут прежде всего язык и стиль…
– Я предпочел бы услышать это в твоем исполнении, – сказал Крейг, возвращая сочинение. – Иначе у меня будет чувство, что я читаю чужой дневник. А тебя я с удовольствием послушаю.
– Спасибо. – Клэр улыбнулась. И как это он догадался? Конечно же мне хотелось прочесть это самой! И своим мягким, красивым, от природы артистичным голосом она начала: – «Первым, кто соблазнил меня, был горнолыжный инструктор нашего швейцарского пансиона. Правда, он всегда любезно утверждал, будто на самом деле это я его соблазнила, но, по-моему, это совершенно неважно – в пансионе была такая скука, а Бертран оказался таким изобретательным парнем! Он идеально подходил для роли первого любовника – милый, нежный, с чувством юмора… Он будил во мне чувственность постепенно, как внимательный, мудрый учитель. По ночам мы часто уединялись на чердаке.
Там хранилась старая мебель и прочая ерунда вроде новогодних украшений. Все происходило очень романтично – на какой-то широченной антикварной кровати; через окошко на нас смотрели крупные зимние звезды, а вокруг тускло мерцали в лунном свете ворохи древней елочной мишуры… И на чердаке было гораздо удобнее, чем, скажем, на складе горнолыжного снаряжения! – Дойдя до этого места, Клэр хмыкнула. – Но мы были совершенно безумны и ухитрялись заниматься любовью буквально повсюду… Кончилось все это печально: на исходе зимы и меня, и Бертрана вытурили из пансиона: кто-то настучал на нас. – Клэр вздохнула. – Зависть, я думаю. Мать забрала меня к себе в Париж, где я несколько месяцев посещала обычную, нормальную школу. Надо сказать, я там почти заскучала по нашему старообрядному пансиону! Французские старшеклассники как на подбор оказались прыщавыми неотесанными юнцами, совершенно, на мой просвещенный взгляд, ничего не смыслившими в сексе. Стоило мне присмотреть более-менее симпатичного мальчика, как сразу выяснялось, что тот умеет лишь лапать тебя, пуская при этом слюни! У меня не было никакого желания с ними возиться, и я стала интересоваться более зрелыми мужчинами. Скоро мне повезло – я познакомилась со Стефано, студентом консерватории…
Он был очень неплох! И, заметь, наполовину итальянец, наполовину немец! Не понимаю, откуда у французов их репутация превосходных любовников? – Клэр пожала плечами. – По-моему, мужское население Парижа, во всяком случае его центральных округов, состоит исключительно из геев, сутенеров и истеричных типов с холодными бешеными глазами…
Один такой – кстати, почти «друг семьи», некий литератор, – как-то раз почти силой затащил меня в постель, и я не испытала с ним ничего, кроме разочарования… В общем, я отводила душу со Стефано, пока отец не решил, что хватит мне валять дурака в Европе, и я почти без всяких сожалений оставила Париж и уехала на Ямайку». – Клэр подняла глаза и мечтательно улыбнулась. – Там было вол-шеб-но!.. Я полюбила этот прекрасный остров, его бесконечные песчаные пляжи, океанский ветер, шелест пальм на набережных… Мне так не хотелось покидать его, но папочка посчитал, что мне необходимо закончить образование в Штатах. – Клэр вздохнула. – Вот я и отклонилась от темы! – засмеялась она. – Правда, мое пребывание на Ямайке – это отдельный роман! Там столько интересных мужчин со всего света! Но для данного сочинения, я думаю, хватит. – Она зорко наблюдала за реакцией Крейга. – Ну, как тебе? Что скажешь?
Ей показалось, что на его обычно непроницаемом лице появилось какое-то новое выражение, которое Крейг тут же попытался скрыть улыбкой вежливого внимания. Мне всетаки удалось пронять тебя! – радостно подумала Клэр, когда Крейг, закурив новую сигарету, заметил:
– Со стилем у тебя все в порядке. Что касается содержания… Ты ни словом не обмолвилась о том, как тебе понравились калифорнийские парни. Это что, тоже отдельный роман или просто нечего вспомнить?
