— Лиза, — обрадовалась Лера, заметив в толпе знакомое лицо.
— Лера, добрый вечер. Ну как тебе? Надеюсь, скоро мы увидим что-нибудь из этого великолепия на твоих прилавках?
— О, тут последнее слово за Юлькой, — призналась Валерия. — Она в этом деле ас, а я всегда боюсь прогадать.
— Смотри, — покачала головой Елизавета, — как бы тебя скоро не посчитали лишним звеном.
— Ерунда, — Лера легкомысленно махнула рукой. — Юлька безобидная.
— Кто безобидный?
Валерия вздрогнула от неожиданности, резко обернулась на голос.
— Юлия! Так, мы о своем. Я тебя потеряла.
— Хотела пробиться к Липатову, но ему не до меня. Может, у тебя получится, вы же общаетесь, — с непонятной интонацией произнесла Юлия.
— Конечно, — согласилась Лера. — На твой взгляд, есть что-то стоящее?
— Еще бы! — тут же вдохновилась Юлия. — Это что-то, это… сказка, песня! Расхватают за день!
Уставший от ожидания Дима смущенно кашлянул, тронул Леру за рукав.
— А, — спохватилась она. — Лиз, это Дмитрий, он считает себя художником и очень хотел с тобой познакомиться. Если ты не против, вы поговорите пока, а мы с Юлей проберемся к Липатову.
— Конечно, — окинув парня дружелюбным взглядом, кивнула Лиза.
Еще раз пообщаться с хозяином торжества в этот вечер Лере оказалось не суждено. Едва она сделала несколько шагов, как в недрах сумочки завибрировал телефон.
— Да? — полувопросительно произнесла Валерия. Молча выслушав звонившего, повторила утвердительно. — Да. Я еду.
— Что случилось?
Взглянув в не выражающие ничего, кроме любопытства, Юлькины глаза, Валерия резко отвернулась, бросила на ходу:
— Ничего. Отдыхай, мне надо уехать.
Меньше чем через минуту она уже сидела в машине, нервно постукивая пальцами по стеклу.
Тот же старлей уверенно расхаживал по торговому залу, кроша в пыль разбитое стекло.
— Вы уверены, что ничего не пропало?
— Абсолютно.
— И конечно, этого здесь раньше не было, — предположил он, указывая на примерочную. Там на небольшой кожаной скамеечке восседал симпатичный плюшевый медвежонок.
Валерия подошла ближе, отказываясь верить собственным глазам.
— Черт знает что! — выпалила она, когда уже невозможно было не признавать очевидное.
— Значит, не было? — уточнил Кузовков.
— Не было, — эхом откликнулась Лера. — Слушайте, может, это какой-нибудь террористический план? Ну подбрасывать куда попало игрушки, пока все не перестанут обращать на это внимание, а потом начинить очередную взрывчаткой?
Лейтенант скептически посмотрел на нее, пожал плечами.
— Больше у вас нет предположений?
Валерия молча развела руками.
— Вы присядьте, пожалуйста, — вежливо предложил он. — У меня к вам еще несколько вопросов.
«Несколько вопросов» плавно перешли в выматывающий допрос. За каких-то два часа этот на вид скромный лейтенантик вытянул все подробности, касающиеся работы, все об отношениях с сотрудниками, родственниками, соседями и приятелями.
— Слушайте! — взвыла под конец Валерия. — Мне уже начинает казаться, что вы собираетесь меня в чем-то обвинить!
— А вы в чем-то виноваты? — не дрогнув, поинтересовался Кузовков.
— Конечно! — выдала Валерия. — Все в чем-то виноваты! И у меня такое впечатление, что если вы и найдете этого несчастного психа, то только затем, чтобы сказать: «Так тебе и надо, сама напросилась!»
— Почему вы думаете, что этот человек псих? — зацепился лейтенант за единственную, на его взгляд, фразу, имеющую какой-то смысл.
— А по-вашему, нормальный среднестатистический гражданин может так развлекаться или на что-то намекать подобным образом? — ответила Лера вопросом на вопрос.
— Если что-то вспомните, звоните, — оборвал препирания старлей. — На сегодня вы можете быть свободны.
— Да вы что?! — притворно восхитилась Валерия. — Ну спасибо!
Сидя на заднем сидении «Лексуса», она мысленно продолжала диалог с нахальным милиционером. Нет, ну надо же, он еще имеет наглость копаться в ее прошлом! Ясно же сказала — не его это дело! Будто ей самой не виднее, может ли кто-то из давних недругов выкидывать такие номера!
— Стой! — резко приказала Валерия.
От неожиданности водитель ударил по тормозам, сзади послышались возмущенные гудки.
— Давай на Горького, — распорядилась она, нетерпеливо набирая знакомый номер.
Не вызывая лифт, на одном дыхании взлетела на четвертый этаж, потянулась к звонку. Дверь тут же распахнулась.
— Это дурдом какой-то! — сообщила Лера, вихрем врываясь в квартиру.
— Что случилось? — с некоторой опаской, как ей показалось, глянул Игнат.
— Опять взлом. Теперь «Фортуна». И снова оставили медведя.
— И ничего не взяли? — не то спрашивая, не то утверждая уточнил друг.
Валерия молча развела руками.
— А что милиция?
— Милиция, — невесело усмехнулась Меркулова. — Если милиция сейчас повытаскивает на свет все дела минувших дней, представляешь, что будет? Слухи, желтая пресса… Станет модно обходить меня за тридевять земель.
— Перестань. Даже если они что-то выудят, не обязательно информация просочится в массы.
— Да обязательно, обязательно. И мамульке сообщат, — Валерия запрокинула голову, вымученно хохотнула. — Она, конечно, невыносимый человек, но мне, кроме нее, вообще некого любить. Нельзя, чтобы ей сказали. А меня сегодня так расспрашивали! Почему-то они считают, что все истоки должны быть на заре бизнеса. Будто девяностые — это приговор. Они обязательно будут все выяснять. Как все начиналось, откуда я взялась, с кем работала, как жила.
— А ты не думаешь о том, кто это на самом деле сделал? — задумчиво произнес Игнат.
— На самом деле? — рассеянно переспросила Валерия, в недоумении огляделась, только сейчас заметив, что они до сих пор стоят в прихожей. В глубоком молчании она сняла шубу, дождалась, пока Игнат устроит ее сапоги под батареей.
Забравшись с ногами на диван, снова повторила:
— На самом деле? Не знаю, как-то мне уже не важно. Все равно по сравнению с тем, что скоро может разразиться, это чепуха.
— И все-таки, — гнул свое Игнат. — Кто-то это сделал. И очевидно, с какой-то целью. Первый раз еще можно было принять за хулиганство, но теперь… Второй случай, и снова твой магазин — значит, дело все-таки в тебе. И еще: почему их не зафиксировали камеры наблюдения?
— Боже, ну Игнат, какие, к черту, камеры?! — взвыла Лера. — У меня одна бутафория, ты же в курсе!
— Вот! Я в курсе. А еще кто? Ты подумай сама, Лера, твои муляжи висят у всех на виду, кто бы стал перед ними громить витрину? Только тот, кто в курсе дела.
