В наши дни «голубые» уже празднуют свадьбы, одну из них даже показывали по телевизору, что вызвало яростные протесты со всех сторон. Сексуальные меньшинства создали свою маленькую вселенную, у них своя печать, свои церкви, свои священники, свои политические лидеры. У них есть правые и левые; особенно упорно отстаивает права гомосексуалистов именно левое крыло, готовое прибегать к насилию для достижения своих целей.
Правда, с традиционными революционерами они не находят взаимопонимания. Известно, что Красные Бригады весьма сурово расправляются с «дегенератами», Мэлколм последними словами поносил «голубоглазых блондинов», а Черные Пантеры тоже никогда не упускали случая выказать им свое презрение.
Кинси приводит уж не знаю насколько достоверные статистические данные, доказывающие, что десять из ста жителей Соединенных Штатов не подчиняются обычным нормам морали. Процент, надо сказать, впечатляющий. Конечно, в какой-то степени его оправдывает наличие прославленных прецедентов, таких, как Джордж Гершвин и Коул Портер, Уолт Уитмен и Сомерсет Моэм. Но, с другой стороны, если верить Фернанде Пивано, Хемингуэй начинал демонстративно бить стаканы, стоило какому-нибудь знаменитому гомосексуалисту войти в ресторан, и призывал всех, кто считает себя мужчинами, последовать его примеру. Боюсь, это было опрометчивое заявление, ведь тогда мы бы только и делали, что ходили по битому стеклу.
Я спросил у красавицы Шер Хайт, которую почитают в сексологии самой компетентной последовательницей доктора Кинси, изменилось ли что-либо в Соединенных Штатах за последние десять лет, и она поведала мне о том, что ей удалось выявить в результате многотысячных опросов.
«Сейчас стимуляция клитора не только допускается, но даже приветствуется. То, что раньше было постыдным, а именно достижение оргазма путем так называемого «внешнего возбуждения», стало нормой».
Брак пока не вышел из моды. Женщины по-прежнему стремятся выйти замуж, если только не хотят, чтобы их считали существами второго сорта. Они готовы на все ради любви и по справедливости добиваются того же самого от мужчин.
Что есть любовь в понимании американца? Трудно сказать. Этим вопросом задаются повсюду, но никто еще не дал на него исчерпывающего ответа. Страсть ли это или духовная близость, наваждение или физическое влечение? Каждый определяет ее по-своему, хотя, боюсь, времена Тристана и Изольды уже миновали.
Но я все же поинтересовался, кто способен сильнее чувствовать — мужчина или женщина, на что доктор Хайт резонно заметила: «Для подобного исследования не имеется отправной точки».
Зато у Мэлколма, лидера черных мусульман, на этот счет нет никаких сомнений: разумеется, мужчина, причем чернокожий. Недаром он представляет собой лучший материал для воспроизводства. Согласно учению Магомета, негр положил начало всему человеческому роду. Это подтверждает и биогенетика: научно доказано, что черная кожа, черные волосы, черные глаза преобладают над остальными. Магомет учит, что черные родители могут дать жизнь белому человеку, а белые не способны произвести на свет черное потомство.
Но чему бы там ни учил Магомет, я все же думаю, что в любовных делах цвет кожи не имеет большого значения.
Мне вспоминается одна встреча, происшедшая много лет назад, когда посещение сеансов стриптиза еще считалось чем-то скандальным. Во всяком случае, мой сопровождающий, правительственный чиновник из Вашингтона, стыдливо покраснел, услышав о моем приключении.
У принцессы Ла Хомы было воистину прекрасное тело, и она без всяких предрассудков выставляла его напоказ перед посетителями чикагского ночного клуба «Минскай».
Высокая, темнокожая, с волосами цвета воронова крыла и горделивой осанкой, она появлялась на сцене в финале представления и при этом издавала воинственный клич своих далеких предков. Под музыку, некогда сопровождавшую эскадроны генерала Кустера на марше и являющуюся фоном для кинобоевиков Джона Форда, Ла Хома сбрасывала с себя перья, бюстгальтер и трусики летели за кулисы, где их ловил здоровенный флегматичный детина, танцовщица на несколько секунд застывала в лучах прожекторов, пока наконец негры, заполнившие первые ряды, моряки, отпущенные на побывку с Великих озер, и почтенные господа с дамами не разражались восторженными аплодисментами.
Ла Хома вместе с другими индианками из разных племен училась в колледже, а по окончании вернуться домой не захотела — осталась в Нью-Йорке. Несколько месяцев проработала официанткой в кафе, потом подруга устроила ее в кордебалет оперетты. Через год она вышла замуж за Билла — бродвейского трубача, но долго быть вместе им не пришлось: она стала разъезжать с труппой по всей Америке. Правда, над зеркалом ее туалетного столика неизменно висят фотографии мужа и сына. «С ними веселее, — говорит Ла Хома. — В нашей труппе многие замужем, а работа есть работа, я ее не стыжусь. Актриса из меня никудышная, поэтому надо использовать способности, какие есть. Многие считают нас непорядочными, а по-моему, порядочность от профессии не зависит. Вы когда-нибудь слыхали о Джипси Роуз Ли? Так вот, она раздевалась, декламируя стихи Бодлера и Кокто. Публика прямо с ума сходила. Вот только грудь у Джипси, по слухам, была резиновая, но что поделаешь, если своей Бог не дал!.. Потом она стала великосветской дамой, вышла замуж за богача, писала рассказы, выставляла свои картины в Гугенгеймской галерее, вот так-то! А про нас вечно говорят как про какое-то отребье… К примеру, есть танцовщицы, которые заявляют, что ни за какие деньги не согласились бы раздеваться перед публикой. И я их понимаю: какой смысл раздеваться, если тебе нечего показывать. А то, что стриптиз — это часть американского образа жизни, такая же, как салуны, регби и яблочный пирог, ничьей вины в том нет. Так что, можно считать, я работаю во славу американских традиций».
Настоящее открывает все новые возможности для отступления от норм. Почти все прежние ограничения сломлены, почти все разрешено. И что говорить о виски, если никого уже не шокирует употребление наркотиков! Может быть, оттого и тоскуют американцы по прошлому. Как утверждает автор нашумевшей книги «Футурошок» Элвин Тофлер, тоска эта отражает подсознательное стремление к покою и обыденности.
Американцы оплакивают времена голливудских звезд, Микки Мауса, Бинга Кросби с его «Белым Рождеством», Ширли Темпл в роли девчонки ковбоя Тома Микса, Тарзана и Джейн в исполнении Джона Вайсмюллера и Морин О'Салливен, Риты Хейворт в умопомрачительных шортах, пластинок Бесси Смит и Алисы Фэй.
Организуются ретроспективы фильмов Бастера Китона, переиздаются старые журналы, фирма «Паркер» вновь рекламирует «бессмертную ручку, которой писали ваши отцы в 30-х годах», по радио то и дело повторяют знаменитую «Войну миров» Орсона Уэллеса, а улыбка Хэмфри Богарта опять используется для рекламы галстуков.
