«Эфирная» едва двигалась по каналу, ведущему к реке. Мешали деревья, растущие по берегу, они преграждали путь ветру. Кто-то однажды предложил ее отцу срубить их, но он отказался. Он любит деревья, любит природу. В том-то и странность создавшейся ситуации: отец и Ли Торнтон ссорятся, хотя в глубине души любят одно и то же.
Она повернула к основной реке. Теперь ветер наполнял парус и помогал «Эфирной» ровно скользить по воде. Однако недалеко впереди река делала резкий двойной изгиб. Густые заросли деревьев и старая ветряная мельница или полностью останавливали поток ветра, или делали его направление непредсказуемым. Она легко миновала первый изгиб, а затем, убрав грот, пошла галсом. Она шла по инерции, когда в кустах заметила корму моторной лодки. Кейт резко повернула румпель, надеясь обойти моторку, но в критический момент ветер резко стих. Течение несло неуправляемую «Эфирную» прямо на моторку. Удар был несильный, но она услышала звон падающей посуды, а когда хозяин, подавляя ругательство, вскочил на ноги, им оказался не кто иной, как Ли Торнтон!
Он пристально глядел на нее.
— Опять вы? На этот раз сбились с курса?
Его тон был настолько сердитым, что слова извинения застряли у нее в горле.
— Я не виновата! — выпалила она в ответ. — Из-за деревьев я внезапно потеряла ветер, а всем известно, что в этом случае крутить руль бесполезно!
Он промолчал, но лицо его несколько смягчилось.
— Это был мой кофе! — сказал он, подняв с пола лодки стакан.
Ее ярость поутихла.
— Мне очень жаль… правда… У меня есть немного. Поделиться с вами?
— Спасибо. Тогда лучше уж на берегу.
Он соскочил на берег, привязал «Эфирную» и расстелил на траве куртку. Кейт с фляжкой в руках тоже спрыгнула на берег.
Чувствуя себя предательницей по отношению к отцу, она разлила кофе. После долгой и неловкой для Кейт паузы Ли Торнтон произнес:
— У вас очень удобная лодка.
— Да, удобная.
Они немного поговорили о лодках и плавании, затем снова возникла пауза, пока, наконец, Кейт не решилась высказать все, что у нее на душе.
— Мистер Торнтон… прошу у вас прощения за вчерашнее. Мой… отец не всегда такой. Это все из-за вашей статьи…
— Я догадался, — сухо произнес он и заметил: — Я пытался сгладить наши противоречия, а затем и вы…
— Да, я знаю, но что я могла поделать? Я… я все, что есть у моего отца.
— Ваша преданность, безусловно, делает вам честь.
— Все это… так глупо. Я уверена, у вас с моим отцом много общего.
— Например? — со скрытым сарказмом осведомился он.
Она гневно взглянула на него.
— Если вы будете смеяться… — Она хотела встать, но он удержал ее.
— Допивайте ваш кофе. Согласен, у нас с ним много общего, и я хорошо понимаю его гнев.
— Дело в том, что я разделяю обе точки зрения и не вижу, почему…
— Очевидно, не все так терпимы.
— Наверное, на месте отца я бы не была терпимой.
— Вероятно, — согласился он. — Но вы его дочь, вам выгодно, чтобы его бизнес развивался успешно. А… э-э… у вас также есть… особые друзья по бизнесу, не так ли?
Она слегка покраснела, вспомнив, что он, должно быть, видел ее вчера вечером в объятиях Ланса.
— Да, но это не значит, что я не согласна со всем, что вы написали в своей статье.
Он долго смотрел на нее.
— А с чем вы согласны?
Она задумчиво поглядела на воду.
— Ну, конечно, с тем, что естественную красоту рек и прудов надо сохранить. — Она вдруг улыбнулась.
— А вы согласны, что вообще надо ограничить число моторных катеров на прудах?
Она нахмурилась.
— Так далеко я, пожалуй, не зайду, но…
— Тут не может быть никаких но, иначе с вашей стороны будет просто лицемерием говорить, что вы хотите сохранить красоту и естественную прелесть рек и прудов.
Она покраснела от гнева.
— Вы действительно так думаете?
— Значит, вы не считаете, что точка насыщения уже достигнута?
Кейт нахмурилась.
— Смешно говорить, будто она достигнута! На южной стороне вы можете плыть много миль и не встретить ни одного катера!
Ли иронически засмеялся.
— Чушь! Согласен, несколько тихих местечек еще осталось. В этом вся идея, вся привлекательность Норфолкских прудов: люди могут убежать от толпы. Но такой возможности не будет, если заинтересованные люди продолжат бесконтрольное развитие прокатного бизнеса.
Кейт, рассердившись, поднялась.
— Полагаю, вы считаете себя единственным человеком в мире, который это понимает? Я вижу, бесполезно даже пытаться спорить с вами.
Она быстро закрыла фляжку и вернулась в лодку. Оба были рассержены и разочарованы.
Он стоял на берегу и смотрел на нее, чуть заметно улыбаясь.
— Спасибо за кофе. Мне очень жаль, что вы так скоро уходите.
Но Кейт показалось, что Ли радуется ее уходу. Он отпустил ей швартовы и оттолкнул «Эфирную» от берега. Кейт поблагодарила его. Ей было грустно: похоже, они не могут не ссориться.
Она повернула к другому берегу, понемногу набирая скорость, пока не скрылась из поля зрения Ли Торнтона. Ветер надувал парус и нес «Эфирную» по воде, волны ласково плескались о нос лодки, а Кейт думала, как здорово было бы, если бы они могли стать настоящими друзьями. Он казался ей человеком, на которого можно положиться. Зачем только он написал эту статью!
На следующий день Кейт помогала в магазине на пристани, когда туда вошла на редкость привлекательная женщина, лицо которой показалось ей знакомым, и все же Кейт знала, что никогда ее раньше не видела. Определить ее возраст было сложно. Она была стройная, среднего роста, с темными волосами, в платье спортивного покроя без рукавов, которое ей необыкновенно шло. «Именно такая женщина должна восхищать Ли Торнтона», — неожиданно мелькнуло в голове Кейт. Женщина купила так много продуктов, что Кейт упаковала ее покупки в две большие коробки.
— Я поручу кому-нибудь из мужчин отнести это в вашу лодку, — предложила она. — Вы местная? Если так, мы сможем доставить ваши покупки.
Женщина улыбнулась и помотала головой.
— Все в порядке. Мой сын встретит меня на другом берегу.
Кейт велела рабочему отнести коробки к моторной лодке, а сама проводила до причала новую клиентку. К ее удивлению, женщина спросила:
— Вы Кейт?
— Да, а что?
Женщина повернулась и протянула руку.
— Меня зовут Джейн Торнтон. Надеюсь, мы станем друзьями.
— Вы хотите сказать…
— Я мать Ли. Он рассказывал мне про вас.
— Мать Ли? Не может быть!
— Почему?
— Вы такая… молодая и красивая.
