— Хм. — И это тот самый парень, у которого, по словам Эди, не хватает чувственности? — Ну, ты, вероятно, заметил, что я, ну, не очень доступна?
— Ты непредсказуема. — И его сексуальная улыбка показала, что он имеет в виду. — Значит, Эди хотела выйти из шоу? — Он действительно казался разочарованным.
— Прости ее, лично против тебя она ничего не имеет. Просто еще раз обдумала все и вспомнила о свадебном проклятии. Ты ведь знаешь о нашем семейном проклятии?
— Совсем немного. Может, ты мне расскажешь подробнее?
Никогда в жизни!
— Ну… может быть. Но сейчас у нас другая проблема — как быть с шоу. Тревор Майлейн придумает что-нибудь, чтобы нам помочь. Я как раз искала его… — Она вымучила улыбку. О, как Кэш чертовски привлекателен, особенно когда стоит так близко, обдавая ее соблазнительным мужским запахом! — Пойдешь со мной?
* * *
— Мистер Майлейн, — обратилась Марли к телеведущему, когда они с Кэшем вошли в его кабинет.
— Да? — отозвался Тревор, оторвавшись от бумаг на столе.
— Я не могу участвовать в «Рейтинге свиданий». Я пыталась объяснить это с того момента, как вошла сюда. С кем я могу поговорить об этом?
— Я все прекрасно понимаю, — Тревор встал со стула и обошел стол. — Я знаю, что ты сильно нервничаешь, но наши сотрудники умеют справляться с нервной дрожью.
— У меня нет никакой нервной дрожи, — поправила его Марли.
— Все будет хорошо, Эди, — заверил Тревор.
Марли сводило с ума уже одно то, что ее называют именем сестры. И к тому же Кэш уже поколебал ее новогоднее решение — никогда больше не заниматься сексом. Она собиралась восстановить свой бизнес и на заработанные деньги начать путешествовать. Одна.
— Эди… — нежно произнес Тревор, как будто она была больной.
Один захват за шею, молча думала Марли, и эта артистическая улыбка исчезнет с лица Тревора Майлейна.
— Скоро подойдет оператор, который будет снимать ваши свидания, — продолжал Тревор, — его зовут Винни Марсел. Съемки мы начнем сегодня же.
— Но я протестую!
Тревор выдвинул ящик и достал какой-то документ.
— Ведь ты подписывала контракт?
— Боже! Я… я думала, что расписываюсь за бутылку воды, — ответила она. — Ну, вы знаете, — объяснила она, — как подписывают счет за напитки в отеле.
— Здесь Эн-би-си, милая. Неужели ты думаешь, что мы берем с участников шоу деньги за напитки?
— Я не уверена… — Ей стало неловко. Открылась дверь, и в комнату ввалился бородатый человек с видеокамерой.
— Эди и Кэш, — сказал он, расплываясь в улыбке, — я Винни Марсел, ваш телеоператор. Ну как, вы уже готовы поразить зрителей?
— Поразить зрителей? — тихо повторила Марли. Неужели эти муки продлятся целую неделю? Целую неделю провести с парнем ее любимой сестры?
Внезапно она почувствовала, как рука Кэша легонько скользит вдоль ее спины, вызывая дрожь во всем ее теле. А потом его губы прижались к ее уху.
Очень-очень тихо он прошептал:
— Мой грузовик стоит неподалеку. Сейчас мы извинимся, что нам надо в комнаты для девочек и мальчиков, а сами побежим к машине.
Оказавшись в квартире Марли, Кэш усомнился в существовании свадебного проклятия Беннингов, поскольку их страстный поцелуй говорил об обратном.
— Мне надо снять макияж и переодеться. — Марли быстро скинула меховое пальто и бросила его на спинку стула.
Когда она шла к комоду, Кэш постарался не замечать, как легко, как грациозно она движется. Сняв свое пальто, он бросил его поверх пальто Эди и осмотрелся. Он не хотел проявлять интерес к жилью Марли, но любопытство взяло верх. Да, Кэш действительно намеревался встречаться с одной из сестер Беннинг, у него были на это свои собственные причины. Но в его планы не входило такое тесное общение.
Окна просторной комнаты выходили на реку Гудзон и Бруклинский бульвар. Комната представляла собой студию, которая была одновременно и гостиной, и офисом, и спальней с альковом. Когда Марли вытащила спортивные брюки и длинный свитер, который он уже видел на ней раньше, Кэша постигло чувство разочарования. Ему хотелось, чтобы на ней было поменьше надето. И чтобы у нее была ее обычная прическа — стянутые в хвост волны светлых волос. Локоны обычно лезли в ее удивительные глаза, голубые с дымчатым оттенком.
Она бросила на него измученный взгляд.
— Найди себе что-нибудь в холодильнике.
— У тебя случайно нет пива?
— Нет, только морковный сок.
— На этот случай я пас, но спасибо.
Она искренне рассмеялась, и он был рад слышать ее смех, который помог снизить возникшее между ними напряжение.
— Я пошутила. Пиво есть. И не постесняйся сложить диван.
— Сложить диван?!
— Ну, это шутка такая — если хочешь избавиться от парня, вели ему заняться домашними делами.
— А ты хочешь избавиться от меня?
— Кто бы сомневался!
— Я не против того, чтобы сложить диван.
— Дело в том, — пояснила Марли, — что тебе придется сложить диван, если ты хочешь присесть.
— Нет проблем. — Он снова огляделся вокруг. Его взгляд остановился на кофейном столике. На нем в беспорядке валялись журналы и книги о самозащите, на обложках которых отпечатались круги от кофейных чашек, и пустые пакеты. В этих пакетах обычно доставляют еду из ресторана быстрого питания. — В кино всегда показывают подобный интерьер, когда повествование идет об одиноких скучающих женщинах, — он не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее.
— Только не говори мне, что ты смотришь такие фильмы, как «Дневник Бриджит Джонс».
Он повернулся и, заметив на двери мишень от игры в дартс, в центре которой висела фотография мужчины, спросил:
— Твой бывший?
— Да, это Крис Ланг. Какой ты догадливый. Ты умнее, чем кажешься.
— Ты заставляешь меня чувствовать себя совершенно особенным, — сказал он, взяв со стола книгу «Жизнь после развода».
Ему здесь нравилось. Слишком ухоженные дома, как у Эди, заставляли его нервничать. Он не мог там расслабиться.
Кэш невольно вообразил, как Марли снимает жакет и блузку. Он никогда не забудет, как впервые увидел ее в клубе-баре. Тогда у него даже перехватило дыхание, и он был доволен, что она рано ушла из клуба. Он хотел бы ограничиться небольшим флиртом с ее менее интересной сестрой-близнецом. Кэш надеялся, что ему будет легче порвать с ней, когда он получит все, что ему надо.
К несчастью, он вновь увидел Марли за несколько дней до Рождества, впорхнувшую в офис «Невест Большого Яблока». Она была необыкновенно хороша после часовой пробежки.
— Эди! — крикнула она из холла. Ее голос был хрипловатым с мороза. — Ты говорила, что у тебя не будет клиентов после обеда, вот я и зашла. Ты не одолжишь мне что-нибудь из одежды? Начался снег, и я совсем промокла, а мама хочет, чтобы я осталась на обед.
