— Ада, пожалуйста, не нервничайте раньше времени, — доктор взяла меня за запястья и слегка сжала. — Всё может быть не так страшно, поэтому нет причин переживать. Хорошо? — она добродушно мне улыбнулась, а я кивнула, пытаясь расслабиться и не думать о том, что меня ждёт через несколько дней.
Но зарождающаяся паника внутри меня не давала покоя, и теперь я не могла успокоиться, думая, что же будет. Конечно, в глубине души надеялась, что всё хорошо. Это просто в аппаратуре какой-то сбой, а у меня всё прекрасно. Нет причин паниковать. Нужно думать только о хорошем, и оно обязательно случится. Никаких плохих мыслей. Только позитив.
Я настраивала себя на хороший лад, но всё равно сердце было не на месте. Впервые за месяц после того, как узнала, что жду ребёнка, мне захотелось увидеть Матвея. Прижаться к его крепкой, надёжной груди и забыть обо всех печалях и невзгодах. Он всегда давал мне то спокойствие, тепло, которое мне было необходимо. Он один вселял в меня веру. А теперь его нет и не будет на протяжении всей беременности, когда он так сейчас мне необходим.
Но я должна быть сильной ради моего малыша. И не позволять чувствам взять верх надо мной. Это совершенно ни к чему. У него своя жизнь, где нам с малышом нет места.
Я шла по улице, размышляя о том, что будет дальше. Что делать с работой, если всё-таки что-то будет серьёзное, но рисковать собой, крохой я не намерена. Буду решать проблемы по мере их поступления. А сейчас попытаюсь просто жить и радоваться прекрасному дню. К тому же солнце, что сегодня светит и греет, не даёт мне и минуты для уныния.
В сумке зазвонил мобильный. Скорей всего это Тея. Она обещала позвонить, узнать, как у меня дела и что сказала врач. А я не знала, что сказать. Мне не хотелось пугать ещё и её, потому что Мамаева единственная, кто у меня есть и кто переживает за меня, и кажется, так будет всегда, вне зависимости от того, будем мы дружить всё так же или нет. Конечно, наши пути могут в любую минуту разойтись. Но, зная подругу, могу сказать со стопроцентной уверенностью — всегда будет за меня переживать. Как и я за неё.
— Привет, подруга, — улыбка на лице, и неважно, что в душе. Об этом никто не должен знать. Одна лишь я, потому как мне одной вариться в этом котле. Но не сейчас. Сейчас нужен здравый ум без каких-либо эмоциональных истерик. Это вредно.
— Привет, Славина. Ну как, сходила к гинекологу? — вот так всегда. Первый вопрос, конечно, про моё самочувствие. Я всегда мечтала о сестре, похожей на Тею. Хотя у подруги-то есть родная старшая сестра. И вроде как они неплохо общаются, но ни на йоту лучше, чем мы.
— Да, сходила. Назначили анализы. Ничего такого, — отмахнулась, лишь бы она не задавала больше вопросов. Ни к чему. Как говорится: «Меньше, знаешь, крепче спишь».
Мы ещё какое-то время поговорили. Я даже пыталась отговорить её от поездки ко мне, но кто эту пчёлку остановит, если она что-то вбила себе в голову. Но мы нашли компромисс: Мамаева приедет ближе к девяти вечера, так как я хотела немного отдохнуть, поспать.
Так и случилось, подруга приехала почти к назначенному времени с двумя пакетами продуктов, один из которых был доверху набит фруктами. Тея знает, что я в последнее время плохо питаюсь, и старается привозить всё полезное, хотя сколько раз ругала её, выговаривая, что у меня всё есть и мне ничего не нужно. Но разве подругу в чём-то переубедишь? Прёт как танк. Поэтому мой холодильник от еды скоро развалится.
— Ты какая-то вялая. У тебя точно всё хорошо? — села напротив меня за стол, буравя взглядом.
— Всё о’кей, не переживай. Просто не выспалась. Я же тебе говорила, в последнее время постоянно клонит в сон, а для беременных это нормально, — девушка кивнула, но мне показалось, что она не поверила ни одному моему слову.
Просидели мы недолго, так как меня вновь начало клонить в сон, да и к тому же завтра с утра нужно было идти сдавать кровь и все остальные анализы,
поэтому стоило выспаться хотя бы сегодня. Закрыв дверь за Мамаевой, я просто плюхнулась на кровать и тут же уснула.
Проснулась рано, хоть и планировала поспать как минимум до шести, но мой организм дал сбой. Скорее всего, из-за того, что вчера днём много проспала. Сходила, умылась, оделась и поехала в клинику. Проделав необходимые процедуры, в том числе ЭКГ, решила сначала зайти в кафе перекусить, а уже потом съездить на работу, узнать, нужна ли я. Всё-таки главный редактор журнала. Поэтому должна быть наготове в любую минуту, хоть и замена на время моего отпуска есть, я всё равно переживаю.
Заказав лазанью и зелёный чай, села в дальнем углу у окна. Приглушённое освещение, тихая музыка убаюкивали меня, и я чуть не задремала прямо за столом. Пришлось ущипнуть себя за щёки, чтобы справиться с сонливостью. Сегодня у меня ещё слишком много дел.
Я уже допивала чуть остывший чай, как мой взгляд упал по ту сторону окна на улицу. В паре метров от кафе припарковалась знакомая машина. Я тут же задержала дыхание. Сердце затрепетало, а по коже пробежал холодок, поднимая волоски на коже дыбом. Что он здесь делает? Задалась вопросом и тут же смогла ответить на него. Рита.
Он здесь вместе с ней.
Матвей приехал вместе с девушкой, что была на похоронах Кристины Леонидовны, скорей всего, перекусить, так как они направились именно в сторону кафе, где сейчас находилась я. Они держались за руки, точнее, Матвей взял её руку, а девушка ему улыбнулась. Мой взгляд заметался по помещению, я лихорадочно соображала, как бы мне исчезнуть в ту же секунду, чтобы они не видели меня.
Прикрыв глаза, попыталась взять себя в руки, но горький ком встал в горле, не давая успокоиться. Руки сжались в кулак. Я не хочу этого видеть. Не хочу.
Ладонями закрыла лицо, желая просто испариться. Сердце сжалось в тиски, что трудно было вздохнуть. Каждый новый вдох давался всё тяжелее, а выдох такой резкий, рваный. Проведя ладонями по волосам от макушки вниз, сжав возле шеи, уставилась на столик, к счастью, вдалеке от моего. Они не видели меня. И это хорошо.
Что я чувствую, когда Матвей отодвигает для Риты стул, помогая сесть? Укол ревности.
Когда невзначай целует в щёку, а она счастливо улыбается? Боль.
Разъедающую все внутренности. Такую, что вновь потекли слёзы горечи. Горечи моей ядовитой любви к этому человеку. Человеку, который забыл меня. Не вспоминал два месяца, и ему нет до меня никакого дела, как и где я. Уверена, даже если я умру — он будет только рад.
Чувствую, как меня всё больше знобит, становится тяжелей дышать. Нужно скорее на улицу. Мне нужен срочно свежий воздух, чтобы выдохнуть ядовитый газ из лёгких, который заполнил меня.
В который раз убеждаюсь — я никто для него. Нам с малышом будет лучше без него. Потому что такой папа ему точно не нужен. Пускай это и эгоистично, но ему действительно не нужен ребёнок. Тем более от меня.
Внутри какой-то эмоциональный раздрай. Настроение постоянно скачет перепадами. То хочется плакать, то смеяться. Скорей всего это из-за беременности.
Подозвав официанта, попросила счёт и спросила, можно ли выйти отсюда через чёрный ход. Не хочу, чтобы он хоть на мгновение меня увидел. Не хочу вообще когда-либо ещё видеть Матвея. Расплатилась и оставила пареньку чаевые, за что получила улыбку, молодой человек вывел меня на улицу через официантскую. Поблагодарив, отправилась в издательство.
Душа сжималась, но я каждый раз одёргивала себя, не желая болеть этим человеком, для которого, наверное, в порядке вещей переспать с бывшей после того, как три года назад выкинул меня, как ненужную больше игрушку. И после этого встречаться с Ритой, как ни в чём не бывало. Омерзительно. Оказывается, я совсем не знала Огнева, и со мной он притворялся.
Уже дома приняла контрастный душ и позвонила Мамаевой. А то ведь она уже раз десять, наверное, звонила. Понимаю, что переживает, но иногда её опека душит, а сказать ей об этом не решаюсь. Не хочу её никак обидеть. Она единственная, кто сейчас со мной рядом. Единственный мне родной и дорогой человек.
