Ник ещё ответит мне за такую подставу. Он только вчера узнал всю историю, а сегодня уже толкнул меня в объятия бывших. Ну, не бывших. У нас с Сэмом и Алексом не было отношений.
Так что моего лучшего друга ждёт прекрасный и истеричный скандал. Я обещала ему пирог, так он им подавится. Напичкаю сплошным брокколи, который Ник не любит, и буду наслаждаться мучениями. Заставлю до крошки съесть за такую работу.
Курва, а не друг.
Я расстёгиваю молнию сбоку и сбрасываю платье. Когда ты танцуешь нет места для стеснения. Переодеваешься за сценой, где мальчики и девочки носятся. И толпа организаторов. А на съемках тем более никто не будет ждать, пока я сбегаю в другой конец зала, чтобы переодеться для другого кусочка рекламы.
Осталось только к Сэму как к работодателю относиться.
В любом случае, голой он меня уже видел. Какая разница, разом больше или меньше. А щёки пылают исключительно из-за жары.
Вытираюсь салфетками для де-макияжа и закручиваю волосы в пучок. Отхожу к стене, чтобы был однотонный фон и выжидающе смотрю на Сэма. Чем быстрее это закончится, тем быстрее Ник получит по заслугам.
– Даже не улыбнёшься?
– На снепах не улыбаются. Но как скажешь, - натягиваю улыбку, пытаясь собраться. "та встреча после расставания ни капли не походит на ту, что я рисовала в фантазиях. – Так лучше?
– Такая послушная, мне нравится.
Я дёргаюсь, едва не падая. Потому что, конечно, Сэм не закрыл дверь на ключ. А Алекс появляется именно в это время, когда я поправляю лямку спортивного лифчика.
Не думала, что мне нужно будет раздеваться. Обычное спортивное бельё с эмблемой СК серого цвета. Ладно, у меня купальник не намного закрытей, а пляжи я люблю. Поэтому опускаю плечи, сводя лопатки. И с радостью думаю, что не зря пропустила сегодняшний завтрак. Живот плоский, не выпирает.
– Смотри в камеру, Юн.
Будто так легко оторвать взгляда от Алекса. На нём черная футболка, обтягивающая его мышцы. Тёмные волосы взлохмачены, а глаза упираются в меня. На губах улыбка, на лице – гипнотизирующие ямочки. Я забываю своё имя, не то что о фотографиях и том, почему вообще стою в этом кабинете.
Но собираю свои крупицы контроля и отвлекаюсь. Позволяю сделать Сэму несколько фотографий. Расслабляюсь, втягиваясь в работу. Мы просто коллеги. А эта странная ситуация – просто часть работы.
И всё идёт прекрасно до тех пор, пока Алекс не подходит ко мне:
– Нужно распустить волосы. Так будет лучше.
Мужчина не дожидается моей реакции, сам протягивает руку к лицу. Хочется съязвить, что резинка не к моим скулам крепится. Но слова застревают в горле, стоит Алексу коснуться.
В комнате жарко, я вся горю, а у него ледяные пальцы. И этот контраст настолько давит, что меня парализует. Могу только молча наблюдать, как мужчина шире улыбается, укладывая ладонь. Проводит вдоль шеи, пуская мурашки.
Играет с резинкой, пока медленно не стягивает. Пальцами зарывается в волосы, взбивая. Касается, касается, касается. А я каждом движении растворяюсь. Умираю и воскрешаю всего от одного взгляда карих омутов.
Алекс накручивает прядь моих волос на указательный палец. А у меня чувства так же закручиваются. В тугой ком, с которым жить не получается. Только тонуть и захлёбываться. И представлять, как эти пальцы могли по телу скользить. И дальше, больше. Во мне двигаться.
– Так лучше, красотка.
– Хватит называть меня так.
– А раньше тебе всё нравилось, принцесса.
Сомнений не остаётся.
Узнали.
[1] Снэпы - обычные необработанные фото без макияжа. Обычно в черном купальнике или белье. Чтобы видеть, скажем так, чистый лист.
Глава 7
Они меня узнали.
Эта мысль бьёт в голове, не отпуская. Сейчас? Когда предлагали работу, уже знали? Зачем тогда брали на работу? Почему не сказали раньше? А на пляже…?
У меня вопросов слишком много. Обдумывать больше, чем в состоянии мой мозг. Особенно сейчас, когда Алекс не отходит. Стоит так близко, практически впечатывает своё тело в моё. И легко может заметить мурашки на коже.
– Раньше я была другой, - единственное, что приходит в голову. Правда ведь. Я изменилась, они тоже. Время никого не жалеет. – Может отойдёшь?
– Если это предложение, то… Мне и так хорошо.
– Мы вроде делали снэпы. Для них я должна быть одна на фото.
– Потом обрежут, принцесса.
– Алекс…
– Значит помнишь моё имя? Приятно.
Он играет со мной, а я правил не знаю. Тело быстрее реагирует, жаром внизу. Мужчина наклоняется медленно, возвышается. И я не могу отвести взгляда. Только слежу, как прорисовываются ямочки на щеках. Как кончиком языка скользит по губам.
Алекс ничего не делает и от этого ещё хуже. Себя совсем неправильной ощущаю. Мы виделись всего раз, вечность назад. У них нет права себя так вести. У меня нет причин так реагировать. Но при этом мужчина нагло укладывает ладони на голые плечи, а я превращаюсь в глину. Лепи что хочешь, только не переставай касаться.
– Сэм, ничего не скажешь? – пытаюсь обратиться к тому, кто всегда спокойнее себя вел. В тот Новый год Сэм был милым и учтивым, не приставал, не давил почти. – Если мы закончили с фото, то мне пора.
– Опять норовишь сбежать, красотка?
– Меня зовут Юнна. Юн-на. Если сложной запомнить, могу бейджик носить. Не красотка, не принцесса, не ещё какое-то шаблонное уменьшительно-ласкательное. Юнна.
– Прости, но принцесса тебе подходит больше.
– Да хоть Валькирия из рода Одина. У меня есть имя. Я же не зову вас… Как-то по-другому.
– А ты назови, принцесс, может мы и не будем против.
– Ты невозможен.
Я вырываюсь из чужих рук, направляясь к платью. Спасаюсь бегством. Мой любимый способ избегать проблем и неловкости. Что утром первого января сбежала, не желая разговаривать после ничего не значащего секса, что сейчас.
Поворачиваюсь спиной к мужчинам, одеваясь. Между лопаток чувствую их взгляд, но мне всё равно. По крайне мере, я так себя убеждаю. Они видели меня голой, а я лучше стала. Небольшие растяжки на груди не в счёт, да и скрыты за лифчиком. Ненавистная складка на животе ушла, ноги стали тоньше. И задница подкачалась, благодаря непрерывным тренировкам.
После Нового года и ночи с парнями я была уверена, что начну жизнь с чистого листа. Новый город, новая работа, новое всё. Не представляла насколько. Полгода пришлось пропустить тренировок из-за наставлений врача. Тридцать первого июля в мою жизнь ворвался Марк, действительно меня всё. Начала тренироваться с удвоенной силой, превращая маленькую съемную квартиру в личный тренажерный зал.
Но именно Марк не давал опустить руки. Я обессилено падала в кровать, не зная, как совмещать три работы. Мой танцевальный класс с трудом оплачивал коммуналку и таблетки. Приходилось днём работать в маркетинговой компании, спасибо Мире за вакансию. По вечерам работала в службе доставки. И когда думала, что всё – вернусь домой, под крыло матери. Проще будет, пускай дальше рассказывает как нужно жить и контролирует. Именно тогда Марк смотрел на меня, улыбался слегка и дарил силы делать что-то дальше.
Не устраивал истерик, что я вечно пропадаю. Не обижался, когда на завтрак были хлопья, потому что не успевала ничего. Удивительно легко было и спокойно. И напоминало, ради чего я стараюсь.
Отчим и Мира предлагали поддержку, готовы были безвозмездно давать деньги. Но я не хотела. Мать была уверена, что я сломаюсь. А я только закалялась сильнее с каждым днём.
– Значит в семь?
– Что? – пропустила всё, что мне говорил Алекс. – О чём вы?
– Ужин в семь, оставь адрес, мы заедем за тобой.
– Какой ужин?
– Исключительно деловой, конечно же.
– Зачем?
Ужинать с ними последнее, что мне нужно сейчас. Где ужин, там и бутылочка вина. И игры, которые обожают эти мужчины. И воспоминания, и приглушенные разговоры.
Я люблю мечтать о большем, поэтому фантазия уже рисует, как может закончиться этот «деловой» ужин. Слишком хорошо помню, как потрясающе умеют уговаривать мужчины. И от этих мыслей не могу нормально справиться с замком на платье.
