– Подожди, актрисой? Ты меня на какие съемки отправляешь?
Умом я понимала, что никакие съемки не будут длиться несколько месяцев. Даже если нужна целая серия реклам. Однажды я участвовала в фильме, но была приглашенным хореографом.
Кто не может делать – учит.
Но тогда это было в родной России, без отъездов и переживаний, что надолго расстаюсь с Марком. Сейчас же разговор шел о работе в Португалии и практически переезде сюда.
Я люблю океан и архитектуру, но это слишком уже. Хотя все доводы затмевает озвученный гонорар.
– Уна, даже если не будет съемок, будешь получать фиксированную ставку, - такое впечатление, что Нику приплатили за уговоры. Хотя он никогда не брал комиссию за то, что подрабатывал моим агентов. – Целый год работы вместе, это же très cool! [1]
– Вместе? Ты не говорил, что будешь снимать меня.
От этого факта мне становится легче. Поэтому нахожу черное платье до колена с юбкой-полусолнцем. Не слишком строгое, не слишком развратное. Идеальное для собеседования, короткого танца и прогулке по городу после.
– Не факт, что я. Я вроде стажера. Новое направление работы, новые возможности. Но до главных съемок меня сразу не допустят. Но не переживай, промо снимать буду только я.
– Промо для чего?
– Не могу сказать. Подписал договор о неразглашении. Получишь работу и всё узнаешь.
– Я же не могу просто взять кота в мешке.
– Зачем засовывать кота в мешок? – Ник хмурится на поговорку. Не смотря на то, что он долгое время жил в Москве и довольно хорошо говорит по-русски, некоторые наши нюансы вводят его в ступор. – А. Просто доверься мне. Разве я когда-то тебя подставлял?
Ни разу. Киваю и бросаю в желтую сумку от Манго самое необходимое. Если Ник говорит, что работа того стоит, значит так и есть. В конце концов, я могу подписать о неразглашении, выслушать условия и отказаться.
Дорога к городу пролетает для меня незаметно. Не помню, как усаживаюсь в электричку и добираюсь до нужного офиса. В Порто нет высоток, всё старинно и лаконично. А офис «засекреченной» компании находится в небольшом двухэтажном здании.
На входе охранник просит документы и докладывает о моём прибытии. У меня есть время взбить волосы и вытереть капельки пота со лба. Солнце уже во всю жарит, а мне пришлось подниматься вверх по узкой улочке. К концу прогулки все мои прихорашивания дома потеряли смысл. Но матовые салфетки решают часть проблемы, а Ник рядом внушает уверенность.
– Назначено вам, - на ломанном английском объясняет охрана, пропуская только меня. – Одна.
– Я не пойду без Ника.
– Уна, иди, - мужчина сонные и ещё не отошел после веселой ночи. Подталкивает меня вперёд, в сторону лестницы. – Не спорь.
– Ник, не отправляй меня одну.
Чувствую себя напуганной школьницей перед экзаменами. Но на кастингах мы были вдвоём. Или я, хотя бы, знала условия. А тут мне могут пообещать совсем другое, не то, о чём договаривался Ник. Я же не знаю точной сумы и срока, условий. Этим занимался друг, видимо, во время своей пьянки. И мне нужен он, чтобы не лажать.
– Минуту, - мужчина о чём-то говорит по рации, а я стойко выдерживаю недовольный взгляд Ника. – Вперёд, потом направо. Двое.
Благодарно улыбаюсь и тащу за собой Ника. Тот даже не упирается. Только хватает со стойки бутылку води и прикладывает к голове. Коротко стонет, а потом опустошает в несколько глотков. Бедненький, представляю, насколько ему сейчас плохо. И вместо сна потащился со мной в город, чтобы дать работу.
Мне капельку жаль, что не отпускаю его. Совсем маленькую капельку. Приготовлю ему любимую запеканку и мужчина простит. Что-что, а подкупать едой я умею хорошо.
В переговорной нас встречают двое. Кастинг-менеджер и второй, чьей должности мне не называют. Потом оказывается, что это переводчик. Который знает русский и, видимо, находится тут ради меня. Мне даже неловко лишать его работы, когда легко перехожу на английский.
В детдоме было мало развлечений, а один из депутатов решил подарить нам целую коллекцию книг на английском. Пришлось учить, а после усиленно взялась за изучение, когда мама забрала к себе. Работа с Ником только улучшила моё произношение.
– Это о неразглашении.
Менеджер протягивает мне лист бумаги и терпеливо ждёт, пока я прочитаю. Возникает желание отправить фото тёте, та юрист и лучше меня понимает в подобном. Но текст кажется шаблонным и особо не вызывает вопросов. А у Ангелины беременность и перепады настроения.
– Это контракт.
Договор состоит из уймы страничек и становится страшно от мысли, сколько это всё нужно будет переводить. Но оказывается, что там два экземпляра и при этом он идёт двойной. На русском и английском сразу. Идеальная подготовка, я уже люблю эту компанию.
– А кастинга не будет? – Ник стонет от моего вопроса.
– Наш директор видел ваши работы, ему всё понравилось. Так что ты его уже его прошла. Осталось обсудить только условия.
На английском никогда не понятно, как к тебе обращаются. Но менеджер, представившийся Максом, держится расслабленно и дружелюбно. Поэтому решаю, что именно на «ты».
– Тут о пролонгации написано. Я не совсем поняла.
– Контракт на год, с обязательным продлением, если съемки не закончатся к тому времени. Если всё отснимут быстрее, чем за год, то ты получишь выплаты согласно договору.
– И отказаться от продления нельзя?
Год это уже долгий срок. В прошлый раз моя жизнь перевернулась всего за одну ночь. А в следующий Новый год я уже была совсем другой. Со своими заботами и новой жизнью. А неопределённый срок ещё хуже.
– В дополнении номер один расписаны гонорары и неустойки за срыв. А так же прописаны условия, когда ты можешь разорвать всё без последствий.
По сути, условие там одно. Если я получу заключение врача, что мне запрещены физические нагрузки и танцы. Так же есть отсрочка в случае беременности или природных катаклизмов. Ничего из такого, чего бы мне хотелось пережить в ближайшее время.
Взгляд цепляет моя предполагаемая зарплата. И большинство вопросов отпадает. Там не просто тройной размер моего обычного месячного дохода, но и доплаты за переработку. Двадцать часов съемок в месяц, если больше – ещё почасовая оплата. Если меньше – получаю фиксированную ставку.
Ник, ты чудо. Ты будешь получать свой луковый пирог ближайшую вечность. Без споров и сетования на то, что я устала. Вернусь в съемную квартиру и сразу приготовлю.
Мне неловко от ожидающих взглядов, но я упрямо читаю каждую строчку контракта. Начинаю сбиваться к концу первой страницы, когда привычно устаю от английского. Моя вечная проблема. Поэтому сравниваю первые страницы и когда не нахожу отличий, продолжаю чтение на русском.
– Насколько «ненормированный» рабочий день? Здесь нет уточнения.
– Иногда съемки и репетиции могут затягиваться. Процесс довольно сложный и затратный, поэтому мы стараемся не разрывать, - объясняет Макс. – Получасовой перерыв каждые четыре часа. В случае, если дольше восьми часов, то час отдыха и компания предоставляет отель рядом с павильоном. Но большинство наших актёров живёт сразу в месте, где работаем.
– Так а что за съемки? Мне этого ещё не объяснили, а в контракте это не указано.
– Это съемки для компьютерной игры.
– А разве их снимают?
Чувствую себя глупой, но никогда особо не вникала в игры и их создание. Архипов, мой бывший, их обожал, но при этом злился, если у меня получалось проходить сюжет лучше. Поэтому я не лезла, да и в последнее время у меня катастрофически мало времени, чтобы ещё и в стрелялки играть.
– Конечно! – а вот Макс кажется фанатом. – Потом накладывается графика, всё меняется. Но основные детали сначала снимают вживую. Особенно с движением и эмоциями.
– Хорошо? А начало съемок?
– В дополнении два ты сама впишешь дату старта. Но понедельник крайний срок.
