Отыгрывалась она на Хеле, заставляя покупать себе наряды, которые после не носила, возить ее в императорские сады на длинные прогулки и каждый божий день завтракать с ней на веранде словно счастливые влюбленные. Делала она это, несомненно, назло, но при каждой попытке бунта Хела император получал слухи, что старшая доченька стаи Ходж не так уж и счастлива в браке, что может накалить отношения между стаями. Далее следовал категоричный приказ уважить девчонку и не устраивать скандалов.
«Если я разорву Великий союз, то ведь и они смогут разорвать этот ненавистный брак» — подумал Ретт. Он поспешил в лабораторию, где его ждал Жан.
Ла Росси вставлял в горшки с редкими растениями, которые он выращивал для своих экспериментов бирки с указаниями по уходу. Эти кустики были капризнее любой красотки-куртизанки. Варнский клевер должен был находиться на солнце три часа в день, не больше и не меньше, иначе его цветки переставали иметь необходимые алхимику свойства. Полив Жгучих незабудок должен был быть только в темное время суток. Пустынная сокодавка требовала перепадов температуры в двадцать градусов и каждый день на ночь алхимик ставил ее в специальную охлаждающую камеру.
Ретт почувствовал укол стыда. Он заставил Жана остановить свои разработки, а ведь испытание парового котла прошло успешно, и продолжи он, уже через год между Рейной и
поселком Имперская Роща, где находился летний дом императорской семьи, проложили бы первые пути.
— Ретт, помоги мне тут. — попросил Ла Росси. В четыре руки они перенесли очередной освобожденный от химикатов и макетов стол и поставили в угол. Лаборатория алхимика пустела. Все едкое, бродящее, опасное Жан вытравлял прочь. Макеты разбирал, химикаты и ингредиенты консервировал, от новых поставок отказывался. Эти переговоры он отдал Ретту. Жан, добрая душа, не мог смотреть в глаза торговцам и говорить «ваш товар мне больше не требуется». Оставь это дело ему, тот, чего доброго, просто не смог отказаться от поставок, и к их возвращению все поместье было бы завалено вулканическим стеклом, опилками, черными пиявками, минеральной водой в бутылях и образцами металлических сплавов со всех плавилен империи.
Ретт чуткостью не отличался. Говорил как есть — мэтр останавливает работу на несколько месяцев, ваши поставки на данный момент не требуются. И глядя на него, торговцы просто кивали, вздыхали и убирались восвояси, не решаясь ни просить, ни спорить.
— Я думаю, что нашел кое-что, Ретт, — Жан вытер руки о фартук и подошел к большой доске, на которой мелом писал список первоочередных дел по консервации лаборатории. Он перевернул ее, на изнанке показался второй список.
Жан подошел к загадке обращения в оборотней так же, как к любому своему эксперименту. На доске было написано:
1) Подтверждение гипотезы. Источники???
2) Сбор ингредиентов и оборудования
3) Эксперимент № 0
4) Документация и потоковое производство
Ретт увидев это в первый раз тихо посмеялся себе под нос. Жан был в своей стихии.
— Я читал одну книгу и там было упоминание архива Совета Стай.
— Никто не знает где он. Он может быть давно разорен и растащен по фамильным библиотекам.
— Я почти уверен, что это так. Но вопрос географического местонахождения Ретт. Довольно туманные намеки в тексте.
— Да уж. «Гориста местность, а над ней орлы летают в вышине» — на память продекламировал Ретт строки из старой книги. — Поэзия да и только.
— Именно! Именно! — глаза Жана загорелись. — Я навел кое-какие справки! Ты знаешь чем увлекался Мильдар Первый Завоеватель?
Ретт пожал плечами.
— Поэзией, Ретт! Поэзией! Он писал довольно посредственные стишки, в перерывах между завоеваниями и эти строки из его стихотворения «Падение Дастана». Никакого Дастана я на карте не обнаружил, пришлось залезть в исторические географические карты. Ваша библиотека, Ретт, должен я сказать, просто великолепна! Я увидел…
— Жан, ближе к делу.
— Да-да, прости. Так вот во времена Мильдара Первого Дастан был столицей некого княжества Зильтамар. Он же начал с объединения земель вокруг своей страны и только потом двинулся на север. Завоевав это княжество, он переименовал его и назвал город Редушен, в честь своего отца. Это город на севере Маркии сейчас, — Жан развернул на столе карту. — Вот он. — Жан ткнул пальцем в точку на карте.
— И ты полагаешь, что архив совета Стай может быть там.
— Да. Это возможно, при условии если он не был разграблен и не осел в библиотеках стай Маркии. Что тоже возможно, но и это не тупик для нас.
Ретт нахмурился. Он прекрасно понял куда клонит Жан.
— Галивар и Маркия разорвали дипломатические отношения. Наш посол убит, а я капитан армии и оборотень. Я могу отправиться в Маркию только по одной причине.
— Да. В сущности, нам повезло, что эта причина у нас хотя бы есть, — Жан смущенно умолк.
Ретт хмурился. Черт побери, он вроде как уже все решил, что Тереза его пара и что он сделает все, чтобы вытащить ее из лап Фетаро. Он искренне хотел этого. Но куда девать его маркийскую невесту? Ретт совсем позабыл про нее, его занимали куда более важные вопросы. Он собирался нарушить Великий Союз и это было куда страшнее и весомее, чем разорвать помолвку. Но теперь помолвку нельзя разрывать. Он должен поехать встречать свою невесту. И оказаться в Маркии и найти архив Совета Стай. Если разорвать помолвку, пробираться в Маркию придется как лазутчику, болотами кишащими москитами и непроходимыми джунглями. Ладно, он с этим справится, но что будет с Жаном? Да один малярийный комар может свалить его насмерть! Нет. Они должны ехать в нормальных условиях, по дороге, и спать где-то, где случайная ядовитая змея не заползет в постель алхимика.
— Значит я должен поехать к своей невесте. Как частное лицо с небольшой свитой. И сопроводить ее в Галивар. — подвел итог Ретт. — А по дороге мы заедем в этот городишко и поищем архив.
— Звучит не слишком обнадеживающе, но пока это все, что у нас есть.
Ретт взлохматил волосы. Мда… Ему очень хотелось бы разорвать помолвку сейчас, не встречаясь с Джаей Рабах никогда. А теперь он будет вынужден как счастливый влюбленный явиться под ее дверь, а потом бросить девушку? Эверетт не отличался особой чувствительностью, но во всем, что касалось чести, он знал как нужно было поступать. Приехать как жених, чтобы бросить невесту было бесчестно. Но это был единственный путь в Маркию для него.
— Я объявлю деогенсе, что мы отбываем?.. — он вопросительно посмотрел на Жана.
— Через три дня. Я все успею доделать.
— Хорошо. Свиту я подберу сам. Лучше быть во всеоружии. Я уверен в Маркии не все в восторге от этой свадьбы и от того, что Галивар собирается наложить лапу на стаю Рабах. Поездка у нас будет не увеселительная.
— Понимаю. Я подготовлюсь. — Жан рассеянно провел рукой по кармашкам на фартуке, уже весь в мыслях, что взять с собой. Ретт поглядел на его список мелом на доске.
— Если все получится и мы найдем способ, кто будет нулевым пациентом?
— Я считаю, мы не можем рисковать Терезой, испытывая на ней непроверенные гипотезы. К тому же ее случай осложнен вампиризмом. Я полагаю… полагаю нулевым пациентом стану я. — Жан решительно кивнул. — Да, это правильно. Мы не можем рисковать чьей-то жизнью в угоду своих экспериментов.
— Тобой мы тоже рисковать не можем. Если что-то пойдет не так, кто сообразит как это исправить?
— Привлекать кого-то постороннего мы тоже не можем. Опасность огласки.
— Ладно, давай сначала найдем способ, а потом уж решим на ком его испытать. Я поговорю с деогенсой сегодня.
— Что ты ей скажешь?
Эверетт задумался. И правда, что? Соврать матери он не мог. Мог попытаться, но она не поверит. После того как он заявил во всеуслышание, что желает сделать из Тесс волчицу внезапные сборы на встречу с невестой никого не убедят.
— Скажу правду. Она не может мне приказывать больше.
Жан изумленно и как-то уважительно присвистнул.
— Так это правда, да? Ты станешь альфой стаи? То есть, если приказы деогенсы не действуют на тебя, это может означать только одно. Я читал про иерархию в волчих стаях…
