нас, но мы твердо верим в победу своей сборной.
В принципе, наша страна уже обеспечила себе место в финале, и исход сегодняшней игры никак не может на это повлиять, но все равно правила следует соблюдать.
На поле много талантливых новичков, но, как и раньше, фаворитом остается мой друг и бывший коллега по команде Руслан Яцун. Когда-то мы с ним даже соревновались за то, кто лучший на площадке, а сейчас…
Счет по партиям два-ноль в пользу нашей сборной, тренер начинает делать замену, выпуская на площадку запасных игроков (обычная практика в подобных ситуациях), и я понимаю, что хватит. Достаточно рвать себе сердце и душу.
Встаю с места, и меня замечает Руслан. Машет рукой и улыбается – киваю головой в ответ и подмигиваю. Парень подносит руку к лицу, жестом показывая, что позвонит, и приходится повторно кивнуть – не хочется обижать друга, который меня всегда поддерживает.
На улице продолжает идти снег, крупными хлопьями падая на голову, пока я уверенным шагом направляюсь к внедорожнику. Настроение опускается еще ниже – хотя, казалось бы, куда уж, и так тошно на душе, что хочется выть волком.
Будний день, вечернее время, и огромный мегаполис начинает тонуть в пробках. А что, сам же хотел когда-то жить в столице? Теперь приходится испытывать все прелести этого житья на собственной шкуре.
Стоять в пробке неохота, да и желудок начинает громко урчать, напоминая, что сегодня я еще ничего не ел. Смотрю по сторонам и замечаю впереди кафе, где продаются фаст-фуды. То, что надо – сейчас домой ехать почему-то не хочется, а моему желудку глубоко плевать на повышенную дозу холестерина.
Нахожу свободное место на парковке и вылезаю из внедорожника.
Внутри помещения тепло и уютно. Довольно много народа, то мое и так зашкаливающее раздражение просто не обращает внимания на этот фактор. Быстро заказываю какой-то бургер, картошку фри и чашку кофе со сливками, после чего вместе с подносом плюхаюсь за первый попавшийся свободный столик.
Еда вкусная, но мне все равно. Помню, как в детстве, когда только начинали открываться подобного рода заведения, мама водила нас туда с Дианой дважды в месяц. Мы с нетерпением ждали этих дней – было весело и волнующе. Не то, что сейчас, когда кусок в горло не лезет, хотя еще каких-то десять минут назад желудок урчал от голода.
Отставляю в сторону поднос с недоеденной картошкой, выпиваю уже остывший кофе и направляюсь в туалет, предварительно бросив куртку на кресло. Фиг с ней, даже если кто-то на нее позарится.
В кафе сделан отдельный небольшой зал для детей, отгороженной стеклянными стенами. Сегодня, по ходу, у кого-то день рождения – везде висят плакаты с поздравлениями, клоун веселит толпу детишек, а трое молодых мамочек водят с малявками хороводы. Мажу взглядом, так как чужое веселье раздражает еще больше, и продолжаю свой путь.
Мою руки, после чего поднимаю взгляд на собственное отражение в зеркале. Да, Леха, что-то ты сдал в последнее время, дружище. Может, хватит уже страдать? И настало время взять себя в руки и не раскисать.
Горько усмехаюсь, разворачиваюсь и подхожу к двери. Не успеваю открыть ее на всю ширину, как слышу снизу детский голос:
– Ой! – опускаю взгляд и наблюдаю за маленьким мальчиком, который, наоборот, задирает голову вверх, при этом трет ушибленный лоб. – Дяденька, аккуратнее.
Пару букв малыш не выговаривает, поэтому его речь звучит смешно. Я присаживаюсь на корточки, чтобы наши глаза находились хоть немного на одном уровне.
– Извини, я не хотел, – улыбаюсь мальчику, потому что его скривившаяся физиономия вызывает еще большее веселье.
Мы смотрим друг другу в глаза. Малыш перестает тереть лоб и как-то слишком внимательно рассматривает мое лицо. Через несколько секунд растягивается в улыбке и произносит:
– Я тебя уже видел!
Давненько меня никто не вводил в ступор, а тут прямо дар речи пропадает напрочь.
– Что значит, видел? – отмираю через какое-то время, пристально глядя на мальчика, который не успевает ответить, так как наш диалог прерывает женский голос:
– Марк! Вот ты… – пауза и уже намного тише: – Куда запропастился.
Я медленно поднимаю голову вверх, а сердце внутри замирает, почти переставая биться.
Этот голос я узнаю из тысячи.
Глава 7
Мы не виделись почти пять лет. Она изменилась – повзрослела, похорошела, стала молодой красивой женщиной. Не то, что в двадцать один – хотя и тогда она привлекала мужские взгляды своей необычной красотой, чем вызывала во мне кучу ревности.
Длинные черные волосы падают ровными локонами на плечи, темно-карие глаза, как и прежде, живые и яркие, правда, сейчас не блестят, а бегают из стороны в сторону.
Странно, с чего вдруг?
Ника Крестовская – моя первая настоящая любовь, и в последствии мой ночной кошмар. Слишком долго я избавлялся от наваждения, ее образа в голове и постоянных воспоминаний. Она долго приходила ко мне во сне, дразня своим прекрасным телом и взрывным характером.
Какой же я был идиот, что поверил ей когда-то!
– Привет, – девушка первой прерывает затянувшуюся молчаливую паузу.
Не сводит с меня глаз, продолжая стоять на том месте, где замерла, когда искала мальчика. Кстати, а кем он ей приходится?
– Привет, – я медленно встаю на ноги, и ей приходится задрать голову, чтобы посмотреть мне в глаза. – Давно не виделись.
– Я не знала, что ты вернулся, – спокойно произносит без какого-либо ехидства или скрытого подтекста.
– А если бы знала, что изменилось бы? – поднимаю одну бровь вверх и ожидаю ответа. Но Ника молчит, не сводя с меня своего пристального взгляда. Интересно, что она хочет там увидеть? – Я, кстати, тоже не знал, что ты вернулась, – нагло вру, так как правду раскрывать не хочу.
Чтобы не подумала, что я искал ее или желал с ней встречи.
Не искал.
И не желал.
Больше всего хотел забыть ее образ, как страшный сон. И уж никак не планировал встретить Нику Крестовскую в столь неподходящем месте,
