у Императора. Род Хашинских всегда был верен короне и из него из поколения в поколение выходили боевые маги с высшим уровнем огненного дара. Правитель всегда благоволил нам. На одном из светских приемов во дворце Седрик познакомился с юной маркизой Лайонель Фарнас. Она была племянницей Императора, которую тот вырастил после трагической гибели ее семьи. Мой сын был уже взрослым мужчиной, а ей тогда только исполнилось двадцать три. Девушка влюбилась в него без памяти, но боевой маг остался глух к ее чувствам. Ему казалось, что это всего лишь мимолетное увлечение для нее, блажь избалованной девчонки. Но маркиза была удивительной девушкой, чуткой и ранимой. Ее чувства были слишком сильны, чтобы просто выбросить упрямого мужчину из головы. Она не докучала ему своей любовью, просто издали любовалась им. В какой-то момент Император начал всерьез переживать о том, что его племянница может заболеть от этих непомерных переживаний. И правитель вызвал моего сына на откровенный разговор. Властитель Эдира объяснил ему свою позицию, сказав, что Седрику давно пора жениться, и что Лайонель отличная кандидатура на роль его супруги. Мой сын и сам понимал, что в его возрасте почти все боевые маги имеют детей, поскольку служба у них крайне опасная и никогда не знаешь, сколько проживешь на свете, а наследники всегда должны быть, чтобы династия не прерывалась. Поэтому он не стал возражать и заключил брак с юной маркизой.
Я с изумлением слушала рассказ бабушки, и поверить не могла, что все это было в прошлом моего отца. Он никогда даже словом не обмолвился о том, что был женат до того, как встретил маму.
- Я очень любила Лайонель, - продолжала повествование пожилая женщина, - за ее добрый и кроткий нрав, за ее любовь к окружающим людям. Она стала мне настоящей дочерью, которой у меня никогда не было. Но Седрик так и не смог ответить ей взаимностью. Он уважал свою жену, хорошо к ней относился и был нежен, но пылких чувств никогда не питал. Лайонель это понимала, но надеялась, что со временем он сможет полюбить ее также сильно, как и она его. Через год после свадьбы мой сын получил повышение по службе и был отправлен в одну из провинций Эдира. На место своего распределения он прибыл с молодой женой. Через некоторое время чета Хашинских порадовала меня новостью о скором прибавлении семейства. Я так была рада, что у меня появится долгожданный внук или внучка, что завела себе за правило ежедневно посылать Лайонель письма. И она с удовольствием делилась со мной всеми перипетиями их жизни в провинции. Но когда до рождения ребенка оставалось всего пара месяцев, от нее стали поступать странные послания, в которых она все чаще писала, что муж часто задерживается на службе или вообще не приходит ночевать домой. И я испугалась не на шутку. Это было совершенно не похоже на моего сына, вести себя подобным образом, да еще и со своей женой, которая носит под сердцем его ребенка. Подняв все связи своего мужа, я добыла необходимую мне информацию о том, что творилось в это время в той провинции. И по-настоящему ужаснулась.
- Оказалось, что Седрик связался с одной из боевых магинь в том гарнизоне, где проходил службу. Но самое страшное было в том, что он был действительно увлечен этой страшной женщиной. Из полученной информации я выяснила, что любовница моего сына являлась бастардом известного боевого мага того времени и элитной столичной проститутки. Девочка все детство провела в борделе, а когда открылся достаточно выраженный дар, объявился ее отец и забрал ребенка к себе, признав своей дочерью. Получив положенное образование, девушка стала боевой магиней и отправилась служить в армию. Но дурную кровь невозможно исцелить деньгами и образованием. На службе ее знали, как самую страстную и доступную женщину гарнизона. У нее было неимоверное количество любовников, одним из которых и стал мой сын. В отчетах я мельком видела данные о том, что эта ситуация была связана с какими-то ее физиологическими особенностями, но у меня не было возможности разбираться в этом подробно. Уже понимая, что брак Седрика под угрозой, я пыталась как-то повлиять на происходящее. Но что может мать взрослого самостоятельного воина, против безудержной страсти к распутной женщине? Естественно у меня ничего не вышло. Он все глубже увязал в болоте этих отношений, уже практически в открытую появляясь в общественных местах с любовницей. Лайонель писала мне о своих переживаниях, но я ничем не могла ей помочь, от чего приходила в еще большее отчаяние. В какой-то момент ее трепетной чуткое сердечко не выдержало всего этого кошмара, и она тяжело заболела. От нее перестали приходить письма, и я решилась на поездку в гарнизон, чтобы самой во всем разобраться и помочь своей невестке, если это вообще было возможно. Но я опоздала. Оказалось, что пока я добиралась, у Лайонель начались роды. Но что-то пошло не так, и она погибла вместе с ребенком. Император, узнав о гибели своей воспитанницы и ее ребенка, удалил наш род от двора и разжаловал твоего отца в звании. Но боевые маги всегда были слишком ценны для короны, поэтому более суровому наказанию Седрика никто не подверг.
Бабушка вновь замолчала, погрузившись в давние переживания, а я была просто потрясена этой историей, искренне сочувствуя несчастной девушке, с которой так жестоко обошлась судьба.
- Я была убита горем и винила во всем произошедшем своего сына, - снова глухо заговорила она. – А он буквально через месяц после похорон Лайонель женился на Магде, и через семь месяцев он сообщил мне, что у них родилась дочь. Я ни как не могла смириться с гибелью первой жены Седрика и уж тем более не собиралась принимать в род армейскую потаскуху. Поэтому я наотрез отказалась общаться с сыном и его новой семьей. Еще через год с небольшим у него родилась вторая дочь. Хоть я и не поддерживала отношения с сыном, но я не переставала следить за его жизнью через сторонних наблюдателей. В глубине души надеясь, что он одумается и поймет, кто именно стал его женой и матерью его детей. Однако годы шли, а все в жизни Седрика оставалось по-прежнему.
- Бабушка, но этого просто не может быть! – вскричала я. – Не уже ли мама и есть та самая жуткая женщина, которая разрушила первый брак отца?
- Слушай, что было дальше, родная моя, и
