была чутким человеком, поэтому давно поняла, что сердце дочери несвободно, вот только почему Таня не хочет ничего ей рассказать? Женщина тревожилась, но лезть с расспросами тоже не хотела. Главное, чтобы парень был хороший, а там уж разберёмся. Но наверняка хороший — разве могла бы её Танюша полюбить мерзавца?
Второго января мама уехала, и Таня, проводив её на поезд, сразу набрала Васю. На звонок он не ответил. Она спустилась в метро, и в тоннеле между станциями пришло сообщение: «Наберу позже, не звони сама».
Что-то больно кольнуло Таню, когда она прочитала эти строки. Василий всегда был очень приветлив и аккуратен в общении. А тут вдруг таким холодом повеяло… Словно это писал совсем не он, а кто-то другой.
Через пару часов наконец раздался звонок.
— Привет, Василёк! — сказала Таня радостно. — Я так тебя жду! Во сколько ты приезжаешь?
На том конце провода повисло странное, тяжёлое молчание, а потом Васин голос — показавшийся Тане в тот момент незнакомым, — произнёс:
— Таня… — Не солнце и не малыш, как он обычно её звал. — Я… я не приеду к тебе.
Она оторопела.
— Как?.. Что случилось?
— Ничего. Просто не приеду.
Она всё продолжала цепляться за свою мечту.
— А когда теперь? — спросила чуть охрипшим голосом.
— Никогда. Прости. Между нами… всё.
Слово «кончено» он так и не произнёс.
Ноги стали ватными, и Таня опустилась в мягкое кресло, чтобы не упасть. Зажав телефон в руках, она положила их на колени и уставилась на входную дверь. Хозяин квартиры повесил на ней деревянную табличку с фразой «И это пройдёт».
Из трубки доносилось:
— Пойми, у нас нет будущего… у меня ординатура… найдёшь лучше… буду помнить…
Его голос был чужим и далёким — он будто доносился с другой планеты, а не из другого города.
«Это пройдёт! Таня! Не молчи!»
Она швырнула телефон в дверь, попав в табличку, и заплакала.
Ночь Таня провела в забытьи. Телефон молчаливо пролежал в прихожей у двери, на комоде у кровати выдыхался открытый пузырёк «Валокордина», а Таня, как была, в леггинсах и футболке, уснула поперёк не застеленной кровати, обнимая подушки.
Утром не хотелось открывать глаза. Голос Василия всё ещё звучал в голове. «У нас нет будущего». А было ли прошлое?
Таня вспоминала каждую встречу, каждую проведённую вместе секунду — и сомневалась в том, что Вася действительно был с ней. Точнее, он был, но был ли он искренен? Сам же говорил, что их связь неразрывна, а теперь…
И почему вот так — по телефону? Неужели не хватило смелости приехать и сказать ей это всё в глаза?..
Весь тот день Таня не выходила из квартиры. За окном пушистыми хлопьями падал снег, замирая на мгновение перед окном в её спальне, словно единственный, кому было небезразлично её состояние. Виновато молчал разбитый телефон, который она так и не подняла с пола. Досадливо молчали стены, так и не ставшие свидетелями их страстной любви. Обиженно молчала зима, потеряв ещё одну влюбленную пару, которая могла бы по-детски резвиться в её снежном королевстве.
А на следующий день Таня уехала в свой родной город, осознав наконец — если проведёт в этой квартире ещё час, то свихнётся. И через два часа уже ехала в поезде Москва-Тверь, а через четыре — нажимала на кнопку дверного звонка, который много лет назад ставил её отец. Рукастый всё-таки был…
— Таня?! — воскликнул брат, открывая дверь. — Как здорово, что ты приехала!
За его спиной слышалась возня — двое её племянников, двух и четырёх лет, никак не могли поделить игрушечный джип.
— Катя! Уйми этих атаманов! К нам Танюшка приехала!
Володя, в отличие от неё, всегда навещал маму по праздникам, невзирая на собственный бизнес. Закончив строительный колледж, он устроился на крупную фирму по поставке сантехнического оборудования и через полгода уже открыл своё дело. Тогда же познакомился с будущей женой Катей, и она сразу вцепилась в позитивного и предприимчивого парня. На тот момент у неё уже был трёхлетний сын от первого брака, а через некоторое время родились ещё двое — и Володя с Катей стали многодетными родителями.
Мишка и Сашка были светлыми и голубоглазыми в маму и крепкими, улыбчивыми в папу. Восьмилетний Данила, худенький, смуглый и кареглазый серьёзный паренек, очень ответственно подходил к роли старшего брата. Вот и сейчас он разнял малышей и увел их в гостиную.
Таня любила племянников, но редко их видела. И в тот день она была рада шуму и суете, который они создавали в маленькой двухкомнатной квартире. Это отвлекало её от собственного обиженного сердца.
Правда, через сутки брат с Катей и мальчишками уехали. Но и с одной только мамой Тане было приятно провести каникулы. Без слов поняв, что у дочери случилось горе, Людмила Васильевна окружила её теплом и заботой. Как в детстве, они много гуляли по центру города, вместе пекли пироги, смотрели старые комедии. Пять дней в родном доме оказались для Тани спасительным кругом. Мама предусмотрительно заваривала вечером чай с ромашкой и мятой, и они пили его и вспоминали школьных друзей Тани.
Тоска наваливалась только ночами, и тогда даже успокоительные травы не помогали. Таня до трёх ночи слушала тишину и хруст снега под ногами редких прохожих и разглядывала знакомые синие занавески, пропускающие в комнату тёплый свет электрического фонаря. Снег перестал идти с того самого дня, когда она плакала в одинокой съёмной квартире — будто решил отдохнуть и делегировать присмотр за Таней её родным.
А после длинных выходных вернулись суетливые будни. Таня начала учиться, вышла на работу и с головой нырнула в договора и сделки, привычным образом отвлекаясь от грустных мыслей.
Время шло. Она удалила контакты Василия, все сообщения и фотографии. Пошла на курсы вождения, купила новый мобильник, абонемент в бассейн и начала откладывать на собственное жильё. И искренне считала, что всё закончилось, как он и сказал тогда по телефону.
Но… и в этом он ей соврал.
Таня. Настоящее
Яся спала, сладко причмокивая, а Таня, отчаявшись сегодня поработать, решила попробовать сварить суп.
Но, взяв в руки картофелину, она вдруг застыла, подумав — а стоит ли? Кто его будет есть в таком количестве, если Егор…
Рассуждать об этом было невыносимо, и Таня пошла за мобильным телефоном.
Егор долго не брал трубку, и она уже начинала
