коротким рукавом.
Поднимаю взгляд на большие настенные часы – скоро пять.
– Угу, тик-так. Мама нас ждет.
– Прости, заработалась.
– Жду в машине. У тебя две минуты.
Складываю ампулы в сейф, закрываю на ключ шкаф. Терпеть общество Марины Александровны то еще счастье, но один визит вежливости выдержать я обязана.
Вообще, до того, как в паспорте сына появился штамп, она вроде как будто бы и не была против нашего брака, но потом… Она звонила ему ежедневно, в подробностях расспрашивая, что он ест, на чем спит, выглажены ли его трусы. И если моя мама и брат навещали нас дважды в год, то чета Дорониных приезжала стабильно чуть ли не раз в месяц. И постоянно я видела поджатые в недовольстве губы. Все ей было не так! Не тот порядок в шкафах, не те продукты, не то качество полотенец.
– Она скоро, наверное, в постель к нам залезет. Только там еще не была, – сказала как-то я, чем страшно обидела любимого сына.
В общем, со свекровью дела обстоят так себе. Но сейчас женщина все еще носит траур, я не могу ее не поддержать.
Выхожу из здания клиники, сажусь в кроссовер Игната, который достался ему в наследство от отца. По пути обсуждаем как прошел мой первый рабочий день, а мысли в голове все те же – скоро я снова увижу Дамиана. Его дом.
Их дом. Его и жены – моей бывшей лучшей подруги.
* * *
– Садись вот сюда, Виолетта, здесь тебе будет удобно, – мама Игната указывает мне на место за столом и ставит на центр большое блюдо жаркого. – Ты до сих пор не ешь мясо?
– Нет, не ем.
– Это так странно, – поджимает губы. – Игнат, повлияй на свою жену. Человек должен получать необходимые организму белки. Посмотри, какая она худая, кожа да кости. Синяки под глазами.
– Я пытался, бесполезно, – и накладывает себе полную тарелку. – Говорит, лечить животных и есть их же – аморально. Вегетарианка, это сейчас модно.
– Я не вегетарианка, просто не люблю мясо.
– А чем же ты будешь питаться, когда забеременеешь? – не отстает свекровь.
– Я не беременна.
– Ну так это пока! – делает акцент и пытливо смотрит на сына. – Кстати, на какой вы сейчас стадии в этом вопросе?
– На стадии обсуждения, – жует сын, которого ничуть не смущает то, что его родительница снова лезет куда ее не просят. – Виола пока не хочет детей.
– Чушь какая! Если женщина в браке не хочет детей, значит, вынашивает план побега. Стало быть сомневается, стоит ли связывать настолько тесно с этим мужчиной свою жизнь. Ведь одно дело штамп в паспорте и совсем другое – дети.
– Зерно истины в твоих словах есть… Я усиленно работают над этим вопросом.
– Лучше бы ты работал над исполнением. Между прочим, мы с твоим отцом зачали тебя с первого же раза… – и промакивает глаза салфеткой. – Твой папа так хотел внука. Вы же назовете сына Сергеем, правда?
– Конечно. Мы даже не рассматриваем другой вариант.
Едва держусь, чтобы не высказать, что мы вообще никакой вариант не рассматриваем. Я не люблю говорить о детях. Я только закончила универ!
И… возможно она права. Наверное, где-то на интуитивном уровне я категорически не хочу связывать себя и Игната ребенком. Потому что это то, что точно никогда нельзя откинуть как неважное и перечеркнуть. Мама и папа всегда будут ребенку мамой и папой, независимо, вместе они или порознь, и какие у них отношения.
Так теперь связаны Ийя и Дамиан…
Кое-как выдерживаю полтора часа "радушного" застолья, терпеливо слушаю "мудрые" советы и с огромным облегчением убегаю, когда подходит время.
Само собой Марина Александровна не слишком довольна, что я пойду на встречу со старой подругой одна, ведь "они с Сережей всю жизнь рука об руку", но здесь повлиять она бессильна.
Игнат как обычно солидарен с мамой – ведет машину насупившись, бросая то и дело на меня косые взгляды. Пытаясь, наверное, увидеть на моем лице отпечаток предвкушения встречи с бывшим.
Хочу ли я увидеть его? Большой вопрос. Одна часть меня, отвечающая за сердце, хочет этого, просто снова на него взглянуть, посмотреть, как он изменился. Ведь тех минут в супермаркете было катастрофически мало. А другая моя часть – разум, против, потому что это точно ни к чему хорошему не приведет.
Смогу ли я сделать вид, что мне все равно? Точно смогу?
Но я должна. У меня просто нет выбора.
Когда подъезжаем к дому, адрес которого мне скинула в смс Ийя, я едва держусь, чтобы скрыть бешеное волнение. Сердце носится по грудной клетке свихнувшийся птицей.
– Значит, тут они живут… – изрекает Игнат и оценивающе осматривает дом. – Ну, неплохо. У твоего бывшего есть вкус. Соскучилась?
– Это не смешно, – цежу сквозь зубы. – Я здесь только из-за подруги.
Выхожу из машины и громко хлопаю дверью. Иду по тропинке к воротам.
– Через сколько за тобой заехать? – летит в спину.
– Не утруждайся, вызову такси.
Мотор позади заводится не сразу, Игнат стоит и чего-то ждет. Но мне уже плевать на него, мои мысли сосредоточены на деревянных качелях подвешенных за ветку дерева, на большой яркой горке и наполненной игрушками песочнице.
Возле закрытых ворот гаража стоит огромный черный внедорожник, и мне кажется странным, что выбор Дамиана пал на эту помпезную марку. Казалось, что он не из тех, для кого важна показуха.
Хотя, хорошо ли я его знала?
– Ви! Ты пришла! – визжит Ийя и бегом летит ко мне через лужайку. В руках наполненный бокал, глаза блестят. – Чуть-чуть опоздала, но это мелочи.
– Мы были на ужине у родителей Игната. То есть, у Марины Александровны.
– Да, слышала про его отца. Бедолага. Игнат! – смотрит за мою спину и активно машет рукой. – Привет!
И вот только теперь раздается нервный рык мотора.
– У тебя красивый дом, – язык не поворачивается сказать "у вас". – Большой.
– Угу, внутри еще круче. Сейчас посмотришь или давай сначала у бассейна побалдеем?
– Бассейн? Кучеряво живешь, – улыбаюсь через силу. – Одна вот та тачка чего стоит.
– А, это моя! – расцветает. – Пошли, поболтаем, наконец.
– А
