Но ведь Арина сказала, что это нашей с Матвеем свадьбы не будет. А их состоится. Что же это получается? Им достаточно было одного вечера, вернее ночи, чтобы решиться на такой шаг. Мы же с ним зря откладывали его целых три года.
Но самое страшное впереди. Невозможно избежать разговора с Ариной. Я попрошу ее не терзать меня.
- Ну что, голубушка, как дела? – Валерий Афанасьевич внимательно смотрит на меня. – А что это с Вами? Откуда эта бледность на фоне пунцовых щек? Что так разволновало? – дотрагивается до моего лба: - Э, милая, да Вы опять с температурой!
- Кира Петровна, градусник поставьте. – Пока медсестра бегает за градусником, мой доктор просит проследить глазами за его пальцем. Посмотреть вправо, влево, дотронуться до кончика носа с закрытыми глазами.
Затем, взглянув на деления термометра, горестно качает головой:
- Ай-я-яй! Я-то к Вам с хорошей новостью о выписке. А Вы, голубушка, температурить вздумали. Да и пульс сумасшедший. Остаемся еще на пару деньков, понаблюдаемся. Невропатолога пригласим. Мдааа…
- Но я и не… - пытаюсь успокоить добрейшего доктора и сказать, что я совсем не спешу покинуть больничную палату.
Но он, продолжая горестно покачивать головой, уже уходит, дав медсестре указания.
- Что же Вы так переживаете, - сочувственно шепчет Кира Петровна, - … и зря выпроводили молодого человека. Очень уж он переживает. Прям жалко его.
Знать бы ей, как мне самой жалко Матвея. И себя.
Отвернувшись к окну, с удовольствием думаю о том, что возвращение домой откладывается еще на несколько дней. Хоть что-то хорошее промелькнуло за день. После порции инъекций, вероятнее всего с конкретной дозой успокоительного, незаметно засыпаю.
***
Матвей
- Ну вот и поговорили! – быстро шагаю по больничному коридору, не замечая, что разговариваю вслух сам с собой. У входной двери лоб в лоб сталкиваюсь с матерью Ксении. Только этого и не хватало!
- Куда это с такой скоростью? С Ксюшей что-то?! Она уже собралась? – засыпает меня вопросами Елена Васильевна.
Смотрю на нее в упор, но смысл вопросов доходит с трудом.
- Да что с тобой, Матвей? На тебе лица нет. Что происходит?
Я взрываюсь:
- У Арины своей спросите! – бросаю с нескрываемой злостью и пулей выскакиваю из вестибюля. Вдогонку слышу вполне естественный вопрос:
- При чем тут Ариша, я ведь о Ксюше спрашиваю. Сумасшедший какой-то.
На улице противный моросящий дождь. Октябрь.
Быстрая ходьба не успокаивает. Ругаю себя на чем свет стоит. Не сумел найти правильных слов! Мямлил ерунду какую-то. Надо было просто напомнить, что нас ждут в ЗАГСе. Завтра. Точно! И я не собираюсь ничего отменять.
Что там мать ее сказала? Выписывают. Вот и хорошо. Завтра утром буду у них. Цветы надо купить…
- Совсем очумел, мужик? Не видишь, куда прешь! Женщину беременную чуть не сбил! – непонимающе озираюсь. Оказывается, это ко мне.
- Из-ви-ни-те, - смотрю на молодую женщину, опускаю глаза на ее большой живот: - Простите меня. Я не хотел…
- Смотреть надо, - возмущенно отвечает ее спутник.
А я стою посередине тротуара. Мозг пронзают страшные слова: «… я не сумела сохранить нашего малыша».
Только сейчас до меня доходит их смысл. По инерции делаю еще несколько шагов и оседаю на корточки рядом с ближайшей скамейкой. В голове набат: не уберегла… потеряла… Так вот откуда болезнь! Как же так?! И почему врач от меня скрыл истинную ее причину?
Кто-то трогает меня за плечо. Сердобольная женщина спрашивает:
- Вам плохо? Скорую вызвать?
- Мне хуже всех. Но Скорая тут не поможет.
Резко поднимаюсь и бреду дальше. Из состояния, близкого к безумию, меня выдергивает звонок. Илья.
- Матвей, я узнал, что надо сделать!
Не в силах разделить его оптимистический настрой, молчу.
- У меня друг – криминалист, - орет так громко, что я морщусь. – Надо всего лишь отнести простыню в лабораторию. Там могут определить: было-не было! Ты меня слышишь? Все еще можно исправить!
- Илюха, ты о чем вообще? Прошло больше двух недель! Да я всю постель сразу же в стирку закинул.
- Ну тогда…
- Да ладно. Знаешь, давай лучше в том клубе встретимся. Тошно мне.
- Понимаю, Сейчас буду.
Заливать проблему спиртным – последнее дело. Но когда впереди тупик, кажется – вот оно спасение. А по сути – это дорога в никуда. Кажущееся облегчение проходит так же быстро, как и появляется. Ко всему прочему, добавляются еще угрызения совести и прочая хрень.
Обнажив душу перед Ильей и отравив тело приличной дозой алкоголя, я отправился домой. Надеялся забыться крепким сном.
Но уснуть мне не удалось. Не успел я, приняв душ, выйти из ванной, как предо мной предстала сияющая Арина. На вопрос, как она попала в квартиру, эта вертихвостка только рассмеялась, добавив, что дверь была не заперта.
Алкогольные пары все еще действовали, поэтому я, не особенно церемонясь, заявил:
- Ну что ж, а теперь так же испарись! Пошла вон! И чтоб я тебя больше не видел!
Наглая девица в ответ на мои слова криво усмехнулась и заявила:
- Ну уж нет! Теперь ты уж точно должен на мне жениться.
- И не подумаю. Я сказал – убирайся!
Потупив глаза и зашмыгав носом, она едва слышно прошептала:
- Матвей, но я… я беременна… У нас будет ребенок...
Глава 10
Я задохнулся. Тяжелая глыба слов Арины словно пригвоздила меня к полу, отняла речь и способность воспринимать реальность. В какое-то мгновение мне показалось, что передо мной Ксения. Моя Ксюша, которая сообщает мне о том, что она ждет от меня ребенка.
Усилием воли вернулся к действительности. Затуманенный алкоголем мозг не до конца утратил функцию мышления, хотя явно тормозил. Я мысленно расставлял по полочкам фрагменты событий сегодняшнего дня: Ксюша потеряла нашего ребенка. Об этом она сообщила мне в больнице. А сейчас передо мной Арина. И она утверждает, что беременна. От меня!
- Этого не может быть,.. – голос глухой, неуверенный. Затем произношу громче и убедительнее: - Ты лжешь! Этого не может быть. – Повторяю фразу твердо, голосом, не допускающим сомнений.
- Почему не может быть? Все естественно. После бурного секса… – она не договаривает, говорит по-прежнему тихо, но улавливаю в интонации издевку.
- Не надо меня учить, что и как бывает! И вообще, хватит мне лапшу на уши вешать и мозги припудривать. Во-первых, я тебе не верю. Во-вторых, завтра мы расписываемся с Ксенией. Все понятно? А теперь марш домой! И больше никогда здесь не появляйся. Забудь сюда дорогу.
Во мне все кипит. Ишь чего удумала – беременна она!
Открываю дверь в подъезд. Жестом указываю, что она должна сделать. Но Арина не сдвигается с места. Вот ведь наглая девчонка! Придется, как паршивого котенка – за шиворот и на лестничную площадку.
Слышу всхлипывания. Слезами решила меня взять. Аферистка! Что ж, придется убеждать. Не вышвыривать же ее на самом деле.
- Арина, давай поговорим как взрослые люди.
- Даваааай, - продолжает хныкать.
- То, что произошло между нами, если произошло, - делаю акцент на последних словах, - случайность, ошибка. А то, что ты придумала, - шантаж.
- Я ничего не придумывала. Все правда!
- Даже если так, что ты от меня хочешь? Денег? Так я дам. Только отвяжись от меня, наконец. Неужели непонятно – я не люблю тебя. Следовательно, тебе пора успокоиться и не вмешиваться в наши с Ксюшей отношения.
- Какие отношения? Нет и не может быть у вас никаких отношений. Она тебя не простит!
- Тебе-то откуда знать?
- Я была сегодня у нее в больнице и все о нас рассказала… и о ребенке тоже.
Тупо смотрю на нее, пробую понять, врет или говорит правду. Неужели, даже если предположить, что все не выдумка, посмела сказать об этом сестре?
- Я люблю тебя, Матвей! И у нас будет…
