У подъезда выхожу из машины, наклоняюсь, заглядывая внутрь.
— Ну прости, Мар…
— Угу. – Марк даже не поворачивает ко мне головы. Ла-адно.
— С Новым годом тебя! Не обижайся, пожалуйста! Ты самый лучший! – вздыхаю, захлопываю дверцу, стараясь не сильно припечатать, и бегу домой.
От былого очарования праздничного вечера не осталось и следа. Открываю дверь и ещё из коридора кричу:
— Мам! Я тебе вафельку с кремом купила! Иди, забирай…
Мама выходит.
— Вот спасибо! – она обожает эти огромные вафли, свёрнутые кулёчком, с наполнителями. – На ярмарке была?
— Ага. – стягиваю сапоги и прячу глаза. – Марк возил…
— Что-то не сильно ты и радостная? Поссорились?
Пожимаю плечами.
— Он хочет со мной Новый год встречать, а я хочу с вами. Пошла я спать… Устала.
Чмокаю маму в мягкую, тёплую щёку и иду в свою комнату. Перед сном набираю Марка. Дурацкое чувство вины. «Абонент временно не доступен»… Набираю смс, извиняюсь ещё раз и пишу, что он замечательный. Мне очень хочется добавить «как друг», но не решаюсь. Я не готова потерять Марка. Слишком долго он был рядом. А его место друга явно не устраивает.
Глава 11
Мысли о Марке отравляют мне весь день. Осадочек в душе никак не удаётся развеять. Вот что, трудно мне было с ним Новый год встретить? И тут же просыпалась внутренняя фурия – а почему я должна делать то, что не хочу? В конце концов, я согласилась с фурией, и запретила себе заниматься самоедством. Впереди самый главный праздник года. На фиг прозу жизни.
Мы с мамой спокойно делаем заготовки для салатов на завтра, потом я убежала к подруге. Мы с нею живём в одном подъезде с самого моего рождения. Только на разных этажах. Она всего на год старше меня. Мы почти как сёстры.
Катя открывает дверь в ярко-розовом халате и с чёрной маской на лице. Красотка.
— Заходи. – приглашает подруга сквозь зубы, почти не шевеля губами, и отступает в сторону.
— Дама, я вас боюсь… — проскальзываю мимо неё и прохожу в зал. Она уже года два замужем. Родители её переехали на дачу и оставили трёхкомнатную квартиру молодым.
— Привет, Фил!
Задрот-айтишник махнул рукой и снова уткнулся в монитор. Пока Катя смывает весь этот хорор с лица, пытаюсь понять, что он делает. Но где я и где программирование? Катюха с уже розовым личиком кивнула мне:
— Пошли ко мне.
Идём в её бывшую детскую комнату. Когда Филипп переезжал к Кате, нагло попытался наложить на неё лапу. Но подруга быстро и доходчиво объяснила ему, кто в доме хозяин.
Катя закрывает за нами дверь и плюхается на удобную софу.
— Опять поцапались? – участливо спрашиваю подругу.
— А… — машет она рукой. – Ты ёлку видишь? Вот это, – она тыкает пальчиком в яркий жёлтый дождик на карнизе, — это все украшения в доме. И то сама прицепила. Ему, видите ли, некогда. У него, видите ли, заказ горит. У-у, гад.
Они постоянно ругаются, но и жить друг без друга не могут. Филипп, хоть и задрот, но Катьку любит. А когда они выходят куда-нибудь в театр, он совершенно преображается. За маской задрота вдруг проявляется чертовски обаятельный молодой, интеллигентный и чертовски интересный мужчина.
— Слушай, а давай по шампанскому бахнем? – в глазах Кати загораются озорные огоньки.
— А давай! – соглашаюсь легко.
Когда мы с нею почти приговариваем вторую бутылку, в детскую заходит Фил с виноватым видом. Катя поднимает брови и пытается сфокусироваться на муже.
— О-о, я смотрю, вы тут увлеклись. – он выходит и возвращается с бокалом в руке, смотрит виновато на супругу. – Кать, я ёлку завтра поставлю. Честно! И наряжу. Правда. Ну прости, зай…
Подруга вздыхает.
— Ладно, садись. – милостиво разрешает мужу присоединиться к нашей тёплой компании.
Я рассказываю уже им двоим о своих приключениях после корпоратива и про поход в БДСМ клуб. Катюха, подогретая шампанским, от смеха чуть с софы не скатывается.
— Видишь, Фил, как жить надо! Всё, хочу поход в клуб! И парочку плёток. Буду тебя гонять… — она мечтательно закатывает глаза.
Я давлюсь смехом:
— Про ментовку не забудь.
Филипп упирается в меня взглядом.
— Слушай, Лиз, давай я тебя с другом познакомлю… Крутой хакер. Он…
Катя не даёт ему закончить, перебивая:
— Ой, нет. Два задрота в одном подъезде нам не вынести! Лиза, пообещай, что выйдешь замуж за нормального мужика, а не за… — она выразительно поджала губы.
— Ля… — обиделся Фил. – Я, между прочим, на подарок тебе зарабатывал, а ты…
Он поднимается и уходит.
— Кать, зря ты так. – допиваю шампанское и ставлю бокал на журнальный столик. – Помирись. Не стоит ругаться перед Новым годом. Он ведь хороший у тебя. На фига ты так с ним?
Подруга уже сама понимает, что увлеклась. Вздыхает и кивает.
— Помирюсь… вот бля… придётся извиняться.
Возвращаюсь домой и опять звоню Марку. Но теперь не состоявшийся Ромео тупо игнорит меня. Гудки красноречиво говорят о том, что номер мой не заблокирован, но разговаривать его обиженное величество не желает. Ну и ладно.
Родители уже спят. За окном сказочный снег укутывает мир белым пуховым платком. В уютном полумраке зала наряженная ёлка мигает разноцветными огнями. Усаживаюсь в кресло с ногами, кутаюсь в пушистый, мягкий плед и наблюдаю за отблесками огоньков на блестящем дождике. Волшебство… Такое простое и знакомое, как в детстве. В голову лезут мысли о Кате и Филе, о Марке и даже о красивом, совсем чужом Стасе… Ещё о том, что пора бы от родителей съезжать, а мне не хочется. Мне хорошо с ними…
Нет ни сил, ни желания выбираться из плена ласкового тепла пледа. Не хочется идти в свою комнату. Не хочется даже шевелиться, чтобы не нарушить хрупкое очарование этого удивительного вечера. Устраиваюсь поудобнее и прикрываю веки…
Глава 12
После волшебной ночи, проведенной в кресле, нещадно тянет спина… Только под утро я таки выбралась из-под пледа и улеглась в постель. Зато меня сегодня никто не трогает. Сплю, сколько хочу. Выползаю из спальни уже после обеда.
Мы с мамой всего уже наготовили, наварили. Остались традиционные мелочи, так что я отдыхаю. Делаю последнюю попытку помириться с Марком. На мой звонок он присылает короткое смс: «Хорошего Нового года!» И всё… Ну ладно. Буду я ещё заморачиваться такими мелочами.
К вечеру мы всей семьёй накрываем на стол. Папа, улыбаясь, помогает расставлять салатницы, судочки с холодцом, тарелки. В центре стола мама торжественно водружает запечённую ароматную утку. Объедение.
Я переодеваюсь в нарядное платье. Папа проходится по мне ласковым взглядом и довольно кивает. И только мы уселись за стол, чтоб, как следует, спокойно проводить в последний путь этот год… в дверь позвонили.
– Ты кого-то ждёшь? – конечно, папа осуждающе смотрит на меня. Кто ж ещё может притянуть за семейный стол, кого попало?
Пожимаю плечами.
– Может, Катюха…
Выбираюсь из-за стола. Открываю дверь и-иии… на пороге мужик в костюме Санты. В руках – огромная корзина с фруктами, шампанским в ведёрке, огромным ананасом и какими-то конфетами в пошлых блестящих обёртках.
Я обалдеваю.
– Простите, мы Санту не заказывали…
– Хо-хо-хо, не надо меня заказывать, я сам пришёл. По велению своей широкой души! – липовый Санта делает размашистый жест рукой в красной варежке.
– Какой, простите, души?
Чёт у меня не сходится…
– Лиз, кто пришёл? – папа выходит в коридор. – Ни хрена себе… – он тоже обалдевает от картинки.
– Ага. Человек ошибся. Простите, мы никого не заказывали. – пытаюсь закрыть перед носом мужика дверь. Но этот наглец в красном придерживает её носком ботинка.
– Подожди-ка, Лиза. Может, человеку помочь надо. Вы к кому, уважаемый? – папа мягко оттесняет меня с боевого поста.
– К Елизавете Романовне Соболевой. Да вот к ней же. – странный Санта тыкает в меня варежкой.
Папа поворачивается ко мне. Я взрываюсь:
