умного, с красивыми ушами, не Иннокентия и не боксера!
– Боксеры ей чем не угодили? – не понял я.
– Бывший наш боксер. Славик, – вздохнула Диночка.
– Давно бывший?
– Три месяца назад расстались, – продолжала сдавать начальницу добрая душа Диночка.
– Почему? Он ей изменил?
– Нет. Боксер же, – развела она руками, – дурак, в общем.
У них там какой-то повальный вирус нелюбви к боксерам? Даже обидно стало.
– А фамилия у Славика какая? – я попытался выяснить, какой конкретно индивидуум нам всем репутацию портит.
– Соболев, – зло выдохнула Диночка.
Я сжал зубы. Славика Соболева я знал.
– Вот они с Авророй постоянно ругались. Он часто в кофейню приходил, Аврору учил бизнес вести. Даже меня уволил! – нажаловалась Дина.
– Это он зря, – горячо поддержал я.
– Вот. И Аврору ревновал ко всем. Дурак, короче, – махнула она рукой.
– Вернемся к Лазарю. Почему он похотливый козел?
– Потому что согласился здание нам продать только в обмен на интим с Авророй.
Я посильнее сжал руль, сдерживаясь, чтобы не пугать ребенка отборной бранью.
– А Аврора что? – возможно, я рычал.
– Послала, конечно. Теперь другое помещение ищет.
– Я понял. Диночка, вы мой ангел! – пропел я.
Значит, злючке нужен обаятельный чистоплюй с ушами, который не отзывается на Иннокентия. Я глянул в зеркало на свои уши, ничего криминального не нашел и удовлетворенно кивнул.
Довез Диночку до дома, сердечно поблагодарил и порулил на работу, по дороге вызванивая своего старого знакомого.
Старый план просто поговорить с Ильицким был забыт.
Аврора
Я села в машину, старательно игнорируя вибрирующий мобильный. Славик и мама с завидным упорством звонили по очереди. Матушка не поленилась написать гневное сообщение, в котором жутко негодовала по поводу моей забывчивости. Потому что к гинекологу, а уж тем более к косметологу я не поехала.
Вместо этого после короткой речи, обращенной к Дине, смысл которой заключался в том, чтобы с наглецом больше в диалоги не вступать, уехала смотреть новое помещение на другом конце города.
Хозяин, в отличие от Лазаря, произвел хорошее впечатление, а вот само помещение мне не понравилось. Слишком далеко от моей кофейни, слишком мало офисов в округе. Зато очень демократичная цена.
Пообещав продавцу подумать, я уже твердо знала, что выкупать его не буду. Но не успела отъехать и на пару метров, как телефон снова зазвонил.
Поставив на громкую и выруливая на проспект, я ответила Катерине:
– У нас все по плану, часа через три буду у тебя.
– Ро, у меня машина сломалась, – пробурчала Катя, – ты за рулем? Я бы эвакуатор вызвала, но Федя на тренировку опаздывает.
– Где ты?
– На проспекте Мира, возле ЦУМа.
– Я недалеко, – прикидывая, как быстрее добраться до подруги, пробормотала я. – Десять минут.
Резко вывернула руль и покатила спасать подругу.
Катя с Федей стояли у дороги, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. На плече Феденьки висела спортивная сумка, а сам крестник выглядел сурово и собранно.
Катерина села вперед, Федя забрался на заднее сидение, а я рванула с места, потому что парковаться там было запрещено.
– Привет, теть Рори, – улыбнулся восьмилетний Феденька, – а меня папа на бокс записал.
Катя молча закатила глаза, всем видом показывая свое мнение о «папе», боксе и своей жизни в целом.
– Движение – это жизнь, – согласилась я. – А почему бокс?
– Я тебе не говорила, да? Мне Стас вчера звонил, – бурчала Катерина. – С новостью, что нашел классную секцию, записал Федю и даже купил ему всю амуницию и у него сегодня вечером первая тренировка, но сам Стас его отвести не может, у него, видите ли, дела. А у меня нет дел? Может, я вообще против агрессивных видов спорта?
– Я сам захотел, – гордо ответил ей Федя с заднего сидения.
– Захотел – значит, ходи, а не бросай после первой тренировки. В прошлом месяце ты хотел на танцы, – напомнила ему Катя.
– Там одни девчонки, – сморщил носик Федечка, – и папа сказал, что настоящие мужики не танцуют.
– А твой папа – просто спец по настоящим мужикам, – под нос прошептала Катя так, чтобы Федя не услышал, и отвернулась к окну.
– Куда ехать? – улыбнулась я.
Катерина назвала адрес, я вбила его в навигатор и поехала в спортивную секцию с непроизносимым названием.
Мобильный снова ожил, на экране высветилось «Бывший», а я сцепила зубы и сбросила вызов.
– Давно названивает? – участливо поинтересовалась Катя.
– Часа три уже. Подожди, сейчас еще матушка позвонит.
– Славик нашел поддержку в ее лице. Слушай, у него же есть отец? Отомсти ему, подружись с папой Славика, будете вместе их с твоей маман кошмарить. Или нет, – продолжала веселиться подруга, – выйди замуж за его отца. А я, так уж и быть, пожертвую собой и выйду за твоего Славика. Испортим жизнь парню по всем фронтам, чтоб неповадно было.
Я засмеялась и снова скривилась, когда поступил звонок от мамы. Отключила звук и выдохнула.
Навигатор сообщил, что цель достигнута и мы на месте, а я заозиралась по сторонам.
Большое двухэтажное здание с широким крыльцом и яркой вывеской над входом. На парковке было полно машин, и пришлось остановиться у ворот, не въезжая на территорию. Заглушила мотор и развернулась к Феде:
– Ну что, готов к первой тренировке?
– Готов, – сурово согласился Феденька.
Катя отстегнула ремень безопасности и попросила:
– Пойдем со мной?
– Пойдем, – согласилась я.
Мы вышли на улицу, Катерина помогла Феде, взяла сына за руку и повела в святая святых.
В помещении было прохладно и пахло спортивным залом. Непередаваемый аромат спорта, агрессии и кожи.
– Тренера зовут Николай, – пояснял нам по дороге Федя, – мы вчера познакомились, он классный.
Катя решительно шла вперед, я за ней, обходя небольшие скопления родителей, которые, как и мы, привели детей на первую тренировку.
– Вон туда, – указал Федя.
Мы свернули влево, прошли по коридору и попали в раздевалку.
– Я тут подожду, – сообщила я Кате, останавливаясь.
Подруга кивнула и зашла с сыном в раздевалку, а я решила не болтаться в коридоре, а пойти и поискать дамскую комнату.
Вернулась в холл и вежливо спросила у пожилой уборщицы дорогу.
– Направо, потом налево и до конца, – улыбнулась мне женщина.
Я кивнула, снова обходя растерянных мамочек в поисках правильной дороги, свернула направо и оказалась в полутемном коридоре.
Повела плечами, выдохнула и решительно пошла вперед. Гомон и звуки голосов постепенно стихали, а я осматривалась. В этом крыле было всего две двери параллельно друг другу.
Озираясь по сторонам и чувствуя себя не в своей тарелке, я шла к повороту, когда одна из дверей распахнулась,
