— Он поцеловал меня так мягко, но уверенно. Мир, я в тот момент такое удовольствие получила, — делилась я эмоциями. — Меня будто прошило искорками электричества от макушки до пяток. А щёки стали такими красными, что наверняка это видели все в зале. А после меня накрыло волной жара, будто я вся вспыхнула, охваченная огнём.
— Оу, вот это пожар, — обмахивается Мируська руками. — Мне срочно нужно охладиться.
Мира налила себе стакан воды и выпила залпом.
— Меня напугали те чувства, потому что раньше я такого и близко не испытывала. И мне стало так стыдно. Поцелуй — это что-то сокровенное, его не должна видеть целая толпа.
— Знаешь, это своего рода обмен энергией. Люди смотрят на твой поцелуй, дают эмоции. А ты получаешь их и вкладываешь обратно, — спокойно рассуждает Мира.
— Детка, ты же знаешь, что гораздо раскрепощённее меня, — не стала спорить с подругой.
— После того как поцеловал, Стас отстранился чуточку, и мы смотрели глаза в глаза друг другу. Мне показалось, что я внутри него увидела тот же огонь, что и внутри меня, — я откровенно описала свои ощущения. — Но в итоге чувство стыда всё же перевесило. Знаешь, когда вакуум вокруг нас исчез, я услышала крики и улюлюканье толпы. Мне стало некомфортно. И я сбежала со сцены, начала выбираться из зала.
— Они продолжили выступать? — заинтересованно спросила Мируська.
— Продолжили, но когда я на выходе обернулась, то увидела, что Стас сверлит меня взглядом.
— Расширила так расширила границы сознания, детка, — усмехнулась Мира.
— Угу. И по закону подлости, Макс и компания всё видели. Потом шутки шутили на эту тему, — с досадой отметила я. — У меня разделить их веселье не получилось. Поэтому я вышла подышать воздухом.
— И встретила там Стаса? — проницательно заметила Мируська.
— Всё-то ты знаешь, — улыбнулась я. — Я отошла за угол Партизана. Там было тише. Хотела порефлексировать, но через пять минут из-за угла вышел красавчик Стас, только более одетый. И предложил составить мне компанию.
— А он настойчивый, — хмыкнула подружка.
— Ещё какой, — подтвердила я. — Меня передёрнуло от мурашек, потому что на улице было достаточно холодно. И он снял с себя и накинул мне на плечи свою джинсовку. А потом сказал, что обратил внимание, что я следила за ним, — я фыркнула от возмущения.
— Ну ведь было же, — хитро улыбалась Мира.
— Было, но ему об этом знать точно было не обязательно, — уверенно подтвердила я. — Он наконец-то спросил моё имя после этого.
— Тебе было проще, ты-то уже знала, как его зовут, — ехидничала подруга.
— Ненамного дольше и знала, — парировала я. — А он, как только узнал, что меня зовут Аделина, сказал, что будет называть меня Чертовкой. Аделина — Ада — Чертовка.
— Так вот откуда появилось это прозвище, — протянула Мира.
— Я назвала его в ответ Стас-Огонёк, — тут же раскрыла карты.
— Почему?
— Я ему не сказала почему. Это моя ассоциация с теми чувствами, которые он вызывает во мне, как небольшой огонь вызывает целый пожар.
— Да ты попала, подруга, — неожиданно вынесла приговор Мира.
— Ещё как, — согласилась я. — Но я планирую жить дальше.
— Правильный настрой, — обняла меня подруга. — Потом он вернулся в клуб?
— Не сразу. Сначала предложил мне прогуляться. Я согласилась, только ненадолго. Мне нужно было девочек домой отвезти. Он тут же взял руку, переплёл наши пальцы. Знаешь, в тот момент я невольно сравнила Стаса с Антоном. Тот никогда не ходил со мной за руку, считал это лишним. С ним такого трепета, как в тот момент со Стасом, я не испытывала никогда.
— Не удивительно, Лин, с его стороны и отношение к тебе было совсем другое, — вспомнила Мира.
— Ты права, — вздохнула я. И продолжила. — Со Стасом мы прогулялись вокруг пруда, того, что в парке рядом с Партизаном. И вернулись к клубу. Меня уже ждали ребята. Я думала, отдам джинсовку и на этом всё. Но Стас снова решил за меня. Чмокнул в щеку, а потом поцеловал в уголок рта. Подмигнул и ушёл в клуб. И джинсовка осталась у меня.
— Явно надеялся на следующую встречу, — мечтательно протянула Мируська. — А телефон он не взял тогда?
— Нет, но это не помешало ему найти меня снова, — ответила я. Посмотрела на часы — Детка, мне уже пора идти в больницу, спасибо, что отвлекла, с тобой ждать было гораздо легче.
Глава 11
Стас
Сложно поверить в случившееся. В один момент жизнь перевернулась с ног на голову. Вот у меня была любимая девушка, работа, хобби, налаженный быт. Пуф, всё превратилось в тыкву, а мне предстоит строить жизнь с нуля. На носу переезд в Москву и контракт со звукозаписывающей студией.
Сразу же после того, как Лина убежала, я мгновенно протрезвел. Я был настолько зол, что эта тварь Марина так поступила с нами, что особо не церемонился и выгнал её из гаража. Не дал одеться до конца. Она стучала в дверь, кричала что-то, но я не обращал внимания. Это было в её интересах, потому что я с трудом держал себя в руках. Секунды отделяли меня от того, чтобы я поднял руку на женщину впервые в жизни.
Почти сразу начал звонить Лине, но та не отвечала. Тревога захватила меня настолько, что обрывал ей телефон всю ночь. Утром решился приехать к ней домой. Не пугала даже перспектива столкнуться с Дмитрием Николаевичем.
Вход в дом был опечатан, внутри никого не оказалось. В растерянности я попробовал дозвониться ещё раз, и был отправлен в блок. Пнул ни в чём не повинную дверь от бессилия.
— Да блин, что теперь делать-то! — прошипел для себя, стараясь заставить мозг придумать вариант решения.
Уселся прямо на обледеневшие ступеньки и сверлил взглядом плитку, не обращая внимания на холод. Хотелось что-нибудь разбить, ударить, разорвать. Кулаки сами собой сжались так крепко, что стало больно. Неужели так сложно хотя бы выслушать? Почему она рубит сплеча? Действительно готова всё разрушить?
Кто мне мог помочь? Конечно, я решил узнать у Миры, где сейчас находится Лина.
— Привет, Мира! Только один вопрос, пожалуйста, скажи где она? Дай адрес, я сам всё с ней выясню, — достаточно вежливо начал я, в надежде на понимание с её стороны.
— Ну да, конечно, так я тебе и сказала, — борзо отшила меня Самарина. — Даже если бы и хотела тебе помочь, у меня чёткая инструкция — не давать никаких контактов.
— Серьёзно, она просто хочет вычеркнуть меня из жизни? И даже не спросит, виноват ли я, и как так вышло? — протянул в шоке я.
— Сейчас ей и так нелегко, её отец в больнице в тяжёлом состоянии, — решила поделиться со мной Мира. — И они не могут больше жить в своём доме.
— Спасибо, что рассказала, — я искренне поблагодарил её. — Если вдруг передумаешь, напиши.
Учитывая обстоятельства, не хотелось терять надежду на разговор с Линой. Мне казалось, что вот-вот она позвонит или напишет. Когда её отцу станет лучше. Когда пройдёт Новый год. Когда она немного остынет. У меня был поистине бесконечный список этих самых "когда", которые поддерживали на плаву мою надежду.
Я предпринял попытку достучаться через соцсети. Сначала в одной, потом в другой, а затем и в третьей. Но был методично отправлен в блок и там. Прекрасно, просто великолепно! Я послан в пешее эротическое везде, где только можно!
Что это за любовь такая, когда не дают и слова сказать в своё оправдание? Даже преступники могут защищаться. Мне же вынесли приговор без суда и следствия.
Тем временем подготовка к переезду в Москву шла полным ходом. В первые несколько суток я даже не пробовал начать сборы, целыми днями проверяя телефон и пытаясь снова и снова связаться с Чертовкой. Но через пару дней надежда стала гаснуть. Да и банда намекала всячески, что я не могу подставить их в таком серьёзном деле.
Они навещали меня по очереди, а иногда и все вместе. Даже в Новый год пришли ко мне, чтобы не оставлять одного. Следили, чтобы я совсем не раскис. И если поначалу это скорее раздражало, то постепенно я втянулся.
