поведением начальник.
– Простите, Лев Николаевич, – начала оправдываться девушка, одновременно пытаясь найти что-то в необъятной сумке. – Я не могла раньше, потому что…
– Позже объясните, – резко оборвал ее руководитель, чтобы она не успела разрушить легенду о ее мнимой болезни. – Начинайте уже.
Девчонка наконец выудила флешку из недр сумки и тут, подняв глаза, заметила меня. Флешка соскользнула обратно. Румянец растекся по девушкиным щекам.
Что ж ты так палишься, куколка? Эдак все поймут, что мы знакомы.
Но она быстро взяла себя в руки, вытащила флешку и приступила к рассказу. Проект, надо отдать ей должное, выглядел неплохо, если учитывать, что единственное известное ей о заказчике – его пол. Дизайн был выдержан в лаконичных черно-белых тонах с отсылками к символике инь-ян.
– Вы разочаровали меня… Анастейша. Мы вас так ждали, а вы не оправдали наших надежд.
Говоря это, я подался вперед, положив на стол руки, сцепленные в замок. Включил сексуальность в голосе на максимум и гипнотизировал девушку взглядом. Боковым зрением заметил, что все барышни за столом завороженно смотрят мне в рот, как бандерлоги – на питона Каа. И только одна эта чертова кукла сидела с непроницаемым лицом.
– Я понял вас, Демьян Александрович, и передам работу над вашей спальней более опытному специалисту, – тут же заверил меня Лев Николаевич.
– А я думаю, девушка со столь многообещающим именем справится с задачей. Более того, я хочу, чтобы именно она продумала общую концепцию и курировала работу остальных, – высказал я свои требования.
– Но Анастасии может не хватить навыков для такого серьезного проекта, – начал было возражать директор бюро, но быстро осекся под моим тяжелым взглядом. – Впрочем, как вам будет угодно.
– Именно так мне и будет угодно, – усмехнулся я. – Хочу, чтобы сегодня же Анастейша осмотрела со мной объект. Я заеду за ней в семь вечера.
Не дожидаясь дальнейшей реакции, я в повисшей тишине направился к выходу. Проходя мимо Анастейши, незаметно вложил в ее руку кусочек ажурной ткани и вышел из помещения.
Как я ни старалась, быстро собраться у меня не получилось, и я неслась в офис, жутко опаздывая и предвкушая гнев Левушки и остальных. Лев Николаевич – неплохой руководитель. Грамотный, справедливый, чуткий, но в гневе страшен. Львиный рык разносится по конторе, и достается всем, кто не спрятался. Минут через десять он, конечно, успокоится, и о недавнем цунами будут напоминать лишь испуганные лица сотрудников. Но если вам не посчастливилось попасть Левушке под горячую руку, то он может и премии лишить, и даже уволить в запале. Потом сам пожалеет о своем решении, но уже не отступит.
Поэтому, лишь заслышав рычание руководства, офис мгновенно пустел. Мои коллеги очень внимательно следили за настроением шефа, стараясь предотвратить вспышки его агрессии. Бедолага, заставивший начальство гневаться, будет еще и порицаем коллективом за то, что подверг всех риску. Сегодня в роли парии точно окажусь я: Левушке однозначно не понравится мое дерзкое опоздание.
Я влетела в комнату для переговоров, отдуваясь, как загнанная лошадь. Такие физические нагрузки после вчерашних возлияний давались тяжело. Сразу начала оправдываться перед директором, но Левушка лишь строго зыркнул на меня и велел приступать к презентации. Повезло, что не стал орать при клиенте. А потом, может, и рассосется все.
Чуть ли не с головой нырнув в сумку, я пыталась найти злосчастную флешку. Под руки попадались то помада, то тампон, который я едва не извлекла на свет божий, заметив, что это, только в последний момент. Наконец кусочек металла был благополучно отловлен, и я победно обвела взглядом присутствующих…
Во главе стола сидел он – источник всех моих бед.
«Только не это!»
Пальцы разжались, и только что выловленная флешка опять потонула в глубинах сумки. Я чувствовала, как щеки заливает краска стыда. Опустив голову пониже, я вновь стала ожесточенно рыться в своем бауле, параллельно пытаясь себя успокоить.
Кое-как мне все же удалось провести презентацию, и только я выдохнула, как этот дьявол заговорил. Видите ли, ему не понравился мой проект.
А потом вдруг это: «Девушка с таким многообещающим именем точно справится с задачей…»
Анастейша?! Что за дурацкая отсылка к фильму «Пятьдесят оттенков серого»? Хочет, чтобы все догадались, что между нами что-то было?
Я старательно делала покерфейс, чтобы сбить со следа офисных кумушек. Обругав мой дизайн вначале, он затем вдруг требует, чтобы я курировала все работы по проекту, и хочет вечером отвезти меня на объект.
Зачем ему это? Думает, что я легкодоступная женщина? Хотя что еще ему думать, если вчерашнее происходило не во сне, а наяву? И что теперь делать мне? Отказаться – значит, поставить жирный крест на своей карьере. Согласиться – вновь попасть в его хищные лапы.
Пока я размышляла, он закончил спич и направился к выходу. Проходя мимо, вложил что-то в мою ладонь. Я инстинктивно сжала кулак, даже не поняв, что это было. Коллеги потянулись к двери, оживленно обсуждая красавчика клиента. Я тоже хотела было незаметно выскочить, но директор сделал предупреждающий жест в мою сторону.
«Ну, все. Сейчас начнется».
Но Лев Николаевич не стал говорить о моем непростительном опоздании, а задал неожиданный вопрос:
– Как давно ты знакома с Демьяном Александровичем?
Мысли в моей голове заметались. Формулировка вопроса предполагает, что он уже знает про наше знакомство. Шеф славится своей проницательностью и совершенно точно почувствовал напряжение между нами.
Так что же ему ответить? Уж точно не стоит упоминать, что мы провели вместе ночь.
– Мы едва знакомы, – наконец сказала я чистую правду.
– Ты была у него дома? – прилетел следующий неудобный вопрос.
– Да, – пришлось признать мне.
– Отлично, – потер руки шеф. – Расскажи, что ты там заметила по дизайну?
«Вот это поворот! И как мне теперь выкручиваться? Извините, ночью было темно, я была вдрызг пьяная и ничего не разглядела?»
– Он предпочитает нижнюю подсветку, – начала я выдавать то немногое, что успела заметить. – Темный цвет в интерьере (хотя, вполне возможно, это мне так в темноте показалось) и обилие зеркал (по крайней мере, в коридоре их было чересчур много, и они меня бесили).
Я добавила еще несколько штрихов, подмеченных мною в его прихожей – единственной освещенной зоне, которую я смогла разглядеть.
– Дай-ка свою флешку. Посмотрю, что из предложенного тобой можно будет оставить.
Левушка протянул руку, и я, обрадованная окончанием допроса, чуть не вложила в нее то, что было зажато в моем кулаке. Вовремя спохватившись, я сунула руку в сумку и только там разжала кулак. Хороша бы я была,
