— Не так много зимой, — ответил он. — Даже с этими животными, без урожая, о котором нужно беспокоиться, ее рабочая нагрузка сократится вдвое. Так что я думаю, что работа в нескольких минутах езды, где она сможет заработать немного больше денег в межсезонье, может оказаться ей по душе.
Мак начинал понемногу прояснять ситуацию. Тем не менее, я еще не был уверен, что я был согласен с ним.
— Но это все при условии, что она захочет это сделать.
— Да, ты прав, — согласился он. — Она может отказать нам в ту же секунду, как мы поднимем этот вопрос.
Он пожал плечами.
— Если она это сделает, то сделает. Просто скажу, что мы ищем няню, и она может быть именно тем, что нам нужно.
Я хотел найти способ остановить его, сказать Маку, что он сумасшедший. Однако чем больше я думал об этом, тем больше это начинало казаться хорошей идеей.
— К тому же, я получил от нее хорошее чувство.
— Хорошее что?
— Ты знаешь то, что дети называют атмосферой.
Это вызвало у меня смех. Я был не намного младше Мака, но слышать, как он так использует детский жаргон, было немного забавно.
— Ты имеешь в виду, она прошла проверку на атмосферу?
— А? Конечно, я думаю. Я просто говорю, что доверяю своей интуиции, когда дело доходит до такого рода вещей, и я не получил от нее ничего, кроме хороших чувств. Ты не можешь сказать мне, что не чувствуешь того же самого.
Я переместился на своем месте, пытаясь обдумать этот вопрос.
— Я имею в виду, да. Она была милой, ладила с Генри и казалась уравновешенной. Просто хочу сказать, что это немного не в твоем характере, принимать подобное решение так быстро.
— Кто сказал, что я решил? Нам все еще нужно поговорить с остальными, прежде чем мы представим ей идею, и даже если она согласится, можешь не сомневаться, ее проверят.
— Верно. Конечно, нам все еще нужно быть начеку. Но, черт возьми, я думаю, я должен признать, что у меня действительно возникло от нее чувство, которого я не получал ни от кого из тех, кого мы рассматривали до сих пор.
Я продолжал обдумывать этот вопрос, пока мы приближались к огромному поместью Тысяча Акров. Дом был трехэтажным, в колониальном стиле, с фасадом из красного кирпича, темно-синими фронтонами и большими балконами на каждом этаже, что напомнило мне о чем-то, что можно увидеть на крайнем Юге. По бокам стояли два больших амбара, а слева от нас были два круглых загона для животных и гараж. Огромный гараж был достаточно велик, чтобы вместить четыре внедорожника, которыми мы владели, а также несколько квадроциклов и мотоциклов. Вдалеке я наблюдал, как Маркус закончил заводить лошадей в сарай, готовясь к снежному концу дня.
Мы остановились перед домом, рядом с каменной лестницей, ведущей к огромным темно-красным двойным дверям.
— Давай поговорим об этом за ужином, — сказал Мак. — Я не знаю как ты, но я умираю с голоду.
Глава 5
Тайлер
— Итак, малыш, что за история?
Большие глаза Генри расширились, когда он уставился на меня. Я был готов к возвращению команды домой с тех пор, как Мак прислал сообщение десять минут назад, и ждал их, сидя в большом кресле с откидной спинкой, расположенном в уголке парадной лестницы.
Мне нравилось проводить там время. Как и во всем остальном доме, здесь преобладало богатое темное дерево, потолки были очень высокими, а полы покрыты коврами. Здесь было не так уютно, как в кабинете, гостинной или кухне, но мало что было приятнее, чем сидеть в кресле с хорошей книгой, имея возможность в любое время взглянуть в огромные арочные окна, которые выходили на участок земли перед домом.
Однако чтение было последней вещью, о которой я думал. В тот момент, когда Мак и Адам вошли в дом с Генри, и все трое были припорошены свежевыпавшим снегом, я мог думать только о том, как я был чертовски расстроен.
— Ох-ох, — сказал Адам с улыбкой, опуская Генри на землю. — Ты влип.
Я вскочил с кресла, направляясь к Генри длинными большими шагами. Хотя я был чертовски рад видеть ребенка, я никак не мог притвориться, что не расстроен.
— Приятель! — сказал я, опускаясь на корточки и кладя руки на колени. — Что это за история? Ты гуляешь с дядей Маком и дядей Адамом, а потом, я слышу, что ты куда-то пропал?
Глаза Генри стали еще больше. Он знал, что сделал что-то не так.
— Помнишь, когда ты попросил разрешения пойти? Ты помнишь, что сказал дядя Мак?
— Угу. — Он медленно кивнул.
— Что сказал дядя Мак?
— Эм…
— Позволь мне освежить твою память, приятель, — прогремел голос Мака с высоты его роста в шесть футов и четыре дюйма. — Я сказал, что ты можешь пойти со мной, при условии, что ты не убежишь.
— Теперь ты помнишь? — спросил я Генри.
Он посмотрел на меня, потом на Адама, потом на Мака. Парень, казалось, был слишком напуган, чтобы говорить.
— Не возражаешь, если я поговорю с ним наедине? — спросил я.
— Вперед.
— Мы проверим, как там с едой. Но, Генри, мы собираемся немного поболтать с тобой позже, ты понял?
Генри кивнул. С этими словами Адам и Мак ушли, перед этим потрепав каштановые волосы Генри.
— Пойдем со мной, большой парень.
Я встал и протянул Генри руку. Он взял ее, и мы вместе направились в гостинную. Комната была большой, удобной и гостеприимной, как всегда, с двумя гигантскими мягкими кожаными диванами под прямым углом перед массивным камином, большой огонь которого пылал за металлическими, безопасными для детей воротами. Мебель стояла поверх большого круглого восточного ковра, вдоль стен комнаты тянулись книжные полки, набитые разноцветными корешками. Тут и там было развешано несколько картин с изображением местного пейзажа.
В такой снежный день, как сегодня, это было самое идеальное место, чтобы провести несколько часов с хорошей книгой или просто понаблюдать за огнем, расслабиться и вздремнуть.
Мы сели на один из диванов, отблески огня отбрасывали тени на красивое маленькое личико Генри в мерцающем оранжевом сиянии.
— Что случилось? — спросил я. — Давай начнем с этого.
Он заломил свои крошечные ручки, словно пытаясь сообразить, с чего начать.
— Эм, я увидел дорогу и пошел прогуляться.
Я сразу понял, что "дорога", которую он имел в виду, была Холбрук-Трейл — один из ориентиров, который образовывали границу между восточным краем нашей собственности и фермой Даунинг.
— Ты знаешь, что Холбрук-Трейл не наш, верно? Мы несколько раз показывали тебе и твоей сестре, где начинается и заканчивается наша земля. Но ты все равно пошел туда.
— Да. Я хотел посмотреть на ручей.
— И ты подождал, пока твои дяди не отвернутся, а потом убежал. Это верно?
Маку и Адаму было нетрудно быстро потерять его из виду, в этом месте было достаточно деревьев, чтобы ребенок мог спрятаться. Я легко мог представить, как Генри ныряет за то или иное дерево и бежит в другом направлении, пока Адам и Мак ищут его.
— Верно.
— Буду честен, приятель. Мне не нравится эта история.
Глаза Генри заблестели от слез. Я чувствовал, что теперь он хорошо осознает, что сделал не так. Хотя я был уверен, что поступаю правильно, меня все равно убивало видеть его расстроенным. Нельзя было отрицать, что у меня была слабость к детям, из-за которой временами было немного трудно применить дисциплинарный молоток, когда мне это было нужно.
— Мне очень жаль! — С этими словами потекли слезы. Генри раскрыл объятия и обнял меня так крепко, как только мог, в то время как слезы продолжали литься все сильнее.
Это была одна из самых трудных частей родительской жизни. Генри было стыдно за то, что он сделал, и он понимал, что это неправильно, но все равно он должен был быть наказан.
— Я хотел посмотреть на тропу, — сказал он. — Но потом я упал!
— Я слышал, ты встретил там милую леди. Тебе очень повезло, что кто-то был рядом, чтобы помочь тебе.
— Я знаю. Она была действительно милой. Ее зовут Обри.
Обри. Так вот как звали женщину, которая владела Фермой Даунинг. В какой-то момент я собирался отправиться туда, чтобы представиться, но в итоге это оказалось одной из тех задач, которые я постоянно откладывал. То, что она спасла нашего мальчика, было отличным способом узнать друг друга получше.
