немного отклонился от темы.., — взъерошил пятерней челку и на автомате шагнул в глубь парка. — Думаю, можно сделать выводы и понять, насколько скучна моя жизнь.
— Никогда не поверю, что твоя жизнь скучна.
Я не стал спорить.
— Как ты сдала выпускной экзамен, куда поступаешь?
— Ой, надо сказать, неплохо. Немного по баллам не дотянула до МГУ, но и наш вуз неплох. Думаю, возьмут без проблем. А ты? Помнится...
— Да, я скоро уезжаю.
— Понятно, — с некоторой грустью протянула Ольга. Она знала о моих планах. — Ну.., это хорошо, что ты позвонил, я бы с радостью и увиделась.
Мы без особого напряга поболтали о разной ерунде, даже посмеялись, что с моей стороны вышло немного наигранно, не в том настроении я сейчас был. На второй линии "висела" мать, очевидно Леся успела слезно оповестить о моем поведении.
— Послушай,— вновь подал голос, решившись. Начать этот разговор для меня было на самом деле не просто, — я могу узнать, как дела у Жени?
Да, после произошедшего в доме Влада мы больше не виделись. В страну вернулись мои родители и сразу все завертелось, закружилось в отчаянной попытке, замять нехорошее дело. Плохие слухи портят репутацию. Меня тут же взяли под жесткий контроль. Женьку забрала бабушка.
А к концу зимних каникул, я попросил отца забрать документы из школы.
С теми моментами, когда мне хотелось увидеться со Снежной, я боролся однообразным способом— звонил, и слушая голос, молчал. Был уверен, единственное, что она должна испытывать ко мне после того, что случилось — это чувство ненависти. Я сам в общем -то с трудом выносил себя, обвиняя во всем. А отказавшись от препаратов, которыми пичкал меня ранее брат, и вовсе находился в подавленном и унылом состоянии.., если не считать двух недель в больнице под капельницей. Ломка дело серьезное. Не думал, что будет так сложно избавиться от пагубной привычки. Пришлось с головой уйти в учебу.
С легкой руки моих предков и их связей, Владу не предъявили никаких обвинений, сочтя случившееся на даче, в его доме, случайностью. Неправомерная защита частной собственности, повлекшая за собой случайную смерть. Должно быть, это звучало именно так. После этого, мне и вовсе стало тошно, и я не смел показываться ей на глаза. Единственное, чем я смог помочь, это заставить предков оплатить все расходы связанные с похоронами. И в свете того, что я был крайне убедителен, им пришлось пойти на уступки.
Произошедшее с Никитой, надо сказать, охладило пыл моего братца. По крайней мере за последние 5 месяцев я не слышал и не видел его. До сих пор не пойму ожидал ли он подобной развязки или все пошло не по плану.
— Женька? — переспросила Ольга.— Почему ты сам не позвонишь ей?
Я долгое время молчал, покусывая губу.
— Мы не очень хорошо расстались.
— А была веская причина?
Ну если брать за основу тот факт, что мы никогда не были парочкой, в том понимании, в котором это обычно происходит, то да, веская.., веская причина была.
— Знаешь, Максим, когда я узнала, когда все узнали, что между вами что -то есть, я сначала огорчилась. Мне наивно казалось, что то, как мы общались, дает мне некоторое право на..., — она резко замолчала, но я все понял. Я нравился Ольге, но у нее не было прав требовать от меня тех же чувств.— А потом, когда звонила тебе в Питер.. и делилась новостями, связанными с Женей..., была шокирована твоей незаинтересованностью и равнодушием. У меня в одну минуту сложилось такое мнение о тебе.., в общем, нехорошее.
Ольга.. такие девушки всегда ко всему серьезно относятся. Мне не хотелось оправдываться, не было смысла.
— А позже, понаблюдав за твоими отношениями с Женей, изменила свое мнение. Ей на самом деле был необходим кто-то, кто- то такой, с кем было бы интересно и кому она могла бы доверять. Ну а для тебя, Женя была неким активатором, рядом с ней, ты словно просыпался.
...Но ты всего не знаешь и я зря завел этот разговор.
— Ладно, Ольга...,— был готов раскланяться и прервать наш диалог.
— Она одинока Максим, очень одинока. Вот, наверное, самый верный ответ на твой вопрос.
Я торопливо отключил связь. Прикрыл веки, привыкая к чувству безысходности. Ладно- жива, здорова и ладно.
У ее дома я был через семь минут. Не помню с какими стереотипами я боролся по пути, не знал чего именно хотел, но мысль о том, что уеду из страны не сказав ни слова, волнением разрывала грудь. У ее подъезда пристроил задницу на какой- то металлической изгороди под уличным фонарем, и обломив тонкую ветку с куста, вертел ее в руках. Хотелось верить в то, что она справилась с тяжелой утратой, избавилась от болезненной привязанности и жизнь ее наладилась.
Во двор въехало такси, шумная пьяная компания вырвалась из салона и горланя, вереницей потянулась к подъезду. Проводив компанию взглядом, я еще раз, довольно глубоко ощутил свое одиночество. Достал из кармана сотовый, нашел в контактах Женькин номер.
"Ну? Какого хрена ты трусишь? Думаешь, это перестанет мучить тебя, там, в Европе? Второго шанса не будет."
К какому-то бесу зачесалась правая ладонь. Накатила усталость. Я очередной раз окинул взглядом темные окна Женькиной квартиры и ковырнув зубами кожу на пальце, спрыгнул с железной балки. Растерянность взяла верх. Я не знал чего жду от этой встречи, не знал какие именно слова хочу услышать и какие произнести сам. В кое -то веки не знал. А значит...
"Ну ты и сам понимаешь, это была глупая затея. Она не захочет тебя видеть." Неторопливо, разочарованно комкая в руках ткань пиджака, двинулся к углу многоэтажки.
— Максим!?
Пульс пойманной птицей забился в висках.. Я замер посреди асфальтированной дорожки, секунду назад ступив в тень акации, и не спеша оборачиваться, сканировал сознанием знакомый женский голос. Он сотнями кинжалов вонзился в каждый мой орган.
Вот зачем? Зачем она дала мне шанс обернуться?
