Я закрываю дверь спальни — ради уединения Веса и ради сохранения собственного рассудка. Звоню вниз и прошу поднять диван на грузовом лифте на наш этаж. Потом поправляю себя и пытаюсь подумать о скучных вещах, чтобы шатер у меня в штанах немного осел.
Но скучных вещей просто нет. Скоро — скорее бы! — я приступаю к новой работе, а пока у меня есть неделя на то, чтобы изучить тот шикарный город, где я поселился с мужчиной, к которому тянулся с тринадцати лет. Жить вместе оказалось вовсе не страшно. На самом деле, если сложить все недели за все годы, проведенные в лагере, то мы прожили вместе уже целый год.
Сейчас, конечно, есть еще много-много секса. Все по-другому — и в то же время абсолютно как раньше. То есть к сексу прилагается много-много веселья.
Я запускаю в квартиру троих парней из службы доставки.
— Куда поставить? — спрашивают они.
— Куда-нибудь вот сюда. — Я показываю на гостиную. — Нам придется передвинуть его, когда доставят ковер, так что куда конкретно — неважно.
— Симпатичное место, — щелкая жвачкой, сообщает их старший. Парни ставят диван в центре комнаты. Он замотан во много слоев полиэтилена, но я надеюсь, что внутри именно то, что заказывал Вес.
— Спасибо. — Я расписываюсь за диван.
Когда они отчаливают, я закрываю дверь на замок, потом подхожу к дивану и провожу рукой по его длине.
— Эй, Весли! — ору погромче, чтобы он услышал меня через дверь. — Тащи сюда свою задницу!
— Нет! — упрямится он.
Я сбрасываю футболку. Потом шорты.
— Я голый!
Трюк срабатывает. Дверь спальни распахивается, и он быстрым шагом чешет по коридору — голый и с бутылочкой смазки в руке. К моменту, когда он подходит ко мне, я сижу на спинке дивана, раздвинув ноги как порнозвезда, и поглаживаю себя.
Вес бросает взгляд на диван.
— Чувак, на моем диване презерватив.
Я ловлю Веса за бедра и притягиваю к себе.
— Я заметил, — говорю, целуя его подбородок. — Это потому что он знает: скоро я нагну тебя через него.
Вес стонет.
— Обещания, обещания… — Он просовывает между нашими телами руку и кладет ее на мою. Мы ласкаем друг друга, пока наши поцелуи становятся все глубже и горячей.
Я тянусь ему за спину и накрываю ладонями его задницу. Когда моя рука нащупывает засаженную туда игрушку, я издаю стон ему в рот.
— Давай же. — Он задыхается.
Все начинает происходить очень быстро. Пока я вытаскиваю игрушку, Вес смазывает мой член. Потом он сталкивает меня со спинки дивана и опирается на нее.
— Давай! — командует он.
Я встаю позади него, берусь за его бедра. Головка моего члена скользит между его упругими ягодицами, и от этой близости меня, как той ночью, захлестывает блаженство. Между моим подрагивающим членом и его тугой задницей нет ничего, и когда я на первом же толчке глубоко проникаю в него, мы оба самозабвенно стонем.
— Трахни меня, — требует он, когда я замираю.
Но я слишком занят смакованием невероятного ощущения от того, что нахожусь внутри него без презерватива. Покачиваю бедрами, и он рычит, как сердитый медведь.
— Клянусь богом, Каннинг, если ты не начнешь двигаться, то я…
Я выхожу, потом вбиваюсь обратно. Дрожа всем телом, он издает придушенный звук.
— То что? — насмешливо интересуюсь я.
Вместо ответа он издает новый стон. Низкий, агонизирующий. Черт, он так отчаянно этого хочет. Еще бы — полдня проходить с пробкой, трущейся о простату.
Я разглаживаю ладонью его сильную спину, потом наклоняюсь и, опять выходя, целую его между лопаток.
— Мне нравится, когда ты такой, — шепчу я. — Когда ты умоляешь меня с этой своей сексуальной задницей, задранной в воздух. Полностью в моей власти.
Он выпускает из легких воздух.
— Садист.
Смеясь, я ускоряю темп. Три, четыре неистовых толчка — и я опять замедляюсь, чем вытягиваю из него сдавленный тон.
— Ты должен научиться терпению, — наставляю я Веса. Но черт, себя я раздразнил не меньше. Мои яйца до боли поджались, и я уже ощущаю покалывание, сигнализирующее о скорой разрядке.
— К черту терпение, — рычит он. — Хочу кончить.
— Чувак, нытьем ты себе не поможешь.
— Да? А если вот так? — Он толкается задом ко мне и начинает трахать мой член — быстро и жадно.
О черт. Не, так я долго не продержусь. Это слишком приятно. Я слишком сильно хочу его.
Я вбиваюсь в него, впиваясь пальцами в бедра, и каждый толчок возносит меня все выше и выше. Наше дыхание становится сбивчивым, тела сталкиваются друг с другом, но мне нужно больше. Мне нужно… Я расправляю ладони у него на груди и тяну, прижимая к себе его спину. Новый угол заставляет его вскрикнуть от наслаждения, затем он выворачивает шею, и наши губы встречаются в обжигающем поцелуе.
Мы соединены всеми возможными способами, с моим членом внутри него, со сплетенными языками, с его мощным телом, вытянувшимся в струну под моим.
Я дотягиваюсь до его эрекции и, сбавив темп, начинаю неспешно ласкать его в такт размеренным движениям своего члена.
— Я кончу только после тебя, — шепчу. Потом проникаю языком ему в рот, и стоит мне засосать колечко у него в языке, как он выстреливает мне в руку.
Вес задыхается, его задница, пульсируя, стискивает мой член с такой силой, что вызывает оргазм, который я чувствую от макушки до пяток. Я отдаюсь ощущениям, мои руки обвивают сильный торс моего бойфренда, пока я кончаю в него.
Ноги у нас обоих подкашиваются, так что я выхожу и тяну его за собой на диван. Он падает рядом со мной, темные волосы щекочут мне подбородок, пока мы лежим и приходим в себя после очередного раунда невероятного секса. Вряд ли я когда-нибудь привыкну к тому, насколько он классный, наш секс.
Вес вдруг смеется.
— Все-таки хорошо, что на диване презерватив.
— Что… — Я усмехаюсь, когда догадываюсь, о чем он. — Без резинки так липко, да?
— Липко тоже прикольно. — Его дыхание обжигает мое плечо. — Но когда мы поснимаем весь этот пластик, то лучше подкладывать полотенце. Если мы станем еще трахаться на этом диване.
— Если?… — С нашим подходом к делу в квартире скоро не останется ни одной поверхности, где бы мы не потрахались.
Он снова хмыкает, потом с удовлетворенным вздохом прижимается ко мне потеснее.
Но обниматься на упакованном в пластик диване не очень удобно, и потому вскоре, по-быстрому приняв вместе душ, мы перемещаемся на кровать. Мы, естественно, мокрые. С наших волос течет.
— Я начинаю понимать твою тему насчет полотенец, — говорит Вес, пока я сцеловываю с его плеча капли воды.
— Теперь он, видите ли, понимает, — вздыхаю я, потом снова принимаюсь догонять языком капельки на его коже. Лижу штангу в его брови, и легкий металлический привкус вызывает у меня дрожь. Мне нравится иметь у себя в постели своего личного хулигана.
