Тонко выщипанные брови Арлетты недоверчиво изогнулись.
— Продолжайте.
— Отлично.
Фрэнк продолжил:
— «До достижения Лили тридцати лет я назначаю Арлетту опекуншей над «Древностями». Мое желание состоит в том, чтобы, когда меня не станет, моя жена и дочь узнали друг друга получше, научились работать вместе и считаться друг с другом. Я не хочу, чтобы между ними возникла вражда. Жизнь — бесценный дар, и я только теперь начал сознавать, как она быстротечна.
В течение первого финансового года Лили получит полный контроль над свободными денежными средствами, и Арлетте придется просить у нее денег для уплаты налога за дом, все ипотечные кредиты за который будут выплачены к моменту моей смерти, а также на все прочие расходы. Кроме того, Лили может назначить ей жалованье и выплачивать его с учетом индекса ежегодного удорожания жизни. По истечении финансового года прибыль от бизнеса должна быть передана под опеку и бразды правления переходят к Арлетте. Все дополнительные средства, которые могут понадобиться Лили для ведения и расширения дела, должны выдаваться из этой суммы по усмотрению Арлетты.
Я мечтаю, что вы станете настоящими деловыми женщинами. Исполнение моего завещания покажет, суждено ли моей мечте сбыться.
Моей сестре Вики я оставляю двадцать тысяч долларов с условием, что они будут переданы для инвестирования Барту Дженсону, моему брокеру на фондовой бирже в «Дин Стэнли Рейнолдс», который уверил меня, что за десять лет получит с этих денег прибыль.
Моей племяннице Фейт я оставляю пять тысяч долларов с тем же условием.
Когда Лили исполнится тридцать, я хочу, чтобы в день ее рождения вы все четверо собрались снова. Тогда я передам вам все остальное».
— Вы хотите сказать, что есть еще что-то? — удивилась Лили.
Фрэнк кивнул:
— И немало. Но я не имею права говорить об этом сейчас.
Арлетта пришла в бешенство:
— Он собирается распоряжаться моей жизнью до могилы! Он не имеет права!
— Еще как имеет! — сказала Вики с победоносной усмешкой. — И насколько я знаю своего брата, он с этим чертовски хорошо справился.
Поднявшись со стула, Фейт подошла к Лили.
— Как ты себя чувствуешь? Какая-то ты бледная.
— Так странно, Фейт. У меня такое впечатление, что он жив, но я почему-то не могу его видеть, а только слышать. Я думала, будет куча всякой юридической галиматьи, а тут… как будто папа говорит со мной. Мне страшно. — Лили заплакала. — Мне так трудно без него!
Фейт обняла ее, и голова Лили упала к ней на плечо. Лили не покидало странное ощущение, что Джей Кей здесь, в комнате, с ними. Она знала, что завещание будет каким-то особенным, но не предполагала, что он взвалит на нее ответственность за мать. Лили не питала к ней особой симпатии и совсем не хотела работать с ней. Это казалось не просто трудным — это было невозможно.
«Она сделает из меня отбивную, — думала Лили. — Мать ничего не смыслит в этом деле, да и вообще ни в каком, — и вдруг она опекунша. И о чем только отец думал? Ведь он всегда хотел, чтобы я жила на полную катушку. Чтобы удивила весь мир. Заставила людей переосмыслить свои представления. Вот чего он хотел. Но привязать меня к матери?.. Зачем? Папа! Зачем?
И потом эта встреча, когда мне будет тридцать. Чем еще он намерен меня озадачить? И почему мне нельзя взглянуть на его старые папки и карты? Чем он занимался эти пять лет по ночам, когда я заставала его за изучением книг, старинных документов и рассыпающихся карт?»
Да. В последние годы Джей Кей очень изменился, и Лили чувствовала себя как никогда сбитой с толку. Жизнь делала крутой и непонятный поворот. И самое страшное: Лили не знала, чего ждать, кому верить.
Арлетта сидела на стуле как пришибленная. Случившееся не укладывалось у нее в голове. Как мог Джей Кей так с ней обойтись? После всего, что она для него сделала!.. Была верной женой, поддерживала нужные для его дела светские контакты, вырастила дочь, которую даже не хотела заводить!
Жить под бдительным присмотром Лили — это все равно что круглые сутки носить узкий жакет. В тот день, когда Джей Кей аннулировал все ее карточки, с Арлеттой случился приступ тревоги, который длился больше месяца. Теперь она чувствовала себя как тогда: сердце колотилось с удивительной частотой. Арлетта ненавидела это ощущение потери власти, контроля над собственным телом.
Положив руку на грудь, Арлетта с силой прижала ее в надежде успокоить сердце. Вместо этого у нее закружилась голова и перехватило дыхание, хотя она даже не пыталась встать. На какую-то долю секунды ей показалось, что она сейчас умрет.
«Я не умру», — сказала она сама себе. Арлетта заставила себя взглянуть в окно на ясное небо, по которому плыли ослепительно белые облака. Отсюда, сверху, она видела Галерею и три прямых улицы: Пост-Оук, Сан-Фелипе и Вудвэй. Она смотрела на поток машин по 610-му кольцу, которые сворачивали на Южное шоссе номер 59, на копошащихся внизу людей. Они куда-то шли, покупали вещи, соответствующие их образу жизни, стараясь сделать свой мирок красивее, светлее, лучше.
«И мне нужно то же самое», — подумала она.
— Фрэнк, я должна поговорить с вами, — наконец произнесла она. — Наедине. — Она скосила глаза в сторону Лили.
— Хорошо, — сказал он. Встав и обойдя письменный стол, он шепнул Лили, Фейт и Вики, чтобы они подождали в приемной. Им оставалось еще подписать бумаги: кроме того, Фрэнк хотел сказать им несколько слов без Арлетты. Они молча кивнули.
Когда Арлетта и Фрэнк остались одни, он подсел к ней поближе, на стул, где до этого сидела Лили.
— Я хочу опротестовать завещание, — твердо сказала Арлетта.
Стоило ей произнести эти слова, как она почувствовала, что сердце забилось медленнее. Значит, она приняла правильное решение.
— Думаю, вы можете это сделать.
— Вы так считаете?
Фрэнк слегка откинулся назад на стуле и сложил руки на коленях, глядя на Арлетту мудрым, спокойным взглядом.
— В наши дни это делается довольно часто. Иногда такая мера оправданна. Но процесс будет стоить вам почти всех сбережений. Придется платить мне и еще одному адвокату. Деньги, которые вы могли бы получить с «Древностей», будут заморожены. А до тех пор пока суд вынесет решение, пройдет столько времени, что вы с ума сойдете… от ожидания. И честно говоря, в вашем случае я совсем не уверен в благоприятном исходе.
— Что? — Арлетта вытаращила глаза от удивления. — Это же самое безумное завещание, о котором я когда-либо слышала! Ни один судья не позволит Джей Кею распоряжаться моей жизнью из могилы! Он хочет отдать все деньги в руки малолетки?
