Жестокие клятвы - Джей Ти Джессинжер

— Теперь, блядь, говори, — говорю я ей в рот, тяжело дыша. — И подумай о том, чтобы быть честной со мной.

— Как будто ты был честен со мной насчет того, что любишь другую женщину?

Это похоже на пощечину.

— Что, черт возьми, это значит? В кого я должен быть влюблен?

— Райли.

Сидящий впереди Киран издает низкий удивленный свист.

Игнорируя его, я спрашиваю: — Откуда ты знаешь о Райли?

Я понимаю, что это неправильный подход, когда вся борьба покидает ее. Рейна снова сглатывает и отводит взгляд.

— Пожалуйста, отпусти меня.

— Черт возьми, женщина. Ты никуда не пойдешь. Посмотри на меня.

Конечно, она этого не сделает, поэтому я беру ее лицо в ладони и заставляю. Глядя ей в глаза, я говорю: — Я не влюблен в Райли.

— Знаешь что? Если так, то это действительно не мое дело.

— Перестань бороться со мной. Я тебя не отпущу. И не закрывай глаза, черт возьми!

— Ты перестанешь кричать мне в лицо, пожалуйста?

Я прижимаюсь губами к ее уху и горячо говорю: — Твоя ревность неуместна. Я больше ни в кого не влюблен.

— Я не ревную!

Она в ужасе от такого предположения, что заставляет меня думать, что я прав. А еще это так чертовски заводит меня, что хочу сорвать это платье и трахнуться прямо здесь, на заднем сиденье.

Я хватаю ее за голову обеими руками и снова целую. Она извивается, пытаясь вырваться, упираясь в меня, пока я не сжимаю ее запястья. Затем я запускаю другую руку в ее волосы и снова целую ее, на этот раз издавая стон ей в рот от желания.

— Куинн, остановись. Отпусти меня.

— Я никогда не отпущу тебя. В контракте сказано, что я не могу.

— Ты бессердечный ублюдок.

— Посмотри на меня. Успокойся и посмотри на меня, Рейна.

Тяжело дыша, она отворачивается, но в ответ смотрит враждебным, недоверчивым взглядом. Понизив голос, хотя мне хотелось бы накричать на нее, я говорю: — Я ни в кого больше не влюблен. Я отвечу на любые вопросы, которые ты захочешь, но сначала тебе нужно понять этот факт. Я был без ума от Райли, да. Я хотел, чтобы между нами что-то было, да. Но этого не было. Я даже ни разу не поцеловал девушку. Никогда не прикасался к ней. Она была под моей защитой, и я так сильно все испортил, что в конце концов ее застрелили. Я. Случайно, но, тем не менее, она получила мою пулю. Так что тебе придется простить меня за то, что я был более чем немного растерян из-за этого, Рейна, но я не влюблен в нее. Она не та, кого я хочу. — Я нежно целую ее в губы. — У меня есть женщина, которую я хочу, даже если она ненавидит меня.

Она молча смотрит на меня. Затем таким тихим голосом, что я едва слышу его, она говорит: — Я не ненавижу тебя.

Мое сердце бешено колотится, я притягиваю ее ближе и снова целую. Я целую ее всю обратную дорогу в город и до тех пор, пока Киран не останавливает машину в подземном гараже. Затем я веду свою жену наверх, в номер для новобрачных, и запираю за нами дверь.

Я подкрадываюсь к ней. Она пятится от меня с широко раскрытыми глазами.

— Не бойся меня, Рейна. Клянусь могилой моей матери, я никогда не причиню тебе вреда.

— Просто каждый раз, когда мне кажется, что я вижу твой наивысший уровень интенсивности, ты устанавливаешь новый рекорд.

Последнее, чего я хочу, это чтобы она подумала, что я такой же псих, как Энцо, поэтому я указываю на стул и приказываю: — Садись. Черт возьми, я имею в виду, пожалуйста сядь.

Я упираю руки в бедра и начинаю расхаживать по комнате, потому что, по-видимому, это единственный известный мне способ выпустить пар, не выстрелив во что-нибудь.

Рейна присаживается на краешек кожаного кресла и настороженно наблюдает за мной. Я останавливаюсь посреди комнаты, тяжело выдыхаю и закрываю глаза.

— Когда мне было девятнадцать лет, я влюбился в замужнюю женщину.

— Тебе не обязательно…

— Помолчи. У тебя еще будет шанс выговориться.

Мне даже не нужно смотреть на нее, чтобы понять, что она убивает меня своими глазами, но это не имеет значения. Прямо сейчас все, что имеет значение, — это то, что я проясняю ситуацию между нами. Мне нужно раздеть ее и затащить в постель, а этого не произойдет, если она все еще злится на меня.

Я подхожу к бару и наливаю себе виски. Выпиваю его залпом, затем поднимаю пустой стакан.

— Нет, спасибо.

— Как тебе будет угодно. — Я наливаю еще и тоже выпиваю. Затем ставлю стакан, поворачиваюсь и, скрестив руки на груди, прислоняюсь к мраморной стойке бара. Я понятия не имею, как сказать то, что должен, поэтому решаю обойтись как можно меньшим количеством слов.

Я делаю медленный вдох, выдыхаю, затем говорю.

— Ее звали Шеннон. Она была на пять лет старше меня. Мы познакомились на матче по регби. Она сказала мне, что замужем, но мне было все равно. Я неустанно преследовал ее. В конце концов, она сдалась. — Мой смех низкий и невеселый. — Я могу быть очень настойчивым, когда чего-то хочу.

На мгновение я погружаюсь в мрачные воспоминания, затем трясу головой, чтобы прояснить их. Рейна наблюдает за мной в напряженном, немигающем молчании.

— Ее муж узнал. Я не знаю, как. Я также не знал, что он состоял в сербской мафии.

Губы Рейны приоткрываются. Ее руки крепче сжимают подлокотники кресла. Она чувствует, что грядет. Я смотрю ей прямо в глаза, когда делаю свое признание.

— Он убил ее за предательство. Перерезал ей горло и оставил тело на лужайке перед моим домом. Затем он первым делом отправился в дом моих родителей тем же утром. Они все еще были в постели, когда он всадил пулю им обоим в головы.

Я держу себя в руках до следующей части, где мой голос срывается.

— Он убил и мою младшую сестру. Перерезал ей горло так же, как Шеннон. Позже полиция сказала, что она умерла не сразу. Ей потребовалось некоторое время, чтобы