не изменилось с тех пор.
Ничего…
— Думала, от меня так просто сбежать? Ты — моя собственность, Маша. И ты должна быть рядом со мной.
— Не должна. Я тебе ничего не должна… — меня накрывает паникой. Голос стремительно сипнет. Я надеялась, я думала, что этому безумию пришёл конец. Но я ошиблась. Всё только начинается. Он меня нашёл. И, наверное, знает о детях.
— Ложь… — рычит мне в губы, стискивая до боли челюсть. — Двойняшки чьи?
Он задаёт вопрос, параллельно вырывая из груди сердце.
— Мои и моего покойного мужа! — выпаливаю на пике подскочившего разряда.
— Не ври мне Маша, ты же знаешь, что я не люблю ложь! — опасным взглядом буравит, душу из груди вытягивая. — Если тест ДНК подтвердит моё отцовство, я отниму их у тебя!
— Ты не посмеешь! — шиплю, вспарывая ногтями его запястье. Кажется, что и моё горит огнём.
— Посмею, — зло скалится Исаев, — так же как и ты посмела лишить меня права знать о рождении наследников…
— Отпусти меня! — найдя в себе силы, пытаюсь избавиться от удушливого кошмара. — Не имеешь права! Они не твои! Не твои наследники! Это мои дети! Только мои!
— Тише! Тише! Это всего лишь сон! — пространство рассекает чужой женский голос. Встряхивает сознание. Распахнув веки, смотрю в потолок. Сад с террасой растворяются мгновенно. Видение исчезает.
— Где я?
Всё кружится и стремительно летит, будто в космосе. Часто дышу…
— Мария, иглу вырвите из вены, — раздаётся другой голос. — Тише! Всё хорошо. Расслабьтесь. Вам приснился кошмар.
— Д-да… — сглатываю пересохшим горлом и резко втягиваю недостающий кислород. Лёгкие обжигает. — Кошмар… Это был… кошмар… кошмар…
— Всё хорошо. Дышите. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Глубоко и медленно. Всё будет хорошо. Вы в больнице. Вчера вас доставили к нам на скорой.
— Вчера?
Медленно перевожу взгляд на медсестру. Палату заливает яркий дневной свет.
— Что со мной?
— Обычный обморок. В вашем положении это нормально.
В голове начинают мелькать картинки вчерашнего дня.
Струйный тест.
Две ярко красные полоски…
— Скажите, я действительно беременна?
— Да.
— А ребёнок? Что с моим ребёнком? — инстинктивно хватаюсь за живот. Руку снова обжигает болью. Шиплю.
— Боже, капельница. Лежите спокойно, — долетает просьба. — Вы должны подписать один документ. Ознакомьтесь с ним.
На грудь опускается пластиковая планшетка с ручкой.
— Что это? — пытаюсь сфокусироваться на тексте.
— Согласие пациента на медикаментозное прерывание беременности.
— Что? — растерянно. — Я не хочу, — резко сажусь на кровати. Планшетка слетает на пол. Моя вселенная рушится в один миг. — Я не стану этого делать. Слышите? Не стану! — рычу, поджимая колени к груди. Тело разбивает крупная дрожь. Кожа покрывается испариной. Становится так дурно, что хочется взвыть.
— Тогда вам следует обговорить этот вопрос с вашим мужем. Это он настаивает на аборте. Светлана, готовьте Марию к УЗИ. Сначала обследуем матку.
— Нет! Вы не имеете права! — выкрикиваю, срывая с себя датчики и капельницу одним махом. Соскакиваю на пол. Паника достигает своего апогея. — Не трогайте меня!!!
— Успокойтесь. Нам нужно убедиться, что с вами всё в порядке, — пытается успокоить одна из медсестер.
— А если я скажу вам, что ваш отец очнулся, вы угомонитесь? — говорит вторя, ввергая меня в шок.
— Папа? — пятясь, натыкаюсь ногами на тумбочку и тут же оседаю на неё без сил.
— Вышел из комы, как только вас привезли сюда.
Руслан
Чего ей не хватало? Чего я, блять, ей не дал? Громких слов о любви? Всяческих телячьих нежностей? Долбаной романтики? Чего?
Жёсткий я? Да? Жёсткий, блять?!
Монстр?
Жестокий зверь?
— Да, я такой!!! — выкрикиваю в пустоту, запуская стаканом из-под алкоголя в дубовую дверь.
Взрываясь, он осыпается на пол осколками. Гулкое эхо врезается в виски. Отражается в голове тупой болью.
Не легчает. Ни хера не легчает!
И не полегчает, даже если нажрусь до беспамятства и разнесу в хлам свой кабинет.
Даже если голову разобью вдрызг — не спасёт от этих долбанных ебучих мыслей.
Мыслей о суке, которая вырвала мне сердце…
Пусть я буду зверем. Для всех. Мне плевать! Это моя внутренняя сущность! Она меня направляет. Помогает во всём. В бизнесе. В жизни. В отношениях. Во всём.
Помогает рвать глотки конкурентам и добиваться успеха. Выживать.
Я в принципе не умею быть слабым. А вся эта конфетно-букетная хуетень — это слабость! Я ненавижу эту блажь! Но для неё я был готов творить любую дичь…
Увидел девчонку и влип. Было похрен на всё. Даже на то, что она чужая жена.
Мне она понравилась. Сработал охотничий инстинкт. Мой внутренний зверь её учуял среди многомиллионной толпы самок и рванул за ней. Чтобы присвоить и заклеймить.
Я определил, что она моя. Я привык брать своё голыми руками. Без проволочек. Без танцев с бубнами. Без лишних прелюдий и уговоров.
В первый же день нашей встречи сделал своей. Но сломать её и полностью себе подчинить мне так и не удалось. Поэтому я грезил ею, как безумный. Всё больше и чаще. Каждый гребаный день горел азартом. С ума сходил от её близости. От запаха её тела. От вкуса мягких губ. От того, что она творила с моей душой в постели…
С ней я улетал…
Адреналин рвал вены только от одной мысли о ней.
Единственная женщина за которую я был готов голову положить на плаху.
Душу Дьяволу отдать.
И никто не имел права её касаться! Моей собственности! Части моей души!
Последнюю она незаметно из меня вытащила. Присвоила себе, как трофей, сама того не понимая.
Она — табу. Огонь — которым умел управлять только я!
Я, мать вашу!!! И больше никто!
Все должны были обходить её стороной. Бояться как чумы. Не касаться. Не трогать! Не брать МОЁ!!! Она МОЯ!!! Даже сейчас, когда готов пристрелить её, задушить, сжечь своей ненавистью за то, что она со мной сделала.
Маша уничтожила меня! Растоптала. Уложила на обе лопатки.
Меня! Калёного взрослого мужика, который до вчерашнего дня справлялся с проблемой любой сложности. Сейчас же я не знаю, как поступить с тем, что меня убило. Перемололо в фарш. Высекло все внутренности до последнего нерва. Выжгло до последней молекулы.
За что, сука? За что?
За то, что завоёвывал нечестным путём?
Честных людей нет! Абсолютной честности нет! Теоретически быть честным хорошо. По натуре, не по обстоятельствам. Но на практике в современном мире — это глупо и непрактично. Каждый борется за своё счастье по-своему. Берёт своё любой ценой!
Женщин у меня было много. Не любимых. Нет. Но я всегда давал им то, в чём они нуждались.
