что поправить невозможно:
– Поговорим о Лине Олсен?
Она обвела массовку взглядом и пропустила, как Кит расслабил плечи, а в глубине глаз зажглись стоп огни.
– Художница – покорившая мир пронзительными работами; скандально известная вдова металлургического магната; не публичная, закрытая персона, с которой тебя видят последние три года. Неужели роман?
– Нет.
– Нет? – она вздёрнула брови. – Но, вы часто вместе! Наш канал располагает редкостными снимками. Эти фотографии сделаны во Вьетнаме. Пожалуйста, внимание на экран!
Ручные аплодисменты смолкли. Зрители задрали лица. Кит не переменил ленивой позы, лишь кончики пальцев упёрлись в подлокотник. Вслед за всеми, он перевёл взгляд на монитор.
В зернистости паршивого разрешения, натянутого на широкий формат, узнал веранду деревенской забегаловки. Склонённый к столу женский профиль, высветленный, словно приведение, завесили волосы.
– Я прошу извинить зрителей за качество съёмки. Телефон случайного посетителя оказался не готов к фантастическому кадру. Крис, Лина участвует в съёмках?
– Нет.
– Тогда остаётся загадкой, что заставило миссис Олсен променять особняк в Малибу, который, как утверждают инсайдеры, вы делите, на сомнительный сервис провального сезона во Вьетнаме? Дело в недавнем скандале? Она укрылась от него в Азии?
Кит мягко улыбнулся.
– Боюсь я мало похож на загадочную миссис. Вам нужно пригласить ее.
– Поверь, Кристофер, мы все ещё пытаемся! – засмеялась ведущая. – Сложно иметь дело с персоной, которую не интересуют ни деньги, ни слава.
– Потому я всегда к вашим услугам. Меня интересует и первое и второе.
В студии раздался смех.
– Кристофер, ты потрясающий! Кто-нибудь может устоять перед твоим обонянием? Мы не продвинулись ни на шаг, дорогой! Эфирное время истекает, и меня, похоже, уволят! – девушка смешно подкатила глаза.
– Свяжись с моим агентом. Думаю смогу устроить тебя на бэк-вокал.
– О, как мило! Мне придётся переспать с продюсером?
– И с технической командой.
– О, нет! Я обожаю свою работу! И своего босса! Он у меня один.
Колени съехали в сторону, блондинка протянула руки в студию. Массовка билась в конвульсиях, пока из-за ширмы не рыкнул режиссёр.
– Но, Кристофер, позволь вернуться к нашей теме! Так что же происходит между тобой и Олсен? Что ты нам ответишь?
– Ничего.
– Ничего? Все отрицаешь?
– Нет.
– Значит…
Она впервые запнулась, скрыла замешательство в планшете на растопыренных ляжках, но быстро вскинула голову. Карие глаза точным броском попали в камеру, пробежали по зрителям и атаковали. Кит поставил молниеносный блок, финт и фол.
– Ой, Крис, не смотри на меня так, прошу! Твой фирменный взгляд работает безотказно. В нем запросто утонуть. А мне даже не выдали спасательный жилет, – произнес сладкоречивый рот, словно набитым леденцами. – Ох, чувствую, меня сегодня уволят!
– Уверен, – улыбнулся Кит. – Как насчёт ужина? Обсудим твоё новое жалованье.
– Ох, я...
Ведущая повернулась всем корпусом к камере, взбила кудри в потолок, и развела руками:
– Я бессильна! Гостем нашей студии был Крис Берри, фронтмен группы Strangers, и потрясающий собеседник. Поблагодарим его аплодисментами!
– Спасибо.
Короткое слово таяло под светом прожекторов, а Кит уже опёрся ладонью в край сцены. Позабыв о больной ноге, перемахнул через провода. Приземлился и от неожиданности рыкнул.
Из-за камеры выскочил режиссёр:
– Супер! Сняли с первого дубля. Перерыв полчаса.
Кит содрал с себя микрофон и послал «штрафным броском» в конопатую физиономию.
– Strangers больше не сотрудничают с СNN. Рассчитайте эту престарелую Брэдшоу, если не хотите, прокатится в суд.
– Что? Стой, приятель, погоди… – промямлил детина в тесном костюме. Его отодвинул щуплый старик:
– Не горячись, сынок, – директор канала протёр очки и водрузил на крючковатый нос: – Ты, верно, забыл, что у нас эксклюзивный контракт на полгода. Вопросы интервью согласованы с вашими агентами.
– Насрать! – Кит спихнул с дороги охранника и открыл дверь ногой.
Чёрный джип "БМВ" вылетел из подземной стоянки, едва шлагбаум поднялся. Кит придержал автомобиль на светофоре и помчался на запад к океану.
За окном исчезали стекляшки контор, рекламные вывески, яркие витрины. Чем дальше от центра, тем бетонные коридоры становились ниже, стены переставали давить, уступая место вольному пригороду.
Глухие удары в затылок становились привычным фоном. Кит вслушивался в них, и чуть не проскочил крутой съезд. Выжал тормоз. Четыре покрышки вгрызлись в асфальт.
Мощённая гравием дорога упёрлась в закрытые ворота. Он высунул голову в окно. В противоатомном бункере охраны не горел свет. Кит чертыхнулся и протянул руку к звонку.
На фоне горного массива светлый фасад дома, точно изящный кулачок, сжимал скалы. Вдоль темной аллеи к подъездной площадке протянулся заросший газон. Тяжелые кроны деревьев перешёптывались с далёкими волнами, кое-где с веток свисали облезлые фонарики. Шелестела бумага, тихо вздрагивали на ветру застрявшие в кустах пластиковые пакеты.
Кит медленно отнял руку. Глаза впились в особняк. Сквозь паутину неряшливых вязов виднелись черные окна, мрачные и неживые, как надгробные плиты.
В груди нестройно забилось сердце. Несколько минут он разглядывал безмолвные камни с двояким чувством злости и унижения. Словно соседские мальчишки вновь не взяли его в игру, потому что он, долговязый увалень, в свои девять лет не умеет читать и писать.
Кит взъерошил жёсткие от укладочных помадок волосы, утопил педаль акселератора и круто развернулся. Подняв стекла, включил кондиционер и помчался обратно в город.
Как вышло, что направляясь к себе, он приехал к ней? Какого черта, это нагромождение металлургических баксов стало ему домом?
Заржав в мобильный, Вуд хлопнул дверью и, с грохотом, ввалился в студию.
– О, блин! – поднял с пола телефон, взял провод, о который споткнулся, и прошёл за ним к колонкам. – Что за фигня...
Кит промычал ругательства и сел. В черепушке гудел колокол, созывал грешников к заутреней.
– О, бро? Я разбудил тебя? Прости, не знал, что тут кто-то есть. Снова кочуешь? – Френк оглядел разобранный спальник и развороченный рюкзак. – Что? Не вовремя размолотил диван?
– Заткнись, умник, – Кит подпёр плечами стену, нашёл пятерней шею и смял.
– Э, да никак тебя выгнали, бро?
– Отвали, сказал.
– А что? – не унимался Вуд, поднимая с пола обрывки бумаги и ноты: – Парням интересно, и мне, само собой.
– Нечем заняться, сгоняй за кофе, – ребром ладони Кит столкнул с рояля расправленные Френком страницы в мусорную корзину.
– Чего выбросил? – насупился Вуд. – Дай взглянуть, чего насочинял тут в ссылке?
– Отвянь, Френки.
– Ну и пофиг! Какая-то хрень, сто пудов, – Вуд запрыгнул на край стола.
