Лейла отступила, и Куин повернулась к зеркалу.
—О, боже.
Затаив дыхание, она рассматривала свое отражение. Лиф без бретелек в форме сердца открывал сильные, загорелые руки и плечи, сверкал бусинами из граненого стекла. Юбка спускалась с тонкой талии мягкими складками расшитой бисером тафты.
Куин кончиками пальцев осторожно тронула юбку.
—Сиб?
—Черт. — Сибил смахнула слезу. — Не думала, что так растрогаюсь. Господи, Куин, оно великолепно. Ты — само совершенство.
—Пожалуйста, скажи, что у меня в нем не большой зад. Солги, если нужно.
—У тебя потрясающий зад. Черт, мне нужен носовой платок.
—Помните, что я говорила о ловушках и о том, что мне плевать на платье? Забудьте. — Куин зажмурилась и скрестила пальцы. — Что скажешь, Лейла?
—Мне ничего не нужно говорить. Сама знаешь, что оно твое.
Весна пришла в Холлоу зеленью ив, отражавшихся в пруду парка, а в лесу и вдоль дорог цвели багряник и дикий кизил. Дни удлинились и стали теплее, дразня приближающимся летом.
С приходом весны дома засверкали свежей краской, в садах началось буйное цветение. Загудели газонокосилки, и воздух наполнился ароматом свежескошенной травы. Дети играли в бейсбол, мужчины чистили решетки для барбекю.
Но весной усилились ночные кошмары.
Фокс проснулся в холодном лоту. Он еще чувствовал запах крови и дыма, перед глазами мелькали обугленные тела проклятых и несчастных. Горло саднило от криков, он кричал во сне. Бежал, вспомнил Фокс. Он бежал. Легкие жгло огнем, сердце бешено колотилось. Во сне он бежал по пустынным улицам Холлоу мимо горящих домов, хотел догнать Лейлу, прежде чем...
Он протянул руку. Лейлы рядом не было.
Фокс выпрыгнул из кровати и, натянув на ходу трусы, бросился из спальни. Окликая Лейлу, он уже знал — еще до того, как увидел открытую дверь, — куда ее завел собственный сон.
Он выскочил за дверь, в холодную весеннюю ночь, и побежал, в точности как во сне. Босые ноги шлепали по плитке, асфальту, траве, словно в каком-то безумном танце. Зловонный дым стлался по безлюдным улицам, щипал глаза, обжигал горло. Все дома вокруг были охвачены ревущим пламенем. Обман, повторял себе Фокс. Огонь — это иллюзия, но опасность реальна. Жар проникал под кожу, нагревал тротуарную плитку, обжигавшую ноги, но Фокс все бежал.
При виде Лейлы, бредущей среди языков пламени, сердце его замерло. Она скользила сквозь дым, и безумные отсветы огня плясали на ее теле. Фокс окликнул ее, но она не остановилась, не оглянулась. Он схватил ее, повернул к себе и увидел пустые глаза.
—Лейла! — Фокс встряхнул ее. — Очнись. Что ты делаешь?
—Я проклята. — Она почти пропела эти слова и улыбнулась безумной улыбкой. — Мы все прокляты.
—Пойдем. Пойдем домой.
—Нет. Нет. Я мать смерти.
—Лейла. Ты Лейла. — Он пытался проникнуть в ее замутненный разум, но увидел там лишь безумие Эстер. — Очнись. — Подавив приступ паники, он крепче сжал ее плечи. — Очнись, Лейла. — Она пыталась вырваться, но Фокс сцепил руки за ее спиной. — Я люблю тебя, Лейла, я люблю тебя. — Крепко обняв ее, он пытался вытеснить любовью все остальные чувства — страх, ярость, боль.
Лейла вдруг обмякла в его руках, по ее телу пробежала дрожь.
—Фокс.
—Все хорошо. Это иллюзия. Я держу тебя. Я настоящий. Понимаешь?
—Да. Мысли путаются. Мы спим?
—Уже нет. Мы возвращаемся. Домой. — Повернувшись, Фокс крепко обнял ее за талию.
По языкам пламени скользил мальчишка — так обычный ребенок катается на скейтборде. Весело и радостно, с развевающимися по ветру волосами. Фокса захлестнула волна ярости, и он приготовился к прыжку.
—Не надо. — Голос Лейлы звучал хрипло, но она всей тяжестью повисла на Фоксе. — Ему только это и нужно. Он хочет нас разделить. Когда мы вместе, когда держимся друг за друга, то становимся сильнее.
Одному смерть, другому жизнь. Я выпью твою кровь, парень, потом сделаю ребенка твой суке.
—Нет! — Теперь Лейла сцепила руки на шее Фокса, удерживая его. Попыталась проникнуть мыслью в его мозг. Здесь мы не можем победить. Останься со мной. Ты должен остаться со мной.— Не бросай меня, — вслух сказала она.
Это было унизительно — уходить, пытаясь не обращать внимания на оскорбления мальчишки. Идти к дому, пока он описывал круги, завывая и дразня, катаясь на языках пламени. По мере того как они приближались к дому, огонь исчезал. Когда они поднялись по лестнице в квартиру Фокса, ночь снова стала ясной и холодной; в воздухе остался лишь легкий запах серы.
—Ты замерзла. Ложись в постель.
—Нет, мне нужно присесть. — Обессиленная, Лейла опустилась в кресло; ее била дрожь. — Как ты меня нашел?
—Увидел сон. Я бежал по городу сквозь огонь, дым, развалины. — Пытаясь согреть ее, Фокс сдернул с дивана сшитое матерью покрывало и укутал голые ноги Лейлы. — В парк, к пруду. Но во сне я опоздал. Когда я вытащил тебя из воды, ты была уже мертва.
Лейла взяла его за руки — такие же холодные, как ее.
—Я должна тебе рассказать. Это было похоже на тот сон в Нью-Йорке, когда мне снилось, что он меня насилует. Я была Эстер, а он меня насиловал. Я хотела положить этому конец. Собиралась убить себя, утопиться. То есть не я, а Эстер. Я не могла ее остановить. Он завладел моим разумом.
—Все уже прошло.
—Он стал сильнее. Ты это чувствуешь. Знаешь. Послушай, Фокс, Твисс едва не заставил меня покончить с собой. Если он способен на такое, если мы — Куин, Сибил и я — не защищены, значит, мы можем навредить вам. Он хочет, чтобы я тебя убила.
—Нет.
—Черт, а что, если бы он заставил меня пойти на кухню, взять нож и вонзить тебе в сердце? Если он способен завладевать нашим разумом во сне, значит...
—Если бы он мог заставить тебя убить, то давно бы это сделал. Я бы уже давно лежал с ножом в сердце, а ты на дне пруда. Его главная цель — уничтожать меня, Кэла и Гейджа. В тебе течет его кровь и кровь Эстер, и он использует Эстер против тебя. У тебя же логический ум, Лейла. Это логично.
Лейла кивнула. Несмотря на все ее усилия, на глазах выступили слезы.
—Он меня изнасиловал. Я знаю, что не меня, понимаю, что это иллюзия, но я чувствовала. Он был во мне, Фокс.
Она разрыдалась, и Фокс обнял ее, усадил к себе на колени. Черт, здесь недостаточно темно, подумал он, раскачиваясь и пытаясь успокоить ее.
—Я не могла кричать, — прошептала она, прижимаясь щекой к его плечу. — Не могла сопротивляться. А потом мне стало все равно. То есть не мне, а Эстер. Она просто хотела, чтобы все закончилось.
—Хочешь, я позвоню Куин или Сибил? Может, тебе...
—Нет. Нет.
—Твисс использовал шок, боль, травму, чтобы подавить твою волю. — Фокс погладил ее по волосам. — Мы этого больше не допустим. Я не позволю ему прикоснуться к тебе. — Он приподнял ее голову, пальцами смахнул слезы со щек. — Клянусь Лейла, больше он к тебе не прикоснется — чего бы мне это ни стоило.
