Нет, скорее всего, он взял ее силой. Вряд ли чистая невинная девушка из добропорядочной семьи могла настолько потерять голову от любви, чтобы отдаться мужчине до свадьбы. Конечно, взял силой, иначе мать не испытывала бы к мужу такого стойкого отвращения. Дочь ювелира, она могла рассчитывать и на лучшую партию. Значит, случилось что-то из ряда вон выходящее, раз семья согласилась на этот мезальянс…
Погруженный в свои мысли, Франко выдвигал и задвигал ящики шкафа, перебирая пустые флаконы от духов «Коти», пакетики с сухой лавандой, разноцветные коробочки и шкатулочки. В одной лежал засушенный букетик полевых цветов. Кто подарил его матери и почему она бережно хранила его всю жизнь?
Перелистывая страницы альбома с фотографиями, он узнавал себя и брата, причем на многих фотографиях лицо Джузеппе было перечеркнуто крест-накрест. Джузеппе был вылитый отец, наверное, поэтому мать его не любила. В самой глубине одного из ящиков Франко обнаружил стопку писем, любовно перевязанную ленточкой. Письма были адресованы матери, почерк – незнакомый. Кто писал эти письма?
Франко собрался было развязать ленточку, но из деликатности остановился. Какое он имеет право копаться в материнской жизни? Если она не посвятила его в тайну своего прошлого, значит, не считала нужным. «Пусть все остается как есть, – подумал он, запирая шкаф на ключ. – Я не готов пока узнать правду. Потом, когда пройдет время, возможно, я и отважусь заглянуть в эти письма, но сейчас боюсь».
Он запер дверь и, вернувшись в кабинет, спрятал ключ в один из ящиков письменного стола. Потом позвонил в колокольчик. Когда Помина пришла на зов, он сказал:
– Отныне комната моей матери будет заперта. Вы поняли?
– Конечно, синьор Франко.
– Передайте шоферу, что через полчаса мы выезжаем. Кстати, Помина, какой сегодня день?
– Пятница, – с готовностью ответила экономка, – последняя перед Рождеством.
Франко непроизвольно улыбнулся, вспомнив другую пятницу из далекого детства.
– А вы не могли бы приготовить на ужин тушеную треску? – вдруг спросил он.
– Значит, вы вернетесь к ужину? – Помина не скрывала своей радости.
– Да, причем, скорее всего, не один, – ответил Франко.
Когда Помина ушла, он сделал три звонка: один в Милан, второй в Париж и третий в Нью-Йорк. Последний звонок был чисто деловым: речь шла о показе его фильмов в далекой и негостеприимной к европейскому кинематографу Америке.
Едва автомобиль свернул на шоссе, ведущее к «Линате», Франко Вассалли увидел длинную вереницу неподвижно стоящих машин. «Как не вовремя эта пробка!» – с досадой подумал он.
Из-за аварии, случившейся где-то впереди, пришлось простоять на дороге почти три четверти часа, и, вбегая в здание аэропорта, Франко не сомневался, что опоздал, – ведь самолет из Парижа давно уже приземлился. Каково же было его удивление, когда он заметил ее у одного из магазинчиков с сувенирами, безропотно дожидающуюся его появления. На Марту это было так не похоже!
– Прости, – бросился он к ней с извинениями, – машина попала в пробку…
– Ничего страшного, – с улыбкой успокоила его Марта и расцеловала в обе щеки.
Шофер тем временем поднял чемодан и понес к выходу, они пошли следом за ним.
– Хорошо долетела? – спросил на ходу Франко.
– Отлично. Обожаю витать в облаках! – рассмеялась она собственному каламбуру. – Как ты, как мама?
– Мама умерла.
Марта не стала произносить банальных слов, лишь сочувственно сжала его локоть.
– Знаешь новость про Леклерков? – перешла она на другую тему.
– Фурнье успел доложить мне вчера вечером. Прошу. – Франко распахнул перед ней дверцу машины. – Кругосветного путешествия не обещаю, но доставлю, куда скажешь. Ты едешь к дочери?
– Нет, думаю, там я не нужна. Теа помирилась со своим нищим графом, у них настоящая идиллия.
– Тебя это не радует?
– Раньше я злилась на Теа, пыталась их разлучить. Теперь смирилась. Знаешь, я стала верить, что они подходят друг другу. Меряя по себе, хотела для дочери чего-то более интересного и значительного, но Теа – дочь своего отца. Вот увидишь, она еще станет врачом для полного сходства.
– Куда же ты в таком случае поедешь? – поинтересовался Франко.
– А какие у тебя будут предложения?
– Комфортабельная вилла на озере Комо тебя устроит? – спросил Франко. – В городе перед Рождеством с ума можно сойти, а там тишина и покой.
Тень злорадства мелькнула в глазах Марты.
– Джулия де Бласко зря надеется, что ты не оправишься после такого удара, я права? Рана понемногу затягивается?
Франко предпочел отмолчаться, хотя и отметил про себя, что Марта попала в точку.
– Знаешь, вилла на озере – идеальное место для того, чтобы вновь обрести душевное равновесие, а такая женщина, как ты, любому способна вернуть вкус к жизни.
– Ты меня переоцениваешь, – засмеялась довольная комплиментом Марта. – В мои пятьдесят лет это нелегкая задача.
– Ты изменилась, – внимательно посмотрев на нее, сказал Франко. – Я тебя не узнаю.
– Просто я устала бороться со всем миром. Интриги, сплетни, одни и те же лица – все надоело. Представь, я даже сообщила своему американскому адвокату, что отказываюсь от претензий на наследство покойного Джеймса. Одним словом, я складываю оружие. Все, с меня хватит.
– Тогда я тем более буду рад, если ты примешь мое предложение жить вместе.
– Я ожидала приглашения на ужин, а не на совместную жизнь, – с искренним удивлением сказала Марта.
– Я тебя не тороплю, подумай.
– И когда я должна дать ответ? Завтра?
– Можешь и через двадцать лет.
Марта посмотрела на него серьезным внимательным взглядом, и Франко прочел в нем материнское сочувствие, в котором сейчас очень нуждался. Эта женщина сама устала от жизненных бурь и мечтает найти тихую гавань, поэтому сможет дать ему то, что не в состоянии была дать мечущаяся Джулия: душевный покой, поддержку и мудрое понимание. Что же касается любви, он не сомневался, что и в свои пятьдесят Марта по-прежнему хороша в постели, и разговоры о возрасте – чистое кокетство.
– Нет никакого повода для беспокойства, синьора де Бласко, – с ободряющей улыбкой сказал гинеколог, и Джулия почувствовала, как у нее отлегло от сердца: доктору Джакомо Морелли она доверяла безоговорочно. – Шейка матки закрыта, – продолжал врач, осматривая ее в гинекологическом кресле, – опасности выкидыша в данную минуту не существует.
– Почему же тогда у меня было кровотечение?
– Все показатели в норме, ваш будущий ребенок развивается как ему и положено.
– Вы не ответили на мой вопрос, доктор, – не отставала от него Джулия. – Откуда взялась эта кровь?
