— А почему тебе не покрывает расходы тот, кто тебя отправляет в командировку? — поинтересовался Самойлов.
— Сложно объяснить в двух словах…
— Объяснить сложно, говоришь? — Самойлов стал заводиться. — Один брат — предатель, другой норовит что-то у отца утянуть и чужому дяде подарить! Да вы что с Алешкой, с ума посходили оба!
— Отец, даже если мы с Алешкой и сошли с ума, то не вместе, а по отдельности!
— Ты мне тут не зубоскаль! Не умеешь зарабатывать деньги — нечего строить планы наполеоновские! А строишь планы — уволь меня от них! И нечего меня сверлить глазами, Константин! Давать тебе деньги — все равно, что бросать их в печь! Даже хуже — тепла никакого.
— Папа, перестань. Ты уже сообщил мне, что не доверяешь, поэтому можешь не вдаваться в детали, — сухо попросил Костя.
— Что, неприятно слушать правду?
— Какую правду, отец? Ты тоже ошибался, и не один раз. Ошибка — не приговор, если человек ошибся — это не повод не доверять ему.
— Ошибка! — возмутился Самойлов. — Ты хочешь сказать, что все твои предыдущие проколы были просто ошибками?! Нет, вы посмотрите на него! Как можно было прогореть с аптекой, когда в наши времена аптечный бизнес — самый верный.
— Ты же знаешь, что я не прогорел. Просто потратил деньги, которые надо было вкладывать в бизнес. Погорячился. Можно сказать, что это был несчастный случай. В конце концов, из неудачи с аптекой я извлек, хоть и горький, но опыт.
— Да ну? По-моему, единственный опыт, который ты, Костя, приобрел за последний год, — это способность тянуть деньги из родного отца и тратить их на Катю Буравину! — ударил отец по самому больному месту.
— Ладно, отец, хватит. Сейчас начнешь обсуждать мою невесту, моих друзей… Не надо. Я уже взрослый человек и обойдусь без твоих замечаний и нотаций.
— Взрослый он! Как же! Лешка вон тоже взрослый! Жениться собрались, почувствовали самостоятельность. Хотя на самом деле ни тот, ни другой, ни копейки в дом еще не принесли! Живете на всем готовом, а рассуждаете, как будто взрослые! Просто смешно!
— Если смешно — смейся, отец. В одиночку. А меня не привлекай в свою компанию, — сказал Костя и продолжил сборы.
Самойлов походил по квартире, не выдержал и зашел в Костину комнату.
— Вообще-то, стучаться надо, — заметил сын.
— С каких пор ты стал таким стеснительным?
— А с каких пор ты стал таким бесцеремонным, папа?
— Отчего же бесцеремонным? Моя квартира, куда хочу, туда и захожу, — Самойлов засунул руки в карманы и стоял, покачиваясь, с пятки на носок.
— Ах, так? Значит, в этой квартире для меня уже нет места? Здорово!
— Ну не собираешься же ты с юной женой здесь жить!
— Вот когда женюсь — тогда и уйду окончательно! — пообещал Костя.
— Конечно, конечно. Женишься — и переберешься с одной шеи на другую, — хмыкнул Самойлов.
— Я не собираюсь жить за чужой счет, у меня хватит ума заработать на жизнь.
— Охо-хо… — захохотал Самойлов. — Заработать на жизнь! Зачем? У твоей невестушки неплохое приданое, неплохой дом… Может быть, тебе и фамилию жены взять после брака? А что? Константин Буравин! Звучит неплохо!
— А, я, наконец, понял. Ты .принял на грудь, — заметил Костя. — А я-то все гадаю, отчего Остапа так несет!
— Да, принял, имею полное право! — с гордостью сказал Самойлов.
— Хорошо, хорошо, выпил, и радуйся. Только не говори ничего больше, чтобы не испортить наши отношения окончательно, — попросил Костя.
— Испортить? Да вы с Лешкой давным-давно все испортили! Вместо того чтобы поддержать отца в трудную минуту, оба переметнулись… в стан врага…
— Чужой человек иногда понимает лучше и может быть ближе, чем родной отец.
— Ах, вон оно что! Чужой может быть ближе родного отца! Теперь все понятно! Нашли вы с Лешкой близкого человека, сговорились за спиной… Потому и не захотели со мной работать, отцовскую фирму развивать… переметнулись к этому гаду, потому что у него денег больше!
— Позволь тебе напомнить, что меня ты в свой бизнес и не приглашал!
— А я что, специально уговаривать должен, да? Это же и так понятно, естественно — сыновья продолжают дело отца. Но у меня не сыновья, а предатели! — не унимался Самойлов.
— Папа, твоя ненависть к Буравину превращает тебя в… ненормального человека! Ты не способен трезво смотреть на мир!
— Несмотря на то что я выпиваю, я очень ясно мыслю! — заметил Самойлов.
— Мыслишь — и мысли себе в одиночку. Разговаривать с тобой бесполезно. Пусти, я ухожу.
— Скатертью дорога! Только не ной, когда Буравин даст вам с Лешкой пинка под зад! От меня помощи не ждите! — закричал вслед Косте Самойлов.
— Обойдусь без твоей помощи. Но и ты ко мне больше не лезь с вопросами, — ответил сын, уходя.
— Иди-иди отсюда! — хорохорился Самойлов.
Когда дверь за Костей закрылась, с Самойлова слетела вся его напускная воинственность, и он уныло побрел на кухню за очередной рюмочкой спиртного. Он выпил не закусывая и сказал в пространство:
— Конечно, я сам всех выгнал. И Лешку, и Костю. Но если бы они были нормальными сыновьями, они бы не ушли от меня. К этому Буравину.
* * *
Катя упала у самого порога дома. Она довольно долго пролежала без сознания, потом пришла в себя. Не поднимаясь, она дотянулась рукой до мобильного телефона, висевшего у нее на шее, и попыталась позвонить, но, набрав номер, снова потеряла сознание.
* * *
В это время Буравин и Полина были дома, довольные тем, что могут хоть немного побыть наедине.
— Все, Виктор. Нам пора бежать по делам, — напомнила Полина. — Тебе по своим, мне — по своим.
— Я не могу от тебя оторваться, — признался счастливый Буравин.
— Может быть, надо почаще ссориться, чтобы слаще мириться было? — засмеялась Полина.
— Нет уж, ссориться я не намерен, — не согласился на такой вариант Буравин, — тем более что во всех ссорах я оказываюсь крайним. Я и так тебя люблю. И вообще — жизнь прекрасна! У детей наших все замечательно. Посмотри на Алешу с Машей — просто образец юных влюбленных. Да и у Кати с Костей все должно быть в порядке. Они похожи друг на друга: два сапога пара.
— Знаешь, что я подумала, Виктор? А было бы здорово, если бы твоя бывшая жена тоже нашла свое счастье. По-моему, неплохо, что у нее начинается роман с вице-мэром.
— Ты переживаешь за счастье Таисии? — удивился Буравин.
— А почему бы нет? Разве она не заслуживает женского счастья? — ответила вопросом на вопрос Полина.
Буравин не успел ей ответить, потому что у него зазвонил мобильник.
— Алло! Алло! Катя! — отозвался он. Но дочь не отвечала.
— Странно. Катя позвонила и молчит. Теперь связь оборвалась. Ничего не понимаю!
