Он злобно ухмыльнулся.
— Не делай этого.
Проигнорировав его, я бросилась к открытой двери, но через несколько секунд Филипп был уже рядом. Он схватил меня за руки сзади. Повернул лицом к себе, и когда я попыталась вонзить ногти в его плоть, стукнул меня по колену.
Я закричала, когда боль пронзила мою правую голень.
— Я вежливо попросил тебя сесть, Эйдин, чтобы мы просто могли поговорить, — вздохнул Филипп. — Я не хотел делать этого.
Я не могла думать или осмысливать то, что говорил этот ужасный человек. Все, о чем я могла думать — это боль, которую сейчас испытывала.
— О Боже, — простонала я.
Филипп приподнял меня, прижал к своему телу и потащил к стулу, куда и кинул. Он с силой ударил меня по лицу, когда его руки оказались свободны, и прорычал:
— Прекрати. Кричать.
Я мгновенно закрыла рот, но, несмотря ни на что, не могла перестать стонать от боли. Еще не могла остановить слезы, которые текли из моих глаз.
— Не понимаю, почему женщины так поступают, — проворчал Филипп себе под нос. — Я говорю им что-то сделать, но они бросают мне вызов, как будто думают, что я их не накажу.
Накажет?
— Я даже не знаю Вас! — заорала я. — Почему я должна оставаться и делать то, о чем Вы просите?
— Потому что, — прощебетал Филипп, — ты же не хочешь, чтобы я причинил вред твоему еще не рожденному ребенку или Кейну, да?
Я заставила себя сфокусировать взгляд на Филиппе.
— О чем Вы говорите?
Как он узнал о Кейне?
— Твой парень и твой ребенок, ты ведь хочешь, чтобы они были в безопасности, верно?
Я моргнула и кивнула головой.
— Тогда перестань кричать и сядь там, как хорошая девочка.
Что происходит?
— Вы сломали мне ногу! — заплакала я и обеими руками схватилась за ногу ниже колена. Мне нужно было ощупать ее, но я не могла прикоснуться к тому месту.
— Я бы этого не сделал, если бы ты выполнила то, что тебе сказали.
— Пошел ты! — взревела я и застонала от боли.
Филипп усмехнулся сам себе, затем пошел и закрыл дверь моего класса. Он подошел к столу и начал рыться в моей сумке, пока не нашел ключи от двери.
Положил ключи в карман, затем пододвинул стул к одному из ученических столов и сел передо мной. Наклонился вперед, поставил локти на колени и уставился мне в лицо.
Я изо всех сил старалась смотреть на него, но мне было так больно, что я не могла ничего поделать, кроме как плакать.
— Ты в порядке?
Он спрашивал, в порядке ли я?
— Я выгляжу так, будто со мной все в порядке? Чертов ублюдок!
Филипп рассмеялся и откинулся на спинку стула.
— Понимаю, почему он с тобой.
О чем он говорит?
— Вы понимаете, почему со мной кто? — прошипела я.
Филипп улыбнулся.
— Кейн, конечно.
Кейн?
— В-вы знаете Кейна? — спросила я, заставляя себя думать о разговоре, а не о боли в ноге.
Филипп рассмеялся:
— Да, мы с Кейном давно знакомы.
У меня дернулся глаз, когда я посмотрела на него.
— Не хотите уточнить?
Он усмехнулся:
— Держу пари, ему нравится твое отношение. Люди боятся его, но я бы поставил свою жизнь на то, что ты даешь ему отпор при каждом удобном случае.
Я закрыла глаза, когда боль в ноге стала слишком сильной.
— Не падай в обморок из-за меня.
Я вскрикнула, когда давление внезапно возникло на моей ноге, и новая боль пронзила мое тело.
— Хорошая девочка, открой глаза.
Я резко открыла глаза и уставилась на подонка передо мной. Он убрал руку, которую положил мне на ногу, и откинулся на спинку стула.
— Скажи мне, — улыбнулся Филипп, — какого пола отпрыск Кейна?
Я положила руки на живот в защитной манере.
— Мы еще не знаем, — прошептала я.
Филипп что-то пробормотал себе под нос, но ничего не произнес.
— Что Вам от меня нужно? — спросила я, дрожа всем телом.
Филипп рассмеялся:
— Мне жаль тебя, но мне нужно причинить боль Кейну, и для этого мне нужна ты. Ты просто хорошая женщина, связавшаяся с плохим мужчиной.
Это задело за живое.
— Кейн хороший мужчина, и Вы не причините ему вреда.
Филипп ухмыльнулся:
— Ты собираешься остановить меня, не так ли?
Можешь поспорить на свою задницу, так оно и есть.
— Это заставляет Вас чувствовать себя мужчиной? — спросила я. — Нанесение травмы беременной женщине.
Лицо Филиппа посуровело.
— Я не различаю пол — я вижу просто человека, который является ключом к получению того, чего я действительно хочу.
— Что это значит? — огрызнулась я.
Филипп, не колеблясь, ответил:
— Несчастье Кейна.
Я моргнула.
— Почему Вы хотите причинить вред Кейну?
— Потому что он ранил меня, — прошипел Филипп. — Я стараюсь сравнять счет по правилам игры.
Мои взгляд автоматически остановился на шрамах, которые покрывали половину его лица. Филипп поймал мой пристальный взгляд и злобно ухмыльнулся:
— Да, это он виноват.
Я сглотнула, но ничего не сказала.
— Почему Кейн сделал это с Вами?
Филипп прорычал:
— Он виноват косвенно.
Я в замешательстве нахмурила брови, а затем застонала, когда в ноге начала пульсировать сильная боль.
— Как… — я оборвала себя, чтобы собраться с мыслями. — Как он мог сделать это косвенно?
Филипп стиснул зубы.
— Он устроил пожар, чтобы намеренно сжечь кое-кого другого, и поймал меня также, как и их. Он запер меня в комнате, чтобы сжечь.
Я моргнула.
— Он бы этого не сделал.
Филипп наклонился вперед, протянул руку и ударил меня по лицу так сильно, что моя голова дернулась вправо. Я закричала и подняла руки к лицу, прикрывая его.
— Ты, бл*дь, не знаешь Кейна Слэйтера так, как я. Я создал этого придурка, и точно знаю, на что он способен.
Я открыла лицо и уставилась на него.
«Он создал меня».
Мои мысли вернулись к разговору, который состоялся у меня с Кейном больше недели назад, когда он рассказал мне о своем прошлом. Я уставилась на мужчину перед собой, злясь на себя за то, что мне потребовалось так много времени, чтобы понять это.
— Ты Большой Фил, — пробормотала я.
Он рассмеялся:
— Мои мальчики зовут меня Большой Фил, ты можешь называть Филипп.
— Предпочитаю придурок, — проворчала я, а затем расширила глаза, потому что не хотела говорить это вслух.
Филипп рассмеялся так сильно, что ему пришлось вытереть глаза.
— Ах, ты мне нравишься, дорогая.
Я хмыкнула в ответ.
— Могу я задать вопрос?
Я отвела взгляд.
— Уверена, что Вы все равно спросите меня, так что дерзайте.
— Почему Кейн?
Это заставило меня взглянуть на него.
— Что?
— Почему Кейн? — повторил Филипп.
Я моргнула.
— Что значит «почему Кейн»?
— Ну, — начал Филипп, — большинство людей судят о нем по его внешности — как и обо мне. Они боятся его, и считают плохим парнем. Я имею в виду, они думают, он должно быть, плохой, раз у него так много шрамов, верно?
Я прорычала:
— Он рассказал мне, что эти шрамы из-за Вас и Марко.
— Он вынудил меня. Кейн мог бы остаться красивым, как цветок, если бы выполнял свою работу.
Я кипела от гнева.
— Его жизнь была бы совсем другой. Сейчас он выглядит большим и страшным, но он не всегда был таким, — задумчиво произнес Филипп с ухмылкой на своем уродливом лице. — Меня забавляет, что он стал похож на монстра, пытаясь поступать правильно.
Я обняла себя.
— Что Вы имеете в виду?
— Он рассказал тебе, как у него появились шрамы, верно?
Я медленно кивнула.
— Он сказал, что они из-за его старой работы, дерьма, которое Вы заставляли его делать.
— Тогда это «нет», — фыркнул Филипп. — Он не рассказал тебе подробностей, потому что думал, что ты увидишь в нем зло. Предсказуемый Кейн.
Это вызвало у меня интерес.
— Если Вы собираетесь объяснить то, о чем говорите, выкладывайте уже, — прорычала я. — У меня нет времени.
