О Ричарде и Алексе он особенно не беспокоился, ведь они были лишь пешками в большой игре. Для Пеппер они не представляли опасности. А вот Симон Геррис...
Человек, который проделал для него всю поисковую работу, написал свое заключение на документах Симона, и Майлс внимательно его прочитал. Похоже, Геррис после обычного пребывания в родном поместье возвратился в Лондон без жены и детей, более того, слуги в лондонском доме не видели Элизабет Геррис и ее обоих детей с того дня, как она по требованию мужа отправилась вслед за ним в Уэльс. Очевидно, она бросила его, но почему? И почему он не пытается отобрать детей? Человек, которого, подобно Симону, ведет адское честолюбие, вряд ли не понимает, что образ заботливого отца лишь усилил бы его позиции, особенно если инициатива развода принадлежит Элизабет. В Бостон, как доложил его агент, она тоже не вернулась.
Майлс откинулся на спинку кресла и задумался, стараясь изгнать из своих мыслей Элизабет Геррис и сосредоточиться на Пеппер. Достаточно долго он адвокатствует, чтобы не знать, как много респектабельных, но слишком прямолинейных мужчин искренне считают, что приличная женщина никогда не станет жертвой насильника. Некоторые из его коллег годы потратили, чтобы убедить их в неправоте, да и самому Майлсу приходилось лицом к лицу сталкиваться с насилием в таком многообразии проявлений, что от его наивности, если он когда-то и был наивен, не осталось и следа. Но даже при всей его умудренности прочитанное не могло не испугать.
Майлсу было известно о гомосексуальных наклонностях Симона, но до сих пор ему казалось, что они остались в прошлом... В Оксфорде далеко не один Геррис удовлетворял таким образом свои сексуальные потребности, а потом эти студенты благополучно женились и имели детей... Однако агент Майлса писал о маленьких мальчиках, которых Симон подбирал на улице и бросал избитыми до полусмерти. Правда, доказательств он не представил. Но Майлс и без них знал, недаром был адвокатом со стажем, что у самых благообразных на вид мужчин вполне могут быть две жизни.
Он видел ужас и ненависть в глазах Симона, когда Пеппер предъявила им ультиматум, и у него не осталось иллюзий насчет того, что чувствовал к ней Геррис. Если бы мог, он убил бы ее в ту же минуту.
Как когда-то давно, Майлс подумал, что у Симона слишком близко сходятся здравомыслие и безумие... И его всепоглощающая ненависть к Пеппер — серьезное доказательство поврежденного рассудка.
Если бы Майлс мог это доказать и хотя бы на время изолировать Герриса... Однако это не выход. Майлс отлично все понимал и еще раз повторил себе, что ему нет смысла вмешиваться. Собранные Пеппер компрометирующие материалы, даже если она их опубликует, вряд ли повредят его карьере. У него гораздо более выгодное положение, чем у остальных, и он может позволить себе наплевать на нее и уйти в сторону, однако Майлс знал, что не сделает этого.
Его влекло к ней... К тому же она бросила ему вызов. Майлс смертельно боялся за нее. Конечно, Пеппер — женщина храбрая, и он даже восхищается ее упорством, но она представления не имеет, какая опасность ей грозит.
Если Майлс не вмешается и не возьмет дело в свои руки, Геррис способен перейти все допустимые границы и даже совершить убийство.
Может быть, не в первый раз.
После смерти Тима Уилдинга какие только слухи из разряда черного юмора ни ходили в оксфордской студенческой среде. Тогда Майлс отмел их как не имеющие под собой реальной почвы. А теперь... Майлс помрачнел... Он не сомневался, что Симон властвовал над остальными двумя мужчинами. Понаблюдав за ними, Майлс видел, как Алекс и Ричард уступали его натиску. Алекса Барнетта он понимал... Тот никогда не отличался силой духа. А вот Ричард Хауэлл...
Никакого значения для дела это не имело, но Майлсу стало любопытно, когда и как Симон взял над ними власть.
Как адвокат он ненавидел вопросы, остававшиеся без ответа, по крайней мере, так Майлс говорил себе, справляясь со своим календарем, а потом звоня в офис.
Его помощник не привык к тому, что Майлс в последний момент отменяет назначенные встречи, и говорил с ним не без раздражения. Майлс усмехнулся. Помощники барристеров являются большой силой, ибо именно они правят маленьким элитным мирком, и плохо тому придется, кто не признает их власть.
Освободив себе неделю, Майлс должен был решить, что делать дальше. Нельзя терять времени. Насколько он понимал, Геррис быстро потеряет терпение.
Собрав все самое необходимое в небольшой чемодан, Майлс заказал себе номер в отеле на окраине Оксфорда. Там у него были друзья, к которым он мог заглянуть и таким образом убить сразу двух зайцев. Кстати, там же живет и его крестник. Он не видел его со дня крещения, и если все будет идти по плану, то останется время навестить и свое детище.
Наследник полковника Уайтгейта оказался не в состоянии долго держать на плаву свое хозяйство, и вскоре дом был выставлен на продажу. Майлс дорого заплатил за него и устроил в нем приют для умственно неполноценных детей. Когда случалось бывать поблизости, Майлс заглядывал туда и заодно навещал приют, в котором вырос. Там многое изменилось, однако дети все так же страдали от одиночества, и Майлс знал, что как бы о них ни заботились, не все раны можно залечить. А эта будет саднить всю жизнь. Что ж, пусть привыкают жить с ней.
Подобно ему, они будут отчаянно мечтать о семье и спрашивать себя, за что Бог послал им такое наказание. Но Майлс хотел надеяться, что, подобно ему, они со временем найдут в себе силы понять, что им не за что себя ругать. Иначе не выжить!
Надо признать, Майлс оказался счастливчиком, ведь ему хватило сил сбросить с себя груз прошлого и устремиться в будущее. Но он — один из немногих.
Майлс отлично знал, почему его потянуло вспоминать прошлое. Он поглядел на две странички плотно отпечатанного текста — досье его агента на Пеппер. Один факт не давал ему покоя. Пока она жила у Симмсов, Мэри родила сына. Неужели он излишне подозрителен? Женщина, которой за сорок, после пятнадцати лет бесплодного замужества рожает здорового ребенка, хотя до этого у нее были сплошные выкидыши... Кстати, ребенок родился ровно через девять месяцев после того, как Симон Геррис изнасиловал Пеппер. Совпадение ли?..
Майлсу показалось, что еще немного, и он сломается. Слишком большое напряжение. Слишком много работы. В первый раз в жизни он без радости подумал о множестве женщин, прошедших через его жизнь. От брака Майлс старательно бежал, обычно говоря себе, что не выдержит постоянного общения. И сейчас он попытался представить себя на месте Пеппер... Что могла думать и чувствовать семнадцатилетняя девочка, у которой на всем свете никого из близких. Симмсы пригрели ее. Может быть, Пеппер из благодарности отдала им своего ребенка?
