Я возмущенно фыркнула и шлепнула его по попе.
- Многообещающее начало! - рассмеялся Гоша.
Эпилог
- Вот эта мне нравится больше всего, - заявила я, выудив из вороха фотографий снимок Русалки и Аркадия, болтающихся на парашюте в паре метров от моря.
Фото, естественно, было неподвижным, но дышало движением и экспрессией. Они только оторвались от палубы яхты, моя подруга вопила, и это был радостный вопль, ничуть ее не портивший.
Ее глаза сияли счастьем и были направлены на такого же сияющего Аркадия. Они держались за руки, волосы Русалки развевались на ветру, так же как шлейф ее кружевного брючного костюма. Да, мне удалось уговорить ее купить это чудо дизайнерской фантазии!
Хочу заметить, что,, увидев Аркадия, подъезжающего к ее дому на белом коне, она горячо меня поблагодарила.
Их свадьба была потрясающей, о ней до сих пор говорят в нашем небольшом городке. Где привыкли к пышным торжествам, но не привыкли к такому безудержному креативу, какой выдал Аркадий.
- А мне нравится эта, - сообщил Гоша, и достал другую фотографию.
Это был кадр с видео, сделанного дроном во время нашего пробного полета.
Гоша одной рукой обнимает меня за плечи, другой удерживает на своих коленях мои ноги. Наши губы слились в страстном поцелуе, лица серьезны и сосредоточены. Видно, что мы отдаемся занятию без остатка.
- Да, неплохая, - согласилась я.
- И эта.
- Ну нет!
Я шлепнула Гошу по руке.
- Давай от нее избавимся.
- Ни за что! Ты здесь такая злюка. И, похоже, хочешь меня придушить.
- Вообще-то я тогда мечтала тебя покусать, - призналась я.
И посмотрела на фотографию, запечатлевшую меня в тот момент, когда я яростно отталкиваю от себя Гошу. И при этом некрасиво хмурюсь и дуюсь.
- Хороший был денек, - произнес Гоша и обнял меня.
Мы устроились на ковре у дивана, перед нами беспорядочными стопками возвышались тысячи фотографий. Это я повытаскивала их из разных альбомов, решила навести новый порядок. А вместо этого сижу и перебираю, предаваясь воспоминаниям.
- Да уж, - фыркнула я. – Помнишь, ты думал, что Аркадий – мой жених? Как жаль, что фотограф не снял тебя в тот момент, когда ты узнал, что это неправда.
- Хотел бы я посмотреть на свою отвисшую челюсть, - хмыкнул Гоша.
- И на вытаращенные глаза, - добавила я.
- Ага. Но зато у тебя тогда был такой торжествующий вид!
- Конечно. Впервые за долгое время в идиотской ситуации оказалась не я.
- Ну, не знаю, по-моему, это я – чемпион по идиотским ситуациям. Данила до сих пор ржет как конь каждый раз, когда я ему звоню.
- Над чем?
- Да все не может забыть, как ты водила меня за нос, притворяясь двумя соседками.
На это я ничего не сказала. А что тут скажешь? С той сумасшедшей весны прошло два года. Страсти утихли, я вспоминаю те события без чувства неловкости. Сейчас они кажутся мне безумно смешными. Хотя в процессе было совсем не до смеха.
Кстати, Анфиса не исчезла бесследно. Я зову ее на помощь, когда мне нужно поставить кого-нибудь на место. Например, Милу. Да, я все еще с ней работаю, и у нас почти нет разногласий: она знает, что я могу за себя постоять и держится в рамках.
Бывают и другие поводы «включать Анфису», и мне это удается даже без шпилек и красной помады. Вот только на Гошу моя стервозность не действует. Вернее, действует, но совсем не так, как на остальных. Но это уже наши личные секреты...
А сейчас мне хочется снова погрузиться в воспоминания.
- Помнишь, как мы не могли снять мои мокрые джинсы? – спросила я. - Это был какой-то кошмар, они прилипли намертво.
- Ну, не так уж и намертво, - произнес Гоша и посмотрел в сторону.
- Что ты имеешь в виду? – не поняла я.
- Их можно было снять за пару минут, - выдал он с лукавой усмешкой. – Но мне так нравился процесс, что я растянул его на полчаса...
- Ах ты!..
Я сняла с ноги тапок и шлепнула его по попе.
- Скажи еще, что тебе тогда не понравилось!
- Ну-у...
- Вот!
Я притянула к себе еще одну стопку фотографий. И взяла самую верхнюю. Какая она трогательная!
На мне струящееся белое платье, волосы украшает венок из весенних цветов. Макияж практически незаметен, я выгляжу юной и невинной. Рядом Гоша – при полном параде: в серо-голубом костюме, с галстуком и даже с букетиком на лацкане.
Наша свадьба.
Мы поженились в апреле, в том самом месяце, в котором познакомились. Свадьба проходила в парк-отеле на берегу моря и была очень романтичной. К счастью, Гоша понял, что я не хочу адреналина и экстрима, а хочу бесконечной романтики и неземной красоты.
Зеленая травка, яркие весенние цветы, деревья, благоухающие дурманящими ароматами – все было так же, как в момент нашего знакомства. Только без безумия и нагромождения недоразумений.
- Ты тут похожа на эльфийскую принцессу, - выдал Гоша, глядя на одну из фотографий, запечатлевшую меня на берегу моря.
- А ты, значит, мой принц?
- Само собой. Сама посмотри. Ну чем не принц?
И он протянул мне фото, демонстрирующее его во всей красе: уже без букета и галстука, в расстегнутой рубашке и с пальцами, сложенными в жесте «победа».
- Принц, - выдохнула я.
И положила голову ему на плечо.
- Ну, что загрустила?
Гоша уткнулся носом в мои волосы, провел по ним рукой, коснулся губами лба. Я потянулась к нему губами. Он ответил на мой поцелуй нежно и бережно. Может, мне бы сейчас хотелось большей страсти, но он осторожничает...
- Ладно, давай главное фото, - прошептал он.
- Я... не могу.
- Опять плакать хочется?
- Ага.
Я быстро заморгала, стараясь загнать обратно подступающие слезы. Нет, ну что за напасть! Почему я начинаю извергать потоки соленой воды, как только перед моим взором появляется это изображение?
Это чистое безумие! Я счастлива. Абсолютно счастлива. И от этого плачу… Я никогда не была такой плаксой! Никогда в жизни.
Но, надо заметить, никогда раньше со мной не случалось того, что случилось сейчас.
Гоша достал из конверта снимок УЗИ и положил перед нами.
- Смотри, вот его голова. А вот ее. Он как будто шепчет ей что-то на ухо…
- Наверное, говорит, что осталось всего три месяца, - предположила я.
- Или возмущается, что кто-то за ними подглядывает.
- Думаешь, они чувствуют?
- Конечно! Сама же говорила, что они слышал наши голоса. Не зря же я читаю им сказки на ночь...
- Ну, то голоса. А это УЗИ.
Я смотрела на снимок, сделанный во время последнего посещения врача, и улыбалась. Кажется, мне больше не хочется плакать. Наверное, гормоны утихомирились.
Вообще я чувствую себя отлично всю беременность. Ну, может, кроме того момента, когда нам сказали, что у нас будет двойня. Признаться, в первую секунду я ощутила легкий приступ паники.
Я и так волновалась: смогу ли я быть хорошей мамой для ребенка. А теперь у меня будет сразу двое! И выбора нет, придется становиться самой прекрасной мамой на свете! Иначе эти два разбойника, вернее, разбойник и разбойница, все вокруг поставят на уши...
- Наконец-то, - произнес Гоша.
- Что?
- Ты улыбаешься.
- Да...
- Больше не будешь плакать?
- Не знаю...
Я пожала плечами.
- Все беременные как беременные, - выдал Гоша - сидят себе в уголочке, лопают мел с солеными огурцами. А моя – особенная. Целыми днями смотрит фотки и рыдает. Ладно хоть не ест их...
Я живо представила, как откусываю кусочек фотографии и начинаю жевать. Интересно, какой у них вкус? А вдруг мне понравится?
Цапнув ближайшую фотку, я попыталась откусить ее уголок.
- Эй, прекрати немедленно! – завопил Гоша и выхватил снимок из моего рта. – Это вредно! Выплюни!
- Слушай, а ничего так. Странный вкус...
- Ника, я сейчас тебя отшлепаю!
- Давай. Давно об этом мечтаю. А то ты стал какой-то слишком нежный и осторожный.
