− Я думал, что смогу отпустить тебя, − говоришь мне. У тебя такое выражение лица... почти грустное. Опечаленное. Ты смотришь на Лена чуть позади и надо мной. − Я ошибался.
Я чувствую, как что-то острое касается моей шеи. Игла. Она колет, и что-то ледяное пронзает меня.
Тьма восстает из теней у моих ног. Тянется ко мне.
Я борюсь с ней.
Он направляет пистолет на Логана.
Нет!
Нет! Я кричу, но из меня вырывается лишь слабый всхлип.
И я наблюдаю в замедленном действии, как твой палец напрягается на металлическом полумесяце спускового крючка.
НЕТ!
Мне хочется кричать и плакать, но я не могу. Могу лишь раствориться и исчезнуть во тьме.
Я не вижу случившегося. Лишь слышу звук ВЫСТРЕЛА!
А после лишь неопределенность.
Холод, мрак и пустота.
[1] ПТСР − посттравматическое стрессовое расстройство.
ГЛАВА 15
Сознание ускользает от меня. Я ищу его. Я пробираюсь сквозь тьму, барахтаюсь в беззвучной и бесчувственной тишине. Сознание близко. Медленно скольжу к нему, будто вот-вот проснусь. И снова окажусь там, где есть возможность узнать себя, но нет шанса по-настоящему выполнять высшие функции.
Я борюсь. Но это все равно, что быть завернутым в кокон; в этой битве мне не победить. Я сдаюсь.
***
Мои волосы намотаны на кулак. Голова откинута назад. Притворный стон боли, хоть и ожидаемый, когда твои волосы больно тянет чья-то пятерня.
Я стою на кровати на четвереньках в темноте. Тишину нарушают только мои вздохи и низкие мужские стоны позади меня.
Это больно. Слишком большой, слишком сильно. Слишком жестко, слишком грубо.
Кажется, что я стою здесь на коленях уже целую вечность. Принимаю в себя толчки, которые наказывают и возбуждают. Я мокрая.
Я хочу, чтобы это прекратилось.
Но мне не разрешается говорить. Нельзя издавать ни звука, только стоны. Я знаю правила игры. И знаю, каково будет наказание, если я их нарушу.
Я хочу кончить. Но дыхание с запахом виски вновь обжигает мою шею, и оргазм кажется недосягаемым.
Шлепок по ягодице.
− Назови мое имя.
Это грубое невнятное рычание − приказ.
− Калеб... − говорю я шепотом.
Снова шлепок, по другой ягодице.
− Скажи еще раз.
− Калеб.
− Громче.
Шлепает меня еще сильнее.
Боль пронзает меня насквозь. Это не игривые сексуальные шлепки. Такие удары предназначены для того, чтобы наказать за ошибку и причинить страдания.
По крайней мере, эта боль отвлекает меня от неприятных ощущений.
− Калеб! − говорю я громко.
− Сейчас ты кончишь.
Несмотря на исходящий от него запах алкоголя, слова звучат ясно и отчетливо, а не невнятно.
Я не могу кончить, но не смею этого сказать. Притвориться, как со стонами тоже не получится. Я уже уяснила, что очень плоха в симуляции оргазмов. Как всегда наступаю на одни и те же грабли.
− Кончай, Икс. Кончай сильно.
− Я...
Теперь сверху. Он все еще позади меня, толчки продолжаются, не слабеют. Пальцы сжимают мою талию и бедра. И я сначала слышу только шипение и ничего больше.
Рука, сжимающая мои волосы в кулаке, сильно дергает назад. Задирая голову так, что я вижу потолок. Запах виски достает везде, окутывает мое лицо, и я слышу:
− Кончай для меня, Икс.
Пальцы быстро и точно двигаются по нужным местечкам моей киски и молнии пронзают меня внезапно, горячо. И, слава богу, мне не нужно притворяться. Удовольствие кажется всего лишь скучной рутиной, по сравнению с жаждой освобождения.
Но я не чувствую свободы. Даже когда давление сзади ослабевает, и сдвигается к краю кровати. Я остаюсь на коленях, восстанавливая дыхание. Кожа на голове саднит.
Но я еще не кончила. Крепкая рука сжимает меня за запястье и сильно дергает. Грубо протаскивает меня по матрасу и стягивает на пол, усаживая на колени. Пальцы зарываются в волосы и приподнимают подбородок, приближая мое лицо к восставшему члену. Напряженному, не получившему еще разрядки.
− Сделай так, чтобы я кончил.
И я выполняю приказ. Руками, губами. Это продолжается долгое время. Я устала. Вымотана. У меня ломит челюсть. Предплечья болят от продолжительных колебаний вверх и вниз. И когда, наконец, он кончает, это получается не так бурно, как обычно.
Мне позволено забраться на мою постель. Я сворачиваюсь клубком на матрасе в самом центре, и одеяло укрывает меня.
Про себя я отмечаю, что шаги не слышу, чувствую его присутствие рядом. Стоит. Смотрит на меня.
Я позволяю своему телу расслабиться. Гашу дыхание. Приоткрываю рот. Долгие минуты притворяюсь спящей, я чувствую запах виски, слышу дыхание. И я уже почти не симулирую сон, я действительно близка к тому, чтобы уснуть.
− Изабель, − шепчет он тихо, так, что почти не слышно. − Моя любимая Изабель.
Печаль. Сожаление. Тоска. Страдание. Шепот наполнен всем этим.
Кто такая Изабель?
Губы касаются моего виска. Мягко, так тихо, это могло быть всего лишь колебанием воздуха, плодом моего воображения.
− Все должно было быть по-другому.
Что по-другому?
− Мне так жаль. Этого не должно было случиться.
И я отдаю эту победу, чтобы не провалиться в сон. Я борюсь с ним. Он кажется таким реальным, но похожим на сон. И я в бреду от истощения. Но еще соображаю. Я сплю, и это все сон. Конечно это так. Точно.
Человек, которого я познала год назад, не может так говорить, не способен на такие эмоции. Это просто сон.
Всего лишь сон.
Просто сон.
***
− Просыпайся, Икс. − Я слышу знакомый голос.
Моргаю. Открываю глаза и испытываю всю прелесть дезориентации. Я проснулась? Или я все еще сплю?
