Интересно, он про Анну? Или еще нашлись телелюбительницы? Откуда Клинт вообще знает, как чинить телевизор, если у него его нет? Губы помимо воли расползаются в улыбке: если верить Райану, Клинт не только в телевизорах не разбирается, но и во всем связанном с грудастыми соседками сверху.
Ну, Вэл, ты нашла чем гордиться. Эперхарт тебе никто, он и был никем, но теперь даже имеет не тебя. На радость Эннис. Впрочем, даже Клинт уже имеет не тебя. Ты одна, вообще никому не нужна и сама во всем этом виновата. Я не очень подкована в этом вопросе, но, по-моему, так себе достижение.
— И какой мне толк от всей этой грязи?
Я правда не могу сообразить, ради чего весь этот сыр-бор. Пострадает «Айслекс», закроют им контракты, ребятам плохо будет…
— Вы это серьезно? — моргает недоуменно Веласко. — Да вы хоть знаете, сколько у Эперхарта на счете в то время, как вы со своей неустойкой отдали последнее?
— И знать не хочу.
Но он все равно называет цифру, от которой у меня волей-неволей расширяются глаза. Оценив мою реакцию, Веласко восторженно цокает языком. Что он разглядел во мне? Порядочность, которая обязана подкупить присяжных? Глупость? Наивность? Чем там еще наградил меня Клинт при расставании?
— Хадсон, соглашайтесь, и мы выиграем это дело. Я вам гарантирую.
Глава 14
Эперхарт
Без Боуи работалось тяжело. Несмотря на то, что его замена номер два потом и кровью отпахала на своей должности уже полгода, парень так и не научился понимать Эперхарта, и это было основной проблемой. Райан сам удивлялся, как не начал до сих пор подыскивать третьего человека на это место.
— Говоря о том, что нужно подготовиться к поездке, я имел в виду не только заблаговременный заказ трансфера из аэропорта, — сообщил он, нажав кнопку лифта.
— Конечно, босс. — Стромвелл шмыгнул следом. — Но все-таки как нужно одеться на мероприятие?
— Еще и нахал, — бормотал Райан себе под нос. — Если угодно, сбегай в сувенирную лавку и прикупи себе белую робу. Тогда тебя, скорее всего, примут за местного. Особенно если совершишь пару намазов для полноты образа. Ты ведь этого добиваешься?
— Это называется не робой, сэр… — начал парень и умолк под испепеляющим взглядом. — Я понял, простите. Надену костюм.
Эперхарт мученически прикрыл глаза и мысленно чертыхнулся. И вот так во всем.
Райану иной раз хотелось найти Сибил и оторвать ей голову. Конечно, он сам виноват, что с ней связался когда-то. И знал, что стерва она, и что не любят ее неспроста, и что простым разрыв не будет. Но все равно не ожидал иска о сексуальных домогательствах. Благо нашлось множество подтверждений тому, что тут еще надо хорошо проверить, кто кого домогался. Запахло керосином лишь в один момент: когда выяснилось, что Сибил приплела Валери Хадсон. На одно дикое мгновение Райан подумал, что если увидит ее в суде, то даже не станет пытаться защищаться. С ней он обошелся по-настоящему погано. И ее уход внезапно разбудил в нем остатки совести. Райан догадывался, что именно случилось и почему в его номере появился тот чек, и это сводило с ума. А особенно то, что после она исчезла, как в воду канула. В последний раз ее видели в Сиэтле, с Веласко в какой-то забегаловке… а дальше пустота. И вдруг — в суде ее имя. Эперхарт смотрел на дверь, ждал, хотел, чтобы она появилась. Увидеть хотя бы, что все с ней нормально, что не все он загубил… но в зал вошел сопляк Клинт Дексворт. Он ничего не знал. Вообще ничего. Нес какую-то полную ахинею. Его слова о Валери звучали вроде бы правдиво, но так поверхностно и нелепо, что трудно было даже воспринять их всерьез. Он ничего не знал о домогательствах. Только о факте измены. Судя по всему, он пришел рассказать даже не о том, какой плохой человек Райан Эперхарт, а просто чтобы его самого пожалели. Ведь ему изменила невеста! Определенно немало знали ребята из числа бывших друзей Валери по «Айслексу», но все как один воспользовались пятой поправкой, ссылаясь на пункт о молчании. Даже Коннор Фокс. У Сибил не осталось выбора, кроме как взять отступные и забрать иск.
Это можно было бы считать благополучным финалом, если бы не два но.
Первое. Из-за изматывающего выворачивания грязного белья компании внимание было сосредоточено совсем не на том. А потому Веласко тем временем удалось-таки всерьез куснуть Эперхарта за задницу. «Айслекс» потерял право на выполнение контрактов под военные нужды иностранных партнеров и оказался обязан сотрудничать с вооруженными силами США на льготных условиях в качестве чуть ли не исправительных работ. Райан этого не простил и каждый раз с особым смаком лично потрошил «любимых» защитников Америки-матушки, заставляя неоднократно приезжать на остров и проверять все по тысяче раз. Точно ли «Айслекс» выполняет все в соответствии с постановлением суда? Вот вам миллион и один документ. Сидите, смотрите, отчитаться о каждом не забудьте. Он был готов спорить: ребята в форме уже сами не рады, что нагнули Эперхарта, принудив к сотрудничеству.
Ну а второе — Валери Хадсон, дьявол ее разбери. Где она? Что с ней стало? Как вышло, что люди, способные достать свидетелей даже из ада, не нашли эту рыжую девчонку и не приволокли ее в суд, который уж она бы точно выиграла? Что сказал или сделал Веласко с ней в Сиэтле, что она предпочла спрятаться и затаиться? Как в программу по защите свидетелей нырнула! Только вот не свидетельствовала она.
В целом «Айслекс» сильно потрепало. Несмотря на отозванный иск Сибил, «своих» людей, причастных к этой грязной истории, Эперхарт не простил. Последовали долгие разбирательства с выяснениями виновных. И тут со дна поднялась грязь, от которой Эперхарт до сих пор едва ли не чесался. Эннис покинула остров первой, за ней, выплачивая неустойки одну за другой, отправились информаторы, коих вычислить после заседания оказалось на удивление просто. Что делать с Боуи и его друзьями, бывшими в курсе делишек сильно зарвавшейся секретарши, но молчавшими, Райан думал намного дольше. Спасла их только верность «Айслексу» в суде. Им пришлось очень потрудиться вернуть доверие босса. Боуи, например, он тотчас сместил с должности личного помощника, за что теперь и расплачивался.
Мягко говоря, Эперхарту пришлось несладко. Пришлось поменять буквально всех помощников, понабрать новых менеджеров с чистенькими репутациями и, увы, мозгами и вообще экстренно закрывать образовавшиеся дыры в штате. Целый год на активные кадровые перестановки уходили все силы. Но и по сей день они аукались такими вот необучаемыми индивидами, как Джейсон Стромвелл.
— Мистер Эперхарт, — услышал он, едва распахнулись дверцы лифта. Перед ним застыла миниатюрная брюнетка — третий и последний командированный в Эмираты сотрудник «Айслекса». — Я проверила, машина от Кайеда прибудет через сорок пять минут. Завтра конференция открывается в десять часов утра, ваш приглашенный доклад сразу после первого кофе-брейка.
А вот к Алисии — новому менеджеру арабского контракта — у Райана вопросов еще не возникало, поэтому он сухо ей кивнул и прошел мимо.
— Встречаемся в холле через сорок минут. Одеться обычно, Стромвелл. Увижу тебя в белом — оставлю Кайеду в качестве питомца!
У Алисии дрогнули губы, но она кашлянула и тут же приняла бесстрастный вид снова. Просидев рядом со Стромвеллом весь перелет, она теперь шарахалась от этого парня. Но спрашивать о причинах Эперхарт не стал.
С некоторых пор Райан не прощал нарушения субординации, признавая, что ситуация, в которой оказался «Айслекс», явилась полностью его виной. Он поощрял тотализаторы, спал с подчиненными, сам вмешивался в их личную жизнь, к примеру, когда оставил в компании Элейн Гейз ради сохранения Коннора Фокса, позволял сотрудникам играть друг против друга и даже проморгал момент, когда они забылись и стали действовать у него за спиной… К сожалению, Эперхарт также понимал, что даже сейчас не умеет скрывать истинное отношение: все знали, кто начальственный любимчик, и вряд ли это уже можно изменить — такой характер, — но бонусов это более никому не давало. Вот так на четвертом десятке успешный бизнесмен усвоил урок о необходимой дистанции. Прописные истины все же работают и неспроста зачастую защищены законом.
