Я приготовилась.
— Какой?
Он извлек каталог с образцами ковровых покрытий.
— Которое тебе больше нравится? На следующей неделе начнется отделка, так что сегодня надо определиться. Они вроде как все в наличии, остается только выбрать.
Я стала листать страницы и остановилась на той, где было зеленое в крапинку.
— Вот это, — сказала я. — Зеленый умиротворяет, а именно этого мне и не хватает с тех пор, как я купаюсь в этом дерьме.
— Хорошо, а вот образцы краски. — Я полистала их, поприкладывала некоторые к обветшавшим на вид стенам и выбрала тот цвет, который подходил больше других. — Нам поможет один парень, которого я знаю, Эрни, — продолжал Том. — Он предложил хорошую цену, только вот он очень занят, поэтому собирается этим заняться в понедельник, в банковский выходной. Мы с Диланом перенесем вещи накануне.
— Как там в Канаде?
— Нормально, — ответил он. — Только напряжно.
Мне стало любопытно почему. Наверное, увидел своего сына и разнервничался, а может быть, он хотел его увидеть, но его бывшая жена не позволила. Хотя меня распирало любопытство, спрашивать я не стала. Ведь несмотря на то что он посвятил меня в свои отношения с Джиной, его прошлый брак оставался табу. К тому же я и не знала, что сказать. «Как жаль, что ты бросил свою жену ради другой женщины!»? «Как жаль, что ты бросил своего маленького сына!»? «Как жаль, что ты нечасто видишь его!»?
— А как там Люк? — неожиданно спросил он.
— О… нормально.
— А его бывшая? Как у нее дела?
— Хорошо. У нее сейчас все нормально с ее приятелем, поэтому нас она пока спустила с поводка.
Тем же вечером, когда мы с Люком смотрели новости по «Четвертому каналу», раздался телефонный звонок.
— Лук? — послышался голос Магды. Она хлюпала носом. Громкая связь, как всегда, была включена.
— Привет, — отозвался он. — Я только собирался позвонить, чтобы пожелать спокойной ночи Джессике. — Она снова всхлипнула. — Ты не простудилась?
— У-ху-ху…
— Магда? — Нет, это не простуда. — Что стряслось? — Она плакала. — Что произошло, Магда?
Послышалось сдавленное рыдание.
— О Бо-о-оже! — протянула она. — Это просто у-ху-ху-шасно.
— Что? — спросил Люк. — Что ужасно?
— Случилось нечто ушасное.
— С Джессикой?
— Нет, нет, нет, с Джессикой ничего.
Люк облегченно прижал руку к груди.
— Это просто ушасно. Стиф у-ху-ху…
— Что случилось?
— У-ху-ху-ху…
— Что с ним произошло?
— У-ху-ху. Я даше не могу скасать.
— Я прошу тебя, Магда, ответь мне!
— Стиф у-ху-ху…
Умер, подумала я с таким спокойствием, что даже сама себе поразилась. Она пытается сказать: «Стив умер», — но не может. Передо мной встали образы его распластанного тела. А может быть, его забодал до смерти Йоги. Я взяла себя в руки.
— Стив у-ху-ху-ху… он у-ху-ху…
— Умер? — прошептал Люк с выражением ужаса на лице. — Ты хочешь сказать, что Стив умер?
— Нет! Я хочу скасать, что Стиф у-у-ушел от меня-а-а!
— Худшего времени невозможно было и выбрать, — простонал Люк, час спустя вешая трубку. — Ну почему он сделал это именно сейчас?
Я прокрутила в уме весь разговор. Магда сказала, что пошла в «Харви Николс», чтобы подобрать себе что-нибудь к свадьбе его матери; пожаловалась, что потратила двести фунтов на платье. Она возвращалась в Чизвик на такси, когда ей позвонил Стив.
— Я начала рассказывать ему о новом платье, которое купила, — успевала выговорить она между всхлипываниями, — и о том, что с нетерпением шду снакомства с его семьей, и о том, какой — у-ху-ху — чудесный подарок я купила для его матери. А он все молчал, а потом скасал, что исвиняется, но не думает, что мне — у-ху-ху — вообще стоит ехать туда…
— Какой ужас! — с сочувствием произнес Люк. — Он то приглашает, то не приглашает. Почему?
— Он сказал — у-ху-ху, — что было бы нехорошо представлять меня его семь-у-ху-ху-е, когда сам он не считает, что из наших отношений что-то может получиться.
Бедная Магда, подумала я. А ведь ей казалось, что их отношения наладились.
— А как он все объяснил? — спросил Люк с таким напором, словно был ее разгневанным отцом. Я бы не удивилась, если бы он потянулся за хлыстом.
— Он сказал — у-ху-ху, — что мы совершенно несовместимы. Сказал, что — ух-ух-у — считает меня очень красивой и привлекательной…
— Но это так и есть, — с негодованием вставил Люк. — Это любой скажет.
— Спасибо. — Она шмыгнула носом. — Но он сказал — у-ху-ху, — что не думает, что я ему… подхошу. Но я подхошу! — завыла она. — А как же? Я ведь потратила целых восемьдесят фунтов на очень милый подарок для его матери, хотя она мне даше не нравится!
— Конечно, ты подходишь, — сердито сказал Люк. — Этот человек просто ненормальный! — Я не поняла, был ли его гнев вызван искренней супружеской преданностью или же тем, какое влияние потенциально это происшествие могло на него оказать.
— Он сказал — у-ху-ху, — что несколько недель подбирал слова.
— А это не из-за работы? — спросил Люк. — Не из-за того клиента, с которым у вас возникло маленькое разногласие?
Повисла пауза.
— Какого клиента?
— Того, которого ты назвала идиотом.
— А, нет, это никак не связано, — всхлипывала она. — Тот отвратительный коррротышка переметнулся к другой фирме, так что тут нет связи…
Люк закатил глаза…
— Может, Стив, бросив ее, просто отомстил ей? — предположила я, когда мы переваривали эту новость несколько мгновений спустя.
Люк покачал головой:
— Нет. Она ему нравилась — уж наверняка, а иначе с чего он так долго был с ней? — но, видимо, понял, что жить с ней — неоправданный риск. Такому человеку нужна воспитанная, солидарная с ним жена, а Магда слишком непредсказуема. И его поступок для меня очень плохая новость.
— Ты думаешь, она по-прежнему не будет против поездки Джессики?
Он измученно вздохнул:
— Нет. Она захочет, чтобы Джессика осталась дома, потому что Магда начнет себя жалеть.
— Бедная Джессика, — сказала я. В какой-то момент разговора мы слышали, как она успокаивала Магду: «Не плачь, мама. Я же с тобой. Пожалуйста, не плачь». У меня разрывалось сердце.
Я ждала известий о том, что в Венецию они не поедут. И даже надеялась, хоть мне и было стыдно, что, если Джессика не поедет, Люк возьмет меня с собой. Но дни шли, а он ничего не говорил. Магда звонила так же часто, только он больше не включал громкую связь, потому что считал, что это бесчестно по отношению к ней в ее-то состоянии.
