- Ну, - замялся он, не зная как, не вдаваясь в подробности жизненных перепетий его семьи, короче объяснить, что это что-то типа наследства. Да и зачем ей эта информация? - Да, - ответил, не заморачиваясь, пусть будет кредит.
- Молодец, - с уважением похвалила она его и сразу согласилась. - Хорошо, давай к тебе.
Милка, все это время прыгающая неподалеку, затормозила и со счастливым видом вклинилась между Вадимом и Инной, взяла обоих за руки своими маленькими ладошками.
- Дома можно чай с конфетами попить, - с оптимизмом влезла она в разговор. - Там много всяких, я уже посмотрела. Ты какие любишь? - задрала она голову в сторону Инны. - Шоколадные или сосательные? Или ириски? Ириски тоже есть.
- Не знаю, - пожала плечами Инна, - наверное, ириски и еще мармелад.
- Мармелад? Мармелад вроде тоже есть, - задумчиво на полном серьезе ответила Мила. - Не мишки-харибо, конечно, но какой-то точно должен быть. Мишек любишь?
- Мишек люблю, - засмеялась Инка.
- И я. Они жуются. И червяков тоже.
Вадим нахмурился. Мишки, червяки, ириски. Кажется, эта шмакодявка намылилась вместе с ними. Не подумал он что-то, что эта мелочь будет уши греть, когда разговаривал с Инкой. Впредь надо следить за словами. Время летит, и не заметил совсем, как дочь выросла уже и начала все больше и больше лезть туда, куда не следует. Чтобы избежать лишних вопросов и недовольств, не стал сразу разочаровывать ребенка, что никакие чаи с леденцами и мармеладом ей сегодня не светят. Пусть с бабкой конфеты свои разбирает. Милка этой ночью им в компанию вот абсолютно была не нужна.
Обиды и возмущения начались, когда они добрались до дома Вадькиного отца и мачехи. Милана, почуяв, что от нее наглым образом хотят избавиться, встала в позу и наотрез отказалась выходить из машины.
- Я поеду с вами, - упрямо заявила она.
- Куда? Мы никуда не едем, я просто провожу Инну домой.
- Значит, я поеду с тобой провожать.
- Не поедешь.
- Поеду.
- Нет. Мил, быстро вылазь. Не зли меня, - Вадька и в самом деле начал злиться. - Тебя что, как маленькую вытаскивать и на руках тащить?
- Нет.
- Выходи, сказал, никуда ты не поедешь, - потянул дочь за рукав.
Милана возмущенно оттолкнула отца и, состроив недовольную мину, все же вывалилась из машины, развернувшись, со всей силы хлопнула дверцей и помчалась к подъезду. Надутая, сначала демонстративно молчала, а в лифте разразилась истерикой.
- Ты мне врешь, ты не провожать ее поедешь, ты с ней к нам домой пойдешь, - закричала она на Вадима. - Я что, глухая? Я же все слышала. Не надо мне врать. Обманщик. Ты с ней будешь. Зачем врешь?
Последние слова возмущения прозвучали уже у двери квартиры, а потом и в самой квартире.
- Что случилось? - на шум тут же коршуном влетела в прихожую мачеха.
- Мам, он врет. Он постоянно врет, - из детских глаз моментально выкатились крупные слезы. - Он сейчас с ней в наш дом поедет, а меня сюда привел.
- С кем с ней? Куда? - ничего не могла понять женщина.
- Ни с кем я никуда не еду, - буркнул недовольно Вадим, - Мил, прекрати концерт закатывать. Раздевайся, - стянул с дочери шапку.
- Не прекращу, - вырвалась Милка. - С Инной он едет. Туда, к себе, к нам. В ту квартиру. Обманщик. Говорил, что она ему не нравится совсем, а сам. Сам только возле нее бегает и улыбается. Пойдем с нами гулять на елку... Мы тебя подождем... - ехидно передразнила, припоминая Вадиму, как он уговаривал учительницу пойти с ними. - Три часа ждали! Сегодня вообще из-за нее в театр опоздали.
- Вы не были в театре? - мачеха оглянулась растерянно на Вадима. - Какая Инна?
- Были, конечно, - ответил он, - мы... - но Милка своей гневной тирадой не дала вставить отцу и слова.
- Были, но опоздали. После третьего звонка пришли, пока этих ее засранцев ждали. Все уже смотрели спектакль, а мы в туалете бегали и искали во что переодеться. Как придурки, честное слово.
Рассказ Миланы был до того сумбурным и непонятным, да еще сквозь слезы, что мачеха даже забыла сделать замечание по поводу неподобающего лексикона дочери.
Пытаясь вникнуть в суть проблемы, она то и дело переводила встревоженный взгляд с Милы на Вадима и обратно.
- Говорит, не нравится, а сами обнимаются и целуются, как будто влюбились, и еще думают, никто ничего не видит, - продолжала тем временем в запале ябедничать Мила. - Все всё видят. Все!
- Мил, ты что придумываешь? - возмутился раздраженно Вадим. Дочь, кажется, от обиды не на шутку понесло.
- Я придумываю? Я ничего не придумываю, - закричала еще сильнее она. - На елке вы что, не обнимались, еще скажи. Обнимались! И носами вот так делали, - Миланка помотала зареванной мордашкой, пытаясь изобразить, как Вадим с Инной терлись друг с другом носами на прогулке, - как будто парочка. И на море вообще целовались. Тоже скажешь - нет?
- Нет.
- А когда мы с пирса прыгали, и вы в море упали? Целовались? Целовались. А на караоке, когда вы меня в номере ночью одну оставили? Я все видела. Мы с пацанами бегали, подглядывали. Прямо при всех в засос сосались. При всех! И спали вы вместе в одной кровати! И сейчас идешь с ней спать.
Взрослые замерли в напряженном молчании, а Миланка, усевшись прямо у входа на пол, уткнулась в ладони и совсем разрыдалась.
Кто с кем целовался или нет, стало, пожалуй, не так уж и важно. Эх, Милка-Милка! Дочь в порыве гнева разболтала уйму неприятных и не предназначенных для разглашения вещей. Особенно ушам мачехи это все было слышать не положено.
Не став дожидаться, когда еще и эта присоединится к обвинениям, Вадим поспешно развернулся к двери.
- Вадим, - все-таки задержал его обеспокоенный женский голос, но сегодня Вадька слушать точно больше ничего не хотел. Как-нибудь потом разберутся с этими прыжками в воду, засосами и ночными подглядываниями. Дернул дверную ручку, - Вадим. Она же замужем, - все же догнали его встревоженные слова мачехи.
Остановился. С насмешкой посмотрел в ошарашенные глаза.
- И что? - равнодушно пожал плечами, хотя на самом деле уже был на взводе, внутри все кипело и тоже хотелось кричать, как и дочери. - То, что отец был женат, тебя же почему-то не остановило. Так ведь?
За захлопнутой дверью рев дочери стал глуше, а через лестничный пролет, куда Вадька ринулся вниз пешком, вообще стих. И все равно на душе удушающим грузом повис тяжелый ком. Нехорошо было на сердце. Почему у него все всегда получалось как-то не так и неправильно? Почему все так сложно?
Глава 43
Два поворота ключа в замочной скважине, и отворившаяся дверь встретила их негромким попискиванием сигнализации. Вадим щелкнул выключателем, осветив прихожую, набрал на пульте нужную комбинацию и кивнул Инке:
- Заходи.
- Ух ты, даже трешка! - окинув беглым взглядом стандартную планировку, с восторгом и даже некой завистью оценила квартиру Инна.
- Да. Проходи-проходи, не стесняйся, раздевайся, - подтолкнул ее Вадька.
Инна и не думала деликатничать. Уж с кем с кем, а с эти оболтусом она ощущала себя как нельзя легко и просто. Было бы из-за кого робеть - это ж Вадька. С любопытством она беспечно прошлась по квартире, быстро обошла все комнаты, нигде надолго не задерживаясь. Смотреть толком здесь было нечего - полупустая гостиная, да две спальные комнаты.
Вадим не обманул, обитал он здесь один. Это определить можно было сразу - по необжитости, неухоженности и беспорядку. Беспорядком Вадька переплюнул даже не очень аккуратную по жизни Инну. Хотя, справедливости ради сказать, у хозяина квартиры с личной гигиеной все было не так уж и плохо. Вещи, судя по огромнейшему вороху чистого белья, небрежно сваленному на диване в гостинной, время от времени стирались, но видимо до шкафа никогда в жизни так и не добирались.
Было заметно, что кое-какие усилия для поддержания чистоты в доме, Вадим прилагал. Допустим, слоя пыли толщиной в палец в доступном обозрении Инна не обнаружила, а на полу не наблюдалось ни грязи, ни так все время бесящих крошек. Впрочем, их с лихвой заменяли без труда просочившиеся из Милкиной комнаты кубики от конструктора и мелкие игрушки. На одной такой Вадька споткнулся, пока проводил для Инны быстрый экскурс по своему жилью. Скривившись от внезапно пронзившей ступню боли, он недовольно выдохнул подходящим для такого случая словом и пинком отправил куда подальше попавшую под ноги мелочь. Смурфик из "Киндер сюрприза", прогремев по ламинату пластмассовым боком, стремительно пересек коридор из детской прямиком во взрослую спальню и укрылся где-то под кроватью. Скорее всего, надолго.
