Я закусила нижнюю губу и заметила, что Маркус спрятал взгляд в своих бумагах. Кажется, я его соблазняю.
— Под словом «друг» я имею в виду полную конфиденциальность.
— Можешь не волноваться.
— Послушай, мне нужно уехать в Данию. У меня даже есть поддельный паспорт, но он чист. Помоги.
Маркус секунду переваривал информацию, его лицо оставалось непроницаемым и серьёзным.
— Ты хочешь покинуть Эстонию по фальшивым документам. Я правильно тебя понял? Могу я узнать причину? — спросил он после моего кивка.
В кабинете появилась блондинка с кофе. Мы дождались, пока она уйдёт, затем я заговорила:
— Меня хотят убить.
— Что? То есть, почему?
— Вспомни меня на острове. Какой ты меня там встретил?
Маркус нахмурился, вспоминая.
— Да, ты была словно чем-то напугана, носила повсюду рюкзак на спине. А ещё мне показалось, что ты осторожничала.
— Потому что меня преследуют. Единственный выход — уехать в другую страну под чужим именем.
Маркус поинтересовался, кто меня преследует. Я сочинила страшную историю про бывшего мужа-психа, у которого идея фикс — убить меня.
— А полиция? — тогда спросил Маркус.
— Пробовала, — ловко врала я. Помню, в начале своего побега я совсем не умела врать, но теперь ложь льётся из меня словно песня. Но обман перекрывают некоторые правдивые факты. — Маркус, несколько дней назад в меня стреляли.
Это заявление совсем сбило юриста с толку. Он ходил по кабинету, думал, задавал мне вопросы. А потом выдал:
— Кажется, о таких вещах лучше поговорить на нейтральной территории. Дай мне свой номер, я позвоню после работы.
Я встала.
— Ты меня не обманешь? Мне и так проблем хватает.
— Не обману.
— Тогда я сама тебя найду. Пока.
Подарив на прощанье улыбку, я покинула его кабинет. Я знала, что план сработает.
Маркус не станет звонить в полицию — это тоже было очевидно.
***
Южная Корея, г. Чеджу
2022 год
Я очнулась в салоне самолёта. И судя по широкому креслу и обстановке вокруг, я летела на частном воздушном судне. У отца не было своего самолёта. Остаётся гадать, приобрёл он его или это арендованный.
Мои ноги были накрыты пледом, спинка кресла удобно откинута назад, под головой подушка.
Некоторое время я смотрела в пустоту, не желая ни о чем думать. Потом взгляд метнулся в сторону, я увидела на столике бутылку воды и пластинку с таблетками Ибупрофена. Головной боли я не чувствовала, но вот жажда мучила.
Я выпила почти всю бутылку, когда рядом со мной в кресло опустилась темная фигура. Я знала, что это Махмуд, но не желала это проверять. Снова откинувшись на спинку, закрыла глаза. Я старалась прогонять мысли о Лиаме, чтобы не началась истерика. Я и без того была на грани.
— Как себя чувствуешь? — спросил Махмуд на турецком.
Я молчала.
— Я уже сообщил Эдизу, что ты едешь домой. Только без фокусов, потому что аэропорт будет усыпан моими людьми.
— А если я спрыгну с самолёта? Или убью себя? Что папочка пообещал тебе, если я не вернусь живой?
Махмуд усмехнулся.
— Ты слишком сильно любишь жизнь, Эла. Ты не сможешь с собой что-то сделать. Ты рисковая, не остановишься перед опасностью. Я убедился в этом в Порт-Морсби, когда в тебя летели пули, но ты отважно бежала вперёд. Однако ты не станешь убивать себя.
Невероятно, как точно он меня изучил. Я продолжала лежать с закрытыми глазами.
— Ты, конечно, можешь сбежать, — сказал Махмуд. — Но далеко ли ты убежишь, не имея документов?
«О-о-о, много ли ты знаешь, кретин! У меня на груди есть то, что спасёт мне жизнь везде, где бы я ни находилась. Я могу купить себе жизнь в любой точке мира. Дай только время».
— Не молчи, Эла. Поговори со мной. Я готов ответить на любые вопросы.
— Что со мной будет?
— Понятия не имею.
— А говоришь, что могу любые вопросы задавать. Уж лучше помолчу.
Через некоторое время самолёт тряхнуло — мы попали в зону турбулентности. Махмуд, который всё ещё сидел рядом, пристегнулся. Я не шевельнулась. Плевать, если это чертово корыто рухнет. Без Лиама мне жизнь не мила.
— Понимаю, Эла, ты злишься на своего отца, — снова заговорил Махмуд, голос его звучал мягко. — Но подумай сама, сколько ещё ты так сможешь убегать. Деньги не вечны, они закончатся. Я почти уверен, что Эдиз не станет тебя жестоко наказывать. Прошло пять лет, ты давно не ребёнок…
— Вот именно! Я давным-давно вышла из того возраста, когда родитель легко может взять за ручку и увести домой, а там отшлепать. — Внезапно меня накрыло, я выпрямилась, и ярость застелила мне глаза. — Чёрт возьми! Я собиралась замуж! Разве сложно понять, что раз я ушла из дома, значит, так хотела. И нет у меня желания возвращаться к людям, желающим управлять моей жизнью.
— Причина ведь вовсе не в том, что ты сбежала, — деликатно подметил Махмуд.
Я долго и испытующе смотрела на мужчину.
— Почему ты это делаешь?
— Делаю что?
— Не претворяйся! Почему ты преданно служишь моему отцу?
Махмуд не колебался.
— Потому что это моя работа.
— Твоя работа — отыскивать непослушных дочерей-воровок? Хм… Зная, какими деньгами я владею, ты мог бы поступить иначе.
— В каком смысле? — удивился мужчина, а его брови взметнулись вверх.
Но не скажу же я ему, что он мог бы спрятать меня в каком-нибудь тёмном месте, подвергнуть пыткам и заполучить деньжата. Я ещё не выжила из ума.
Сглотнув ком в горле, я покосилась на иллюминатор. Сейчас всё могло бы быть по-другому. И почему я послушала Лиама? Почему позволила купить билеты на день позже. И все эти «почему» обволакивали моё сознание, волю, слова, и бросали в пучину мучительной неизвестности. Когда я снова обратилась к Махмуду с вопросом, мой голос звучал жёстко и грубо.
— Зачем нужно было убивать?
Махмуд наклонился вперёд, стараясь заглянуть мне в лицо. Белки его глаз налились кровью, полагаю, от усталости.
— А зачем ты стреляла в меня?
— Это другое! Я защищалась!
Видимо, это то, что он хотел услышать, потому что вдруг расслабился и улыбнулся.
— Ты сама ответила на свой вопрос.
— Не неси чушь! Лиам был беззащитен, он не нападал…
— Тогда не нападал. Но если бы я не застрелил его, он последовал бы за тобой. Я не мог рисковать.
Остаток полёта я отказывалась разговаривать. Внешне я держалась, но внутри душа разрывалась на части. Как только вырвусь, дам волю эмоциям.
***
Эстония, г. Таллинн
2019 год
ДЕН: Что ты задумала?
ЭЛА: Всего лишь маленькая хитрость.
ДЕН: Хитрость? Ты связалась с юристом!
ЭЛА: Денис, другого выхода нет. Я должна запутать людей отца. Всё это время я передвигалась из страны в страну по своему паспорту. Рано или поздно на мой след нападут. Удивительно, что в аэропорту Украины меня не задержали. Возможно, везение.
ДЕН: Возможно, официально тебя давно никто не ищет. Ажиотаж продлился до середины 2018 года, потом Демирель пустил в ход только свои силы. Не забывай, что его деньги добыты нелегальным путём. И это облегчает нам задачу.
ЭЛА: Облегчает, но не решает проблемы. Они работают не так оперативно, но потом всё равно находят. Я хочу уехать из Эстонии по датскому паспорту, но проблема с печатями. Если Маркус поможет, то дело шито-крыто. Я хочу, чтобы они на веки вечные застряли в Эстонии, прочесывая каждый ее уголок, пока я преспокойно буду жить в Дании.
ДЕН: Откуда ты знаешь, что этот Маркус поможет? Ты ведь с ним толком не знакома.
ЭЛА: Я сочинила правдоподобную слезливую историю. Думаю, он клюнул.
ДЕН: А ты не допускаешь того факта, что он может пробить тебя по базе?
ЭЛА: И кого он будет искать? Некую Эллу из Энгельса?
ДЕН: Он юрист!!!
ЭЛА: Да хоть министр юстиции! Он даже не подозревает о том, кто я такая. И потом, я собираюсь ему хорошо заплатить.
