class="p1">Он качает головой.
— Не — а. Я могу приготовить тебе всё, что ты захочешь, и завтра я тоже отвечаю за приготовление.
Он наклоняется ко мне с гордой улыбкой на лице. Я нежно кладу ладонь ему на грудь.
— Детка, я ценю это и всё такое, но разве ты не помнишь, что было в прошлый раз?
Он пожимает плечами.
— Да. Так что я научился.
Я вопросительно наклоняю голову.
— Что?
— Возможно, я брал кое — какие уроки.
— От кого?
— Джона. Конечно, это было опасно. В какой — то момент, я думаю, он хотел нокаутировать меня сковородкой, но да, у нас получилось.
— Как давно?
— С моего возвращения в Сиэтл, — он снова встает с кровати. — На всякий случай, если бы я когда — нибудь убедил тебя быть со мной. Я позабочусь о тебе всеми способами, — он открывает дверь, и свет из коридора заливает комнату. — Итак, что это будет?
Моё бешено бьющееся сердце, должно быть, отвлекает мой разум от выбора.
— Удиви меня.
Он подмигивает мне самым сексуальным образом, который я когда — либо видела.
— А ты думала, что я веду себя по — детски.
— Французские тосты и фрукты, мэм, — когда я сажусь в постели, Зак ставит мне на колени поднос с самыми красивыми французскими тостами и ягодным миксом, которые я когда — либо видела. — Уже за полночь, поэтому я подумал, что ты не захочешь обычный кофе; я приготовил кофе без кофеина.
— Это как раз то, что мне нужно, — напеваю я, поднося к губам первый кусочек тоста. Я останавливаюсь и смотрю на него, на его лице расплывается гордая улыбка. — Вау, я знаю, что это всего лишь французский тост, но, чёрт возьми, что это за колдовство?
Он громко смеется и лезет в карман своих спортивных штанов, доставая маленькую плоскую коробочку в упаковке. Упаковка ярко — розовая, сверху прикреплен золотой бант, почти такой же большой, как сам подарок.
— Технически, сегодня Рождество, и я подумал, почему бы не сделать подарок сейчас?
Забирая у него поднос, я отставляю его в сторону, когда он подходит и садится рядом со мной на кровать.
— Если тебе не понравится, тогда я могу вернуть его.
— Мне это понравится, Зак. Потому что он от тебя.
Отклеив упаковочную бумагу, я срываю бант, но, когда вижу коробочку, так ничего и не понимаю. Она черная, с золотой звездочкой в правом верхнем углу. Я открываю крышку и отодвигаю черную оберточную бумагу.
— Он платиновый и эм…
— Зак, это что?
— Луна.
Это потрясающий браслет, на котором изящно свисает небольшой, но невероятно хорошо проработанный амулет в виде луны. Переворачивая его, я вижу, что там написано: “Луна”.
У меня перехватывает дыхание, когда он протягивает руку к коробке и достает браслет. Протянув руку к моему запястью, он застегивает его и с облегчением выдыхает.
— Ты не представляешь, сколько раз я менял размер у ювелира. Не думаю, что они когда — нибудь снова захотят увидеть мою задницу.
Я поднимаю на него глаза.
— Ты сделал специальный заказ?
— Я думаю, ты совершенно особенная Ракета.
Я недоверчиво качаю головой, поднимая запястье и наблюдая, как амулет сверкает на фоне выключенного телевизора.
— Спасибо. Это потрясающе.
— Да, так и есть, — шепчет он.
Когда я наклоняюсь и целую его, я замечаю, что его глаза слегка остекленели.
— Моя очередь, — говорю я, направляясь в гостиную и доставая его подарок из — под елки.
Смотря на плохо завернутый подарок в дешевую синюю бумагу, я понимаю, что мой подарок не стоит даже половины его, и меня охватывает смущение. Мне следовало потратить больше, накопить подольше.
— На самом деле это очень вкусно, — говорит он, указывая на тарелку с недоеденными тостами.
— Я же сказала тебе.
Опускаясь на колени на кровати, я осторожно протягиваю ему подарок.
— Хочу сказать, что он не из той же лиги, что и твой.
— Что ты мне сказала насчет подарка?
— О том, что он от тебя?
— Да, — говорит он, разрывая конверт одним движением. — Всё, что от тебя, всегда мне понравится.
Переворачивая рамку в руках, он смотрит на фотографию.
— Чёрт возьми, о боже! Детка, где ты это нашла?
Я чувствую, как тепло разливается по моим щекам.
— Хм, ну, у меня это уже давно.
Его палец проводит по фотографии нас обоих, лежащих на пляже Коко. На его молодом лице отражается теплый свет от костра, горевшего всего в нескольких футах от нас.
— Нам, должно быть, здесь лет шестнадцать.
Я качаю головой.
— Семнадцать. Это было лето перед поступлением в университет. Одно из последних барбекю, которое мы посетили как друзья.
Зак поднял камеру в воздух, наведя ее на нас обоих. На фотографии он смеется и улыбается в объектив, а я нет. Я смотрю в сторону. Я помню это, как будто это было вчера. Он сделал снимок прежде, чем я поняла, и когда он спросил меня тогда, на что я смотрела, я солгала и сказала, что на падающую звезду над его головой. По правде говоря, я смотрела на него. Я всегда смотрела на него.
Я открываю рот, чтобы сказать ему именно это, что той ночью не было падающей звезды, но быстро закрываю его. Я годами хранила это воспоминание и фотографию, этот маленький секрет, который я хранила подростком, а теперь взрослой Луной.
Может быть, когда — нибудь я скажу ему, а может быть, и нет.
Иногда женщине нравится держать определенные моменты при себе.
Я наклоняюсь и целую его в подбородок.
— Счастливого Рождества, детка.
НАЧАЛО ФЕВРАЛЯ
ЛУНА
— Луна, ты сегодня отлично поработала. Ученики были по — настоящему увлечены.
— Спасибо, — я поворачиваюсь к директору Стивенсу и пожимаю ему руку.
— Я думаю, ты отлично впишешься в Уэйкфилдскую старшую школу. Если это то, чего ты хочешь, конечно, мы были очень впечатлены твоим подходом и резюме и хотели бы предложить тебе эту должность.
Стараясь не броситься к нему в объятия, потому что я поняла, что это не всегда уместно, я ещё раз пожимаю ему руку.
— Эта школа — именно то место, где я хочу быть.
— Превосходно! Что ж, мы оформим все необходимые документы и отправим их тебе для ознакомления, но добро пожаловать в Уэйкфилд.
— Не могу дождаться, — отвечаю я, пытаясь держать своё волнение под контролем.
Развернувшись, я иду по коридору мимо шкафчиков. Мне нравится, как здесь всё устроено. Я никогда не думала, что найду место, похожее на мою прошлую школу, но почему — то
