ли его за руку или обнять. Но Гера всё расставил по местам, привлекая её к себе за талию.
– Я из-за тебя, свинка, еле выдержал эту экзекуцию с зачетом, – прошептал он, склонившись к ней.
Явно желал поцелуя.
– А я-то причем? – Надя отклонилась.
– Возможно, потому что, что занимала мои мысли, а не итоги мировой экономики.
Гера всё же поймал её губы, запечатлев нежный и быстрый поцелуй.
Надю как будто волна дрожи насквозь пробивала от этого.
– Может, поужинаем где-нибудь?
Надя прикусила губу.
– Э… не могу сегодня?
Гера прижал её к подоконнику, облокотившись на него руками, словно запирая её в ловушку.
– Почему? – закономерный вопрос.
– Ну-у, – протянула Надя, – есть некоторые дела, но я постараюсь их закончить к девяти, а потом может, сходим в кино?
Гера скептически приподнял брови.
– В кино? После девяти? – он усмехнулся, так что стало понятно, о чем думает, – может лучше не в кино?
Надя толкнула его в плечо, а Гера навалился, притесняя, сгребая её в свои объятия.
Она плавилась под его жарким взглядом, и сама хваталась за плечи.
– Молодые люди, это вам не отель! – раздалось злое и раздраженное.
Надя покраснела, заметив учителя, а Гера только закатил глаза и буркнул какие-то извинения. Он крепко взял Надю за руку и повел к машине.
– Стыдоба-то какая, – прошептала она.
– Ерунда, ты думаешь, мы единственная парочка?
– Я не… просто не все выставляются…
Гера приобнял её.
– Я хочу каждую секунду тебя трогать и обнимать, поэтому хорошо, что я скоро выпускаюсь, иначе я тебе проходу не дам.
– Придумываешь, – отмахнулась Надя.
– Так ты не веришь в мою одержимость тобой? – шутливо произнёс Гера, открывая перед ней двери.
Надя не ответила, но не хотела ему говорить, о том, что это обоюдно. Ещё подумает, что она на всё согласна…
По дороге домой, они почти не говорили. Надя наблюдала за тем, как Гера вёл машину. Ей нравилось видеть его расслабленные руки, его улыбку, слушать тихую музыку радио. А ещё хотелось поцеловать, прижать к себе, слушать стук сердца, которое бьётся так же быстро.
Надя почти не заметила, как когда они приехали к дому.
– Ну…– она замялась, Гера молча смотрел на неё, – созвонимся.
Гера резко наклонился к ней и прижался к губам, Надя приоткрыла рот, ловя тёплое дыхание.
Время на мгновение остановилось, а салон машины наполнился их дыханием и тихими звуками поцелуя.
– Гера я…– шепнула она, когда тот отстранился, сместился к её щеке. – Мне надо…
Он отпустил, не дожидаясь завершения её слов.
– Хорошо, – выдохнул он больше самому себе, – заеду в девять.
Надя кивнула, и сама чмокнула его в щеку.
Гера не уезжала до тех пор, пока двери в подъезд за ней не закрылись.
В лифте Надя глухо взвизгнула в ладони, хотя как-то давая выход своей влюбленной эйфории.
Она вышла на своём этаже и почти не испугалась, заметив сидящего на лестнице отчима. Алексей обернулся.
Его небритость уже не походила на недельную, густая седая борода, закрывала лицо, но всё равно среди обшарпанных стен Шторм казался инородным предметом, королём из сказки застрявший в аду.
– Здравствуй, Надя, – обратился он поднимаясь.
Надя кивнула.
– Давно вы тут сидите?
– Не знаю, – он рассеянно посмотрел на часы, – я бы хотел поговорить с Никой, но она не хочет и… просто не отвечает ни на звонки и не…
Надя знала, хотя видела, как светятся мамины глаза, когда она смотрит на телефон с неотвеченными вызовами.
Алексей сейчас и при первой встречи выглядел уже не таким неприступным и холодным. Он как будто бы потерял часть своего панциря, обнажив свои истинные чувства.
Возможно, Гера и прав, им просто нужен пинок…
– Я поговорю с мамой, подождите хорошо.
Надя открыла двери, и не стала её закрывать на ключ. Мама лежала на кровати, накрывшись одеялом.
– Мам…– позвала её Надя, проходя в комнату, – может тебе стоит поговорить со Штормом, а то он в своём пальто на рубашку простынет.
Мам не ответила, только слабо что-то промычала.
– Мама, ну вставай, хоть сама его выгонишь.
Надя потянула одеяло и на секунду застыла. Темное алое пятно, будто мама испачкалась в варенье покрывала её платье. Но стальной запах, въедавшийся в рецепторы, давал четкое понятие, что это кровь.
Надя завизжала, и в этот момент в квартиру вбежал всполошившийся Алексей. В отличие от Нади, он действовал быстро и решительно.
– Бери её документы.
Лицо мамы было бледным, когда он развернул её.
– Ника, ты слышишь меня?
Она с трудом открыла глаза, мутным взглядом посмотрев на отчима. Сердце Нади бешено билось в страхе и ужасе. Она высыпала на пол всё, что было у неё в рюкзаке, заталкивая документы и родовую карту мамы.
Отчим поднял Нику на руки и понёс к машине.
Кровавое пятно пропитало кровать, и Надя подавила всхлип, бросилась следом. Почему-то сейчас ей показалось, что это из-за неё – она слишком много оторвала себе счастье, и из солнечных чувств, её будто кинули в темный колодец страха и боли.
Глава 35
Надя держала маму за руку, старалась разговаривать с ней, успокаивать. В том, что она слышала, Надя понимала потому, как она сжимала её руку в ответ. Или может, это было от страха, когда Алексей на скорости заворачивал и сигналил впереди идущим машинам.
Мысленно Надя костерила себя за то, что своему чутью не доверилась, позволила этому случиться.
– Всё хорошо будет, – повторяла она и себе и маме.
Что она ещё могла сказать? Обвинять кого-то нет уже смысла, но вина давила неподъемным грузом.
К зданию роддома они подъехали, чуть не снеся ворота. Домофонная дверь
