И она бросается мне на шею. Несколько минут мы просто стоим, прижавшись друг к другу, под проливным дождем.
— Со мной все хорошо, — наконец бормочу я. — Честное слово. Я упала с горы. Но рядом была моя сестра. Она обо мне позаботилась.
— Сестра? — Сьюзи разжимает руки и медленно поворачивается к Джесс, которая стоит, смущенно отвернувшись и засунув руки в карманы.
— Это Джесс, — говорю я. — Джесс, познакомься, это Сьюзи.
Они смотрят друг на друга, а дождь все хлещет. Представить не могу, о чем они обе думают.
— Привет, сестра Бекки, — наконец говорит Сьюзи и протягивает руку.
— Привет, лучшая подруга Бекки, — отзывается Джесс и отвечает на рукопожатие.
Церемонию знакомства прерывает какой-то грохот и треск. Мы оборачиваемся и видим, как по склону к нам спешит Таркин в классном армейском прикиде вроде скафандра и в каске с фонарем на лбу.
— Таркин! — радуюсь я. — Привет!
— Джереми идет следом с носилками, — жизнерадостно сообщает он. — Ух, Бекки, как же ты нас всех напугала! Люк, — говорит он в мобильник. — Мы ее нашли.
У меня останавливается сердце. Люк?
— Откуда… — губы так дрожат, что я не могу договорить. — Откуда Люк…
— Из-за нелетной погоды он застрял на Кипре, — объясняет Сьюзи, — но все время был с нами на связи. Господи, мы думали, его удар хватит.
— Держи, Бекки, — и Таркин протягивает мне телефон.
А я не решаюсь его взять. Я вся на нервах и вообще еле стою.
— Он все еще… злится на меня? — лепечу я.
Сьюзи отвечает мне понимающим взглядом. Дождевая вода струями стекает по ее волосам и по лицу.
— Бекс, возьми телефон. Люк уже не сердится.
Я подношу мобильник к уху и морщусь: случайно задела ссадину на щеке.
— Люк?
— О господи! Бекки! Слава богу!
Голос далекий, сквозь помехи, так что слова едва можно разобрать. Но как только я слышу этот знакомый голос, напряжение последних дней выплескивается наружу. Во мне что-то вскипает. Перед глазами все плывет, в груди нарастают всхлипы.
Я хочу к нему. Хочу к Люку. А еще домой.
— Как хорошо, что тебя нашли. — Никогда еще не слышала Люка таким встревоженным. — А я тут с ума сходил…
— Знаю, — бормочу я, а по щекам уже льются слезы. — прости. Люк, прости меня за все…
— Не извиняйся. Это ты меня прости. Господи, а я думал… — Он обрывает себя и только хрипло дышит в трубку. — Не пропадай так больше, ладно?
— Не буду, — всхлипываю я и вытираю глаза. — Боже мой, как мне тебя не хватает!
— Скоро прилечу. Сразу же, как только кончится гроза. Натан предложил мне свой самолет. Он потрясающий… — К моей досаде, голос Люка заглушают помехи.
— Люк!
— …отель…
Связь рвется. Бессмыслица какая-то.
— Я люблю тебя, — говорю я в умолкнувшую трубку, даже не надеясь, что Люк меня услышит. Потом поднимаю голову и обвожу взглядом остальных, застывших в сочувственном молчании.
Таркин добродушно похлопывает меня по плечу мокрой ладонью.
— Идем, Бекки. Надо поскорее усадить тебя в вертолет.
Больницу я помню смутно. Только яркий свет, шум, сотни вопросов, а еще как меня везли на каталке. Выяснилось, что я сломала щиколотку в двух местах, и теперь кости будут совмещать. Потом мне накладывали швы и проверяли, нет ли у меня столбняка, коровьего бешенства и еще чего-то, уже не помню чего.
Но сначала мне сделали укол какого-то лекарства, от которого меня потянуло в сон, а когда все процедуры кончились, я рухнула на подушку как подкошенная. Господи, как приятно лежать в теплой комнате, на чистой постели!
Сквозь сон слышу, как кто-то убеждает Джесс, что она правильно поступила, когда повела меня к укрытию. Потом тот же голос несколько раз повторяет, обращаясь к Сьюзи, что в таких случаях общую томограмму не делают, но пренебрегать моим здоровьем никто не собирается. И вообще он здесь главный.
— Бекки! — Нехотя открываю глаза и вижу, как Таркин протягивает мне мобильник. — Снова Люк.
— Люк, — шепчу я в трубку. — Привет. Представляешь, а у меня целых два перелома! — Я с восторгом смотрю на свой гипс. Нога висит над постелью на растяжке. Всю жизнь мечтала о таком симпатичном гипсе.
— Знаю. Бедная ты моя. За тобой хорошо ухаживают? Тебе ничего не нужно?
— Кажется, нет. Знаешь… — я вдруг сладко зеваю во весь рот, — что-то я утомилась. Пожалуй, посплю.
— Как бы я хотел быть рядом. — Люк говорит ласково и негромко. — Бекки, объясни мне только одну вещь. Почему ты сбежала на север, никого не предупредив?
Что? А разве он еще не понял? Мне снова становится больно и горько.
— Да потому, что мне требовалась помощь. Наш брак разваливался. Кроме Джесс, мне было не к кому обратиться.
В телефоне молчание.
— Что наш брак? — наконец переспрашивает Люк.
— Разваливался! — У меня дрожит голос. — Только не говори, что не замечал! Это был кошмар! Ты даже не поцеловал меня, когда уезжал!
— Дорогая, я злился. Мы же поссорились. Но это еще не значило, что наш брак рушится.
— Да?… А я думала… Я думала, все кончено. И что тебе все равно, где я.
— Ох, Бекки… — Голос Люка становится таким странным, будто он сейчас расхохочется. Или заплачет. — А ты представляешь, что я здесь пережил?
— Нет. — Я со стыдом закусываю губу. — Люк, прости меня, пожалуйста. Я… не думала… даже не догадывалась…
— Ладно, — перебивает он. — Ты спасена. Остальное уже неважно. Ты в безопасности.
Но меня терзают угрызения совести. Какой он все-таки милый. А я устроила ему настоящую пытку. Застрял на Кипре, мучается… С раскаянием я прижимаю телефон к уху.
— Люк, вернись домой. Я же знаю, как тебе не хотелось туда ехать. Но пришлось — а все из-за меня. Просто брось этого идиота Натана Батиста и его дурацкий отель. Найди какое-нибудь оправдание. Можешь на меня сослаться.
Длинная пауза.
— Люк! — озадаченно зову я.
— Да-а… — нехотя отзывается Люк. — Я должен сказать тебе еще кое-что. Сейчас самое время… — Он снова умолкает.
— Что?
— Ты была права. А я… ошибался. Недоуменно смотрю на телефон. Может, мне послышалось?
— Я судил предвзято, — продолжает Люк. — А когда поближе познакомился с Натаном, понял, что он классный парень. Прирожденный бизнесмен. Мы прекрасно ладим.
— Прекрасно ладите? Вы? Но… он же уголовник…
— А, это… — Люк заметно смущается. — Натан мне все объяснил. Он просто защищал служащих своего мотеля от пьяного посетителя. И, как он сам выразился, «переусердствовал». Он признал свою ошибку. И я ему верю.
Пауза. У меня колотится сердце. Все сразу мне не переварить.
— Знаешь, у нас с ним удивительно много общего, — продолжает Люк. — Однажды вечером Натан рассказал мне, как решил создать сеть недорогих мотелей. Это случилось после того, как в один шикарный отель его не пустили только потому, что он был без галстука. Натан направился оттуда прямиком в паб и в общих чертах набросал бизнес-план развития сети мотелей. И уже через год таких мотелей у него было двадцать. Энергия, достойная восхищения.
