- Стеф действительно была здесь? – спросил я. В горле драло так, будто я проглотил наждачную бумагу. Комната продолжала вращаться, словно меня закинули в стиральную машинку. Может мне и правда все это приснилось? Откуда мне знать?
Но Джеймс кивнул.
- Да, она была здесь.
Тогда почему мне всё ещё больно?
- Слушай, я догадываюсь, что я последний человек, которого тебе хочется видеть, - сказал он.
Я хмурюсь, и это вновь вызывает вспышку боли в моей голове.
- Вообще-то, я думал, что это я последний человек, которого ты хочешь видеть. – Учитывая то, что между нами произошло, я вообще в шоке, что Джеймс здесь.
А тем более Стеф. И тут я начинаю все понимать, но до последнего надеюсь, что это ошибка. Они теперь вместе? Джеймс все же добился её? Она снова с ним?
И это сделал я?
Мое сердце болезненно сжимается. И во всем мире не хватит морфина, что его успокоить.
Джеймс, почесав голову, вздыхает и садится на пластиковый стул рядом с кроватью.
- Линден. Я собираюсь сказать тебе что-то, и это будет непросто.
Гребаный дьявол. Я прав, разве нет?
- Хорошо, - говорю я. Получается едва слышно из-за шума крови в ушах.
- Ты захочешь меня убить.
- Звучит заманчиво.
- И, возможно, сейчас не самое лучшее время говорить тебе это, но, если я не скажу, тогда ты уже никогда не окажешься там, где ты должен быть. А ты знаешь, где должен быть, я прав? Ты должен вернуться в Сан-Франциско и быть с ней.
Так, ладно. Мне потребуется некоторое время, чтобы переварить услышанное. Это, мягко говоря, не совсем то, что я ожидал от него услышать.
Он с трудом сглатывает.
- Я говорил тебе, что был влюблен в Стеф. И знаешь что? Так оно и было. Когда мы были вместе, я действительно любил её. Но после того, как мы расстались… мне с большим трудом удалось отпустить её. Как бы то ни было, даже после того, как мы переспали, ничего не изменилось. Не то, чтобы я лгал тебе, но… когда я говорил, что люблю её, и что порвал с Пенни ради неё, я, правда, не знал, что творю.
- Что-то я запутался, - говорю я, пытаясь понять, что происходит. – Если ты не в курсе, у меня сотрясение.
Он смотрит прямо на меня, и я вижу, что он держится из последних сил.
- Я не столько любил её, сколько хотел обладать ей. Хотел, чтобы она нуждалась во мне. И хотел забрать её у тебя. Потому что знал. Всё это время я знал, что между вами что-то есть. Я знал, что вы оба врали мне, скрывая все то дерьмо и постоянно увертываясь. Мне это не нравилось. Больше того, я считал, что это несправедливо. – Он останавливается. – Это не просто признать, но, правда в том, что я ревновал. Я хотел, чтобы ты понял, каково это. Потерять кого-то. И ещё одно, я хотел, чтобы у тебя ничего не было.
Я не подозреваю, как сильно сжимаю челюсти, пока моя голова не начинает пульсировать от боли. Но это ничто, ничто, по сравнению с тем, что происходит у меня внутри.
- Что, блять? – всё, что я смог выдавить из себя. – Зачем ты сделал это со мной?
От его улыбки веет холодом.
- Потому что ты это сделал со мной. И потому что я был тупым слабаком, другом, который не мог перестать обижаться на тебя. Я не горжусь этим. Но это правда.
- Ты решил довести меня до гребаного сердечного приступа, - ору я на него. – Если бы моя чертова рука не была сломана, я бы тебя ударил. Дьявол, клянусь, я смог бы сделать одной рукой! – Я пытаюсь до него дотянуться, но в руку врезается капельница.
- Мне жаль, - говорит он, не двигаясь, словно хочет, чтобы я ударил его. – Я всё испортил. Я разрушил всё, что было у нас с тобой, разрушил всё, что было у вас со Стеф. Я всё разрушил. Даже свои отношения с Пенни. И все потому, что я был ослеплен своей чертовой злостью и мелочностью, чтобы увидеть, что я творю.
Я едва могу говорить.
- Какого хрена ты сейчас мне это говоришь? – рычу я на него. – Я едва выжил, лежу тут в этой долбанной больнице. А ты решил успокоить свою гребаную совесть и вывалить все это на меня?
Он качает головой.
- Нет. Поверь, мне ничуть не лучше от того, что я тебе все рассказал. Все дело в ней. Я говорю тебе это сейчас, потому что Стефани здесь. О чем тебе не стоит беспокоиться, так это о моих чувствах. Ты ни в чем не виноват. И я говорю тебе это, чтобы ты, блять, мог бороться за неё. Это то, чего она заслуживает. Кого-то, кто бы боролся за неё. Она была с нами обоими какое-то время, и каждому из нас нереально повезло с ней. Но ты единственный, кто может заполучить её снова, и ты должен заполучить её. Ты - единственный, кому она принадлежит. И всегда им был.
Я закрываю глаза, пытаясь восстановить дыхание.
- Я разбил ей сердце.
- Тогда встань, мужик, и исправь это.
Я приоткрываю один глаз, чтобы посмотреть на него. Он уже стоит, нависнув надо мной.
- Вам обоим пришлось нелегко. Но только у тебя есть шанс все исправить. Верни её. Заполучи её.
- Она не хочет меня.
- Она, блять, всё ещё любит тебя! – яростно кричит Джеймс. Мне так отчаянно хочется ему верить, но я реально не понимаю, как кто-то может любить после такого. Любовь так непостоянна и так хрупка. Нет ни малейшей надежды, что она способна выдержать это. Она никоим образом не могла бы даже простить меня за то, что я натворил.
- Ты по-прежнему любишь её? – спрашивает он тихо.
Я тут же киваю, не сомневаясь ни секунды.
- Да. Больше, чем когда-либо. Я люблю её больше всего на свете. – С каждым словом, вырывающимся из моего рта, теснота в груди становиться на дюйм больше. Может, это сломанная кость, хотя я не уверен.
- Прошу прощения, - говорит медсестра с соколиным взором, появившаяся на пороге. По-моему её зовут Энди. – Часы посещения закончились. Ему необходимо отдохнуть.
Я в панике смотрю на Джеймса.
- Где Стеф?
- Может с Брэмом. – говорит Джеймс и смотрит на медсестру. – В коридоре есть кто-то еще? Девушка в сером свитере, с темными волосами?
Она качает головой.
- Никого. Пожалуйста, сэр, идемте. Вы сможете вернуться завтра.
Джеймс смотрит на меня.
- Прости, чувак. Я посмотрю, может получится задержаться на пару дней. Она говорила, что не может закрыть магазин, так что…
Итак, она собирается вернуться домой. Дьявол, да это чудо, что она вообще была здесь.
- Ты что-нибудь хочешь ей передать? – спрашивает Джеймс.
Я осторожно покачал головой.
- Нет. – Всё, что я хочу ей сказать, она должна услышать от меня. Просто сейчас, я не совсем в том состоянии.
- Эй, мне правда жаль, - говорит он. – Я не хотел взваливать всё это на тебя. Я просто хотел, чтобы ты знал, что я облажался и буду изо всех сил стараться снова стать тебе хорошим другом. Блять, я, правда, скучаю по тебе, братишка. Теперь всё по-другому.
