На улице совсем стемнело. На небе показались звёзды. Кира выглядит счастливой, а я счастлив встречать эту ночь с ней.
– Как красиво здесь! Здорово! – в ее глазах отражаются огоньки ночного города и теплота, которую я безумно люблю.
Так хочется снова ее поцеловать, и даже больше… Черт, какие мысли. Надеюсь, мне хватит здравого смысла не наброситься на нее прямо сегодня в первый день.
– Да, красиво, – говорю ей и думаю, что красивая именно она. Как эта самая ночь. Такая же таинственная и манящая.
Я осматриваюсь. На столе стоит ароматная еда и горячий чай. Но чего-то не хватает. Точно!
– Кира, я сейчас. Три минуты.
Бегу на кухню и достаю коробку маленьких серебристых свечей, которые мама любит зажигать на Новый год. Да, я действительно все знал в своем доме. Даже удивляюсь сейчас как это казалось бы простое умение может пригодиться в жизни. Возвращаюсь на лоджию.
– Что это? – подозрительно смотрит на свечи Кира.
– Свечи! Только не смейся. Просто здесь темно. Вот и решил…
– Свечи? – удивлённо улыбается. – Брось, я не стану смеяться. Это круто… Всегда мечтала о романтическом вечере при свечах. И ты исполняешь мою мечту… Ты невероятный, мой Беркович…
Я не могу налюбоваться ей, но стойко держусь. Зажигаю свечи и расставляю их вокруг. Теперь становится уютнее. Эта атмосфера ещё больше сближает нас.
– А ты моя, Соболева…
Я сажусь рядом с ней и, обняв, прижимаю к себе. Вдыхаю запах волос и целую ее. Кира довольно нежится в моих руках.
Какое-то время мы просто сидим молча и наслаждаемся этой невероятной ночью. Для кого-то она самая обыкновенная, но не для нас.
– Кира, помнишь, я говорил тебе, что никакая прошивка не поможет мне стать добрым?
– Помню.
– Я ошибался, есть такая прошивка под названием любовь. Любовь к тебе.
– Ох, Дамир…
Я нежно целую бархатистую кожу за ушком. И утопаю в своей девочке целиком. Не хочу ее отпускать домой. И очень надеюсь, что она останется на всю ночь. Сильно хочу ее, и эта мысль не даёт мне покоя весь вечер.
– Люблю, – срывается еле слышно с ее губ.
И не потому, что не уверена, а потому что так же, как и я, боится спугнуть то счастье, которое мы внезапно обрели сегодня.
– Кира, только когда ты рядом – жизнь обретает смысл. Останешься на ночь?
Она глубоко вздыхает и поворачивается ко мне. Шепчет: «Да». Я быстро нахожу теплые мягкие губы и целую свою малышку.
Столько слов уже было сказано и хочется ещё ей сказать… Как хочется ее целовать, прижимать к себе! Твердить: «Не отпущу». Кричать в осенний воздух: «Ты только моя». Шептать на ушко: «Прости, я был идиотом». Признаться открыто, глядя в глаза: «Я люблю тебя»…
59
Эпилог
Юлька забрала документы из университета. Она так и не взяла трубку, но вскоре написала сообщение, что ей стыдно за свою выходку и что она действительно не спала с Дамиром.
После нашей ссоры я ее не видела. Я не хочу с ней общаться и рада, что теперь нам не придется учиться в одной группе. Кто-то болтает, что она уехала в другой город, кто-то говорит, что просто перевелась в другой универ. Может быть, есть в этом правда? Но меня больше это не интересует. Ведь мы теперь не подруги. Не может быть у подруг одной любви. Если парень встаёт между двумя девчонками, считай, дружбе конец.
Ник больше не донимал меня, хотя иногда замечала его косые взгляды в мою сторону. При встрече здоровались, и на этом наше общение заканчивалось.
Сегодня поистине клёвый день!
Сегодня мы летим в Анталию. Семестр успешно закрыт, и впереди есть время отдохнуть и набраться сил. Мы едем не лечить мою кожу, нет. Благодаря Дамиру состояние моей кожи стало улучшаться буквально на глазах. Всё-таки любовь творит чудеса. Вот уже целый месяц меня не беспокоит дерматит. Я выздоровела, без моря и без таблеток. Хотя нет, лечение все же было. Лечение бесконечным вниманием и ухаживаниями Дамира, лечение долгими свиданиями и мучительно сладкими поцелуями, лечение нежностью моего парня и комплиментами, лечение страстными ночами.
– Дамир, мы опоздаем. Нам нужно выезжать, трансфер через полчаса, – тихо говорю в любимые губы.
Дамир не может меня отпустить. Мы целуемся уже целую вечность. Он ненасытен, мне кажется, от готов целовать меня целую бесконечность помноженную на бесконечность.
– Не могу оторваться, ты такая вкусная. И зачем ты так оделась? – Беркович сжимает мою талию.
– Но тебе нравится, когда я в платьях! Не пойму, – бормочу ему в губы.
– Нравится, очень… Но только это очень соблазнительно, и из-за тебя мы сейчас опоздаем.
– Из-за меня, неужели? Дамир, вдруг сейчас выйдут родители. Дамир… – шепчу.
– Кхем, кхем. Ребят, не надоело ещё? У вас будет целая неделя. Целая неделя отдыха на море.
Богдан выезжает в прихожую неожиданно и пугает нас.
– Богдан, нельзя же так подкрадываться! – вспыхиваю румянцем.
– Ну давай друг, не скучай! – Дамир бережно отпускает меня и пожимает руку моему брату.
– Привезите мне магнитик. Прилеплю его к коляске, – глумится Богдан.
– Привезу самый красивый, – улыбаюсь.
Мне радостно смотреть на брата. Когда вижу его, душа поет. Он начал жить заново, преодолев страх и трудности. Временами было сложно. Но все вместе: я, Дамир, родители, остальные друзья и врачи – мы смогли справиться с его депрессией. Теперь брат снова смеётся и шутит. И он не намерен так просто сдаваться. Он активно лечится и начал заниматься разными физическими нагрузками. Богдан читает лечебную литературу и хочет поскорее встать на ноги. В общем, теперь его жизнь заиграла другими красками. У него появилась цель, и он ее добьется, я уверенна. Вопреки всему – он встанет на ноги и пойдет самостоятельно. А мы ему в этом поможем.
– Ой, Кирочка, Дамир, вы все взяли? Документы не забыли? – в прихожую вбегает мама.
