Она хмурится. — Но что, если бы это больше не было секретом? Что, если бы он рассказал Кэму о вас двоих?
Я качаю головой. — Я не буду играть в игру «а что, если». Это слишком опасно. Он уже сделал свой выбор
Девин понимающе кивает, и я быстро обнимаю ее, прежде чем уйти. Переставляя ноги, я сосредотачиваюсь на том, чтобы просто добраться до машины Мали, чтобы не слушать, как мое сердце кричит мне развернуться. Как только я сажусь в машину, она поворачивается и смотрит на меня.
— Ты в порядке? — осторожно спрашивает она.
Скатывается случайная слеза, и я вытираю ее, глядя в окно. — Просто веди машину.
31
Колющая боль пронзает голову, ощущение такое, будто кто-то воткнул ледоруб прямо в мой мозг. Глаза все еще закрыты, я вздрагиваю и прижимаю ладонь к виску.
— О, черт, — стону я.
Откуда-то из комнаты доносится смех Девин. — Да, я так и думала, что ты будешь несчастен этим утром.
Я заставляю себя приоткрыть глаза и вижу, что она прислонилась к моему дверному проему, но когда я собираюсь отшвырнуть ее, я понимаю ошибку, отпустив свою голову.
— Я чувствую себя отвратительно.
— Держу пари, — поддразнивает она. — Пахнешь так же.
Моя мама идет по коридору и выглядывает, чтобы заглянуть в мою комнату. — Что с ним не так?
Девин ухмыляется. — О, ты знаешь. Просто запивает свои чувства.
— Хейс Беккет! — кричит мама, и я клянусь, колючий мяч рикошетом ударяется о мой мозг.
— Не кричи, — хнычу я.
Моя сестра смеется, а мама вздыхает и уходит. Пару минут спустя она возвращается с двумя таблетками Адвила и бутылкой воды.
— Держи, придурок, — говорит она, протягивая их мне. — Возьми их.
— Не нужно обзываться, — ною я, забирая их у нее.
Ей не смешно. — Угу.
Я заставляю себя сесть и проглотить таблетки, пока она уходит. Мне требуется минута, чтобы справиться с тошнотой, но как только я это делаю, до меня доходит, что обычно в это время я просыпаюсь у Кэма.
— Как я добрался домой прошлой ночью?
— Лейкин привезла тебя, — говорит она, шокируя меня до чертиков.
Но пока я сижу и думаю об этом, я медленно начинаю собирать воедино события прошлой ночи. И когда я вспоминаю, как попросил ее не забирать толстовку, мой взгляд сразу же падает на стул.
Она все еще там.
Я вздыхаю с облегчением, когда Девин поднимает мои ключи и бросает их мне. — Думаю, ты уже достаточно трезв, чтобы взять их.
— Спасибо.
Она отталкивается от двери и уходит, а я со стоном падаю обратно в свою кровать.
Я не думаю, что есть хоть одна часть моего тела, которая не болит.
Я сижу в своем грузовике, ожидая на стоянке окончания смены Лейкин. Я пропустил хоккейную тренировку, сославшись на то, что у меня слишком сильное похмелье, чтобы доверять мне коньки. Принять душ было достаточно сложно, не говоря уже о попытках сосредоточиться на маленькой резиновой шайбе.
Появление здесь — это риск. Если тренер увидит меня после того, как я прогулял тренировку, меня точно исключат из состава. Но мне нужно поговорить с Лейкин. Поэтому, когда я начинаю замечать детей, выходящих с родителями, я выхожу из машины и направляюсь внутрь, надеясь, что тренер уже ушел на сегодня.
Проходя через двери, я ожидаю увидеть Лейкин на льду. Поскольку по субботам тренировка проходит перед ее сменой, она обычно остается на льду немного дольше. Но вместо этого она стоит у лестницы, ведущей в офис, и разговаривает с владельцем.
Я удивлен, увидев его здесь. Обычно он бывает тут только на крупных мероприятиях или, когда мы участвуем в чемпионате. Сначала я подумал, что он опять затеял с ней разговор о том, что она стареет и не успевает стать профессионалом. Но когда она улыбается и кивает в ответ на его слова, я понимаю, что дело не в этом.
Ее глаза встречаются с моими, и она дважды оглядывается, прежде чем снова переключить свое внимание на мистера Циммермана. Они обмениваются еще несколькими словами, и она снова улыбается, прежде чем он направляется вверх по лестнице, кивая, когда видит, что я стою здесь.
— В следующее воскресенье, — кричит он ей, прежде чем отправиться в свой кабинет. — Не забывай.
— Я не забуду, — отвечает она.
Лейкин проводит пальцами по волосам, подходя ближе — нигде не видно враждебности. Возможно, мне не следует, но я нахожу в этом утешение.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
Она быстро оглядывается на лестницу и кивает. — Да. Мы как раз говорили о том, что я возьму на себя ведение уроков. Кельвин уже слишком стар, чтобы следить за кучей буйных детей, и не то чтобы в последний год это делала не я.
— Это здорово! — говорю я ей, не задумываясь, бросаясь обниматься. Но она позволяет это и обнимает меня. — Я так горжусь тобой.
— Спасибо. — Мы отпускаем друг друга слишком рано, как мне кажется, и она отходит. — На следующей неделе мы встретимся за ужином, чтобы обсудить некоторые идеи, которые у меня есть для реорганизации программы.
Моя ухмылка становится только шире. — Я уверен, что они все потрясающие.
— Посмотрим, — она пожимает плечами. — Тебе было что-то нужно?
— Да, — говорю я ей, потирая затылок. — Я просто хотел поблагодарить тебя за то, что привела меня домой прошлой ночью. Мне не следовало пытаться вести машину. Это было действительно глупо с моей стороны.
— Это было, — говорит она своим тоном, не терпящим возражений.
Я медленно киваю, глядя вниз. — Я знаю. Но ты мне не позволила. Итак, спасибо тебе.
Ее грудь поднимается и опускается, когда она вздыхает, выпуская остатки гнева. — В этом нет ничего особенного.
— Может быть, не для тебя, но я действительно ценю это.
Она ухмыляется и качает головой. — Не то чтобы я тебя ненавидела или что-то в этом роде.
То, как она это говорит, звучит так беззаботно, но все равно умудряется задеть за живое. — Я бы не винил тебя, если бы ты это делала.
Ее плечи опускаются, мы стоим и смотрим друг на друга, и впервые с тех пор, как все рухнуло к чертям, я чувствую, что, возможно, я не совсем все испортил. Возможно, мы никогда не станем больше чем друзьями, и это займет какое-то время, но пока она есть в моей жизни, я буду в порядке.
— Мистер Уайлдер.
И вот так момент испорчен. Я вздрогнул, услышав, как он произносит мое имя, словно я в беде, а Лейкин посмеивается.
— Ну. — Она хлопает в ладоши. — Я пойду, а ты развлекайся.
Я игриво смотрю на нее. — Ты — чистое зло. Ты знаешь это?
Подняв брови, она смотрит на тренера. — Какие бы оправдания он тебе ни говорил, не верь ему. Он напился до бесчувствия прошлой ночью и был слишком пьян для тренировки. — У меня челюсть отпадает, когда она улыбается мне. — Вот это было зло.
Когда она разворачивается и уходит, хихикая себе под нос, я не могу не смотреть ей вслед. Однако, как только она уходит, я вынужден повернуться к тренеру.
— Зайди в мой кабинет, — говорит мне тренер. — Давай обсудим сегодняшнюю игру и важность присутствия на тренировке, когда ты один из моих капитанов.
Социальные сети — это лучшее и худшее, что когда-либо случалось с миром. В основном я стараюсь избегать их, но когда я чувствую себя особенно саморазрушительно из-за отсутствия Лейкин, это помогает. Я пролистываю ее Instagram, смотрю на фотографии и улыбаюсь тому, как великолепно она выглядит. Девин ловит мою улыбку.
— Господи, — говорит она, появляясь у меня за спиной. — Когда ты превратилась в девочку-подростка?
Мне удается заставить себя рассмеяться. — Я не уверен, но, если ты найдешь мою мужскую карточку, пожалуйста, верни ее.
— Мужскую? — она съеживается. — Уф. Давай не будем забегать вперед, большой мальчик.
Сузив свои глаза, я снова смотрю на нее. — Я уже говорил тебе, что хотел брата?
