мужик есть? — вдруг спросил Руслан.
Таких бесцеремонных вопросов Марина не ожидала. Но он же просто так спросил, правда?
— Нет, я одна.
— Почему?
Девушка пожала плечами — если б она знала… Судьба такая, наверно. Но обсуждать с Русланом проблемы собственной личной жизни она не собиралась.
— Пойду персики принесу, — улыбнулась она, вставая с кресла.
С трудом держась на ногах, Марина проковыляла к холодильнику и даже попыталась его открыть, но не успела — ее вдруг сзади подхватили крепкие руки, развернули и усадили на столешницу рядом.
— Нет, Рус, вот этого не надо — ты пьян сейчас, — улыбнулась девушка, глядя в глаза-маслины на непривычно, неприлично близком расстоянии.
— Кто б говорил… Сама, вон, еле на ногах стоишь…
Устроившись между стройных женских ножек, Руслан с интересом разглядывал девчонку. Раньше он ее не замечал. Вообще никого не замечал, кроме Лики. И теперь так странно видеть перед собой другую… И наверно, права она — не надо. Но как же плохо сейчас! Как же хочется элементарного тепла, внимания, ласки… А она одна. И он теперь один.
— Я не в твоем вкусе? — тихо спросил он.
Да разве в этом дело? Пусть и пьяна она сейчас, но пока еще понимает, что можно делать, а что нет. Вот парня этого трогать — нельзя. Он пьян, ему плохо — он сам сейчас не понимает, что мелет!
— Рууус, — протянула Марина, склонившись к лицу несчастного парня. — Не дури. Лика — моя подруга, и я не могу смотреть на тебя как на мужчину. Отпусти, Рус, не надо.
— А при чем здесь Лика? Я теперь мужчина свободный. Забыла? Или мы ей что-то задолжали?
Он что, серьезно сейчас? Нет, парень, пить тебе нельзя категорически! Но полные горечи глаза с решимостью смотрели на нее и просили о ласке.
— Твоей подруги для меня больше не существует. Не говори мне о ней. Это не я ее бросил.
— Рус, не делай то, о чем завтра будем жалеть оба…
— А вдруг не пожалеем?
Руслан поддался чуть вперед, и теплые его губы со вкусом выпитого вина коснулись губ девушки. А потом она почувствовала, как ее обняли и притянули к себе еще ближе.
— Рус, миленький, не надо, — едва успела прошептать Марина, но… Как же он целуется! Сколько нерастраченной нежности, ласки, тепла в его поцелуе! Он будто бы боится, что сделает что-то не так, будто опасается, что будет отвергнут — все еще видит он перед собой любимую невесту и ждет, когда от него увернутся и напомнят: «Руслан, ты же знаешь, не люблю я всего этого…» Но сегодня перед ним не Лика. Марина вдруг обняла парня в ответ и со всей своей нерастраченной, не нашедшей применения нежностью ответила на поцелуй.
Черт! Как это все неправильно! Марину не покидало чувство вины перед подругой. Да, Лика сама сделала выбор. Но еще утром этот парень был ее женихом; сейчас они должны были лететь в Испанию, где все еще ждут молодоженов в шикарном отеле. В эту минуту пить вино он должен с Ликой, и целовать, обнимать он должен свою молодую жену, а не ее подругу! И ладони эти осмелевшие должны не к ней, Марине, лезть под платье, а к Лике! Ее он должен раздевать, ее нести, счастливый, на широкую кровать и с ней провести эту ночь — щемящую от нежности, долгожданную, вымоленную…
— Рус…
— Мне остановиться? Скажи, и я уйду.
Да, так будет правильно. Вот сейчас ему лучше уйти, чтобы завтра ни ему, ни ей не стало слишком горько и стыдно за эту пьяную ночь. И уж если начинать все с чистого листа, то не по пьяни и не в день своей несостоявшейся свадьбы. Но Марина оттолкнуть его так и не решилась.
— Я не знаю, Рус…
— Марин, мне уйти?
Глаза-маслины терпеливо ждали ответа. Марина посмотрела на парня и вдруг качнула головой… Нет.
***
Влад вернулся рано. Мрачный Власов сидел на лавочке возле дома и курил.
— Макс, а ты чего один? Где Лика?
— У тебя в комнате, — буркнул Макс.
«Хорошенькое дело! А что она там делает?» И что-то не видно счастья на лице Власова… До чердака, похоже, они так и не добрались. Ну неужели опять поругались? Закат, покой, никто им не мешает — вот чего этим двум не хватает? Им что, наедине заняться больше нечем, кроме ругани? В отеле, помнится, они нашли себе более интересное развлечение. Вот что им надо? А ведь помнит Влад, как сияли эти двое, когда из отеля убегали! Как жались друг к дружке, как смотрели друг на друга с нежностью, какой еще ни разу не видел он ни у Лики, ни у Власова. Парень плюхнулся на соседнюю лавочку и с укором посмотрел на Макса:
— Ну, рассказывай.
— Что тебе рассказывать?
— Что вы опять не поделили?
— Влад, а можно, ты не будешь лезть не в свое дело? — разозлился Макс, обдавая парня злым холодом в глазах.
— Вообще-то, это мое дело. Я обещал Арине Сергеевне…
— Передай своей Арине Сергеевне, что задача выполнена — ее завравшаяся дочь замуж не вышла. А меня забери завтра с собой в город — в моем присутствии здесь больше нет никакой необходимости.
— Макс, да подожди ты, что случилось-то?..
Но Макс, давая понять, что не намерен ничего обсуждать, просто выкинул окурок, встал и ушел.
Понимая, что от Власова ничего не добиться, Влад отправился к Лике. А там не лучше: сбежавшая невеста сидит в его комнате, забравшись с ногами на диван, и хлюпает носом.
— Эй, ну а ты чего плачешь, а?
— Отвезешь меня завтра к маме? — всхлипнула Лика, спешно вытирая слезы.
Ну вот, и эта туда же… А у самой в глазах заплаканных столько боли, обиды и немой мольбы: «Помоги! Сделай что-нибудь!» Влад уселся рядом и притянул к себе девушку.
— Так, мне кто-нибудь здесь объяснит,
