Хорошо, что оставил её прямо у подъезда, не стал загонять в гараж.
Открываю дверцу и, пока кидаю сумку в багажник, поторапливаю пока ещё беременную жену:
– Садись.
– Я ж салон испачкаю, – виновато переминается с ноги на ногу, посматривая внутрь. – Ты только чехлы поменял…
– Да что ж с тобой делать? – чуть сам не запихиваю её в салон. Да как?! – Садись, сказал!
Кое-как усаживаю её на переднее сиденье.
С той скоростью, что я ехал в больницу, не ездил никогда. Вся дорога как в тумане была. Гнал, гнал, боясь, что придётся самому принимать роды.
У Яры ещё и схватки начались. Да такие, что я чуть не поседел ещё сильнее.
Уже в больнице меня успокоили. Сказали, что так быстро не родила бы. Ещё и первого. Оказались правы. Она и не родила – пришлось делать кесарево. Когда сказали, что женщину мою резать будут – чуть сам не зарезал того мужика-врача.
И чуть не сдох, когда сообщили, что у малыша обвитие пуповины на шее произошло.
Но сделали всё быстро, качественно. И к ней меня потом не пустили. Несколько часов просидел у палаты. Бабок пытался заплатить ещё. А они ни в какую. Отправили домой. Даже сына не дали увидеть, увезли куда-то, уроды.
Увидеть хотел. Обнять. Не смог.
Спать без Яры всю ночь не смог. Ворочался постоянно.
Захожу в палату, вижу свою девочку с нашим сыном на руках. Улыбается, гладит его вдоль тела и что-то шепчет. Услышав мои шаги, поднимает радостный взгляд.
– Ой, а вот и папа пришёл.
Папа.
Блять, отцом стал.
Когда спрашивал у Артура, каково это, тот сказал, что круто. И да, ощущения классные. Особенно когда на руках подержишь. Но я пока, чёрт, боюсь. У меня ладонь как половина его тела. И держать я его не умею.
– Чего встал? Боишься? – с вызовом кидает эта неугомонная девчонка. – На руках подержишь?
Шумно выдыхаю через нос. Да что же я как баба себя веду?
Решительно подхожу к её кровати, ставлю цветы в вазу. Вообще забыл про них, всё время сжимал в пальцах от волнения.
Помыв руки, подхожу к жене.
И, прежде чем взять малыша на руки, целую её в лоб. Моя малышка, как всегда, пахнет красными розами, без которых не могу жить.
– Спасибо за сына.
– Вместе делали, – смеётся.
Сколько же всего за этот год у меня случилось… Женился семь месяцев назад. А теперь у нас сын, которого я беру на руки. Они не дрожат. Потому что не могу себе позволить.
Укладываю его в своих ладонях, придерживая голову. Капец… Мелкий… Ярослава тоже такая была маленькая. Но тогда я не взял её ни разу на руки. Ненавидел.
А теперь… Жизни без неё не вижу.
– Ты подумал насчёт имени? – мелодичный голос разрезает палату. Яра пожелала так: имя выбираю я. Долго думал.
– Решил, – улыбаясь, киваю. – Он – наше сокровище. Наша большая драгоценность… Динар.
Спустя месяц после родов.
Ярослава
– Как вы тут?
Громов дёргается от моего вопроса, сидя на диване. Кидает в меня острый недовольный взгляд.
Ой, напугала, что ли?
– Прости, я не хотела, – виновато смеюсь и быстро меняю тему: – Покушал?
Эмин добреет на глазах. Услышав о малыше, он тут же смотрит на него, покачивая на руках. Перехватывает бутылку со смесью, отставляет в сторону.
– Хорошо. Уже уснул.
Говорит так тихо, будто боясь спугнуть.
Но скорее он пугает меня, чем недавно родившегося сына. Весь месяц он не выпускает его из рук. Постоянно таскает, почти не даёт мне его на руки. Говорит, наслушался, как у девушек потом спины отваливаются. И стало жалко меня.
Но уверена – это всего лишь предлог, чтобы побольше побыть с сыном. Он ради него укоротил свой рабочий день. Если и раньше, на последних сроках беременности, он работал всего лишь до пяти, то теперь в два часа дня он как штык дома. По нему время узнавать можно…
– Отрубился уже.
– Хорошо, – киваю. – Как раз поспит, пока мы в дороге будем. Давай я тебя поменяю? Сходишь, переоденешься, искупаешься?
Я-то уже при полном параде. Красивое летнее платье надела, накрасилась, волосы чуть завила…
Едем на эти выходные к Мирославе и Артуру. У тех тоже недавно родились близнецы. И день рождения Славы решил собрать нас вместе.
– Я уже всё сделал. И высохнуть успел. Ты бы ещё дольше собиралась.
Да когда он успевает?!
– Ты в курсе, что удивительный человек? – выдыхаю, направляясь к нему. – Положи ты ребёнка уже в кроватку. Он спит давно.
Громов вздыхает. Встаёт, укладывает Динара в кроватку. Скоро ехать уже. Но у нас ещё есть время перед выездом…
Поэтому, стоит рукам моего мужа оказаться пустыми, медленно подхожу к нему. Встаю перед ним, легонько толкая к дивану.
Он не сопротивляется, обнимая меня, и усаживается на место. А я опускаюсь на него. Хватаю красивое лицо в ладони и ёрзаю на уже напряжённом члене.
Всего несколько секунд он перестраивается с отца на мужа.
Он на взводе.
У нас секса не было долго. Целых полтора месяца. Перед родами всю неделю меня отталкивал. А после… Тоже. Мне нельзя было. И пока ещё тоже, но… Я чувствую себя прекрасно. И жутко желаю этого мужчину.
– Яр-ра, – привычно рычит, отчего между ног уже становится влажно. – Тебе нельзя. Слезь.
– Я много чего делаю, чего мне нельзя, – игриво произношу, касаясь его губ. Прядь волос падает ему на лицо, щекоча кожу.
– Нам выезжать скоро, – цедит сквозь зубы. Головой останавливает себя, а вот его пальцы уже сжимают ягодицы.
– Ты противоречишь сам себе, – легко смеюсь.
– Яр, – тихо и недовольно кидает. – Тебе ещё месяц нельзя. Перестань. Не дай бог…
– Ладно, ладно, – сдаюсь, поднимая руки. Встаю с мужчины, с сожалением смотря на бугор в его
