спинами таких же мерзавцев, как и ты сам.
Евгений ничего не ответил, он сел в кресло и схватился руками за голову. Мыслей не было.
Охранник вытащил из кабинета упирающегося и что-то кричащего Лёву.
— Как ты, — перед лицом Евгения возник стеклянный бокал с янтарной жидкостью.
— Нормально, — подобрался молодой человек.
— Выпей, — вздохнул Страйк. — По собственному опыту знаю, помогает. Главное не увлечься и не пристраститься.
— Спасибо, но нет, — ответил Евгений. — Меня дома Галя ждёт.
— Это хорошо, — сел в соседнее кресло Страйк и сам сделал глоток из бокала, — когда тебя кто-то ждёт. Ты молодец, хорошо держишься. Люблю сильных духом.
«Не знаю, как насчёт духа, — думал Женя, — но поджилки у меня трясутся и сердце болит так, будто его вырвали из груди».
— Поезжай, — махнул рукой Страйк. — Я сам разберусь с твоим приятелем.
— Надеюсь, обойдётся без кровопролития, — в глазах молодого человека промелькнул страх за Лёву. — Пусть он и поступил подло, но…
— Евгений, — покачал головой Страйк, — жизнь твоего приятеля мне без надобности. По крайней мере в этот раз. Но это не мешает хорошенько общипать его, чтобы он ещё долго не мог поднять ни голову, ни хвост.
— Спасибо, Борис Игнатьевич, я опять в неоплатном долгу перед вами.
— Никаких долгов, — грустно улыбнулся мужчина. — Я говорил, что мне нравится твои целеустремлённость, упорство и сильный дух. Ты напоминаешь мне мои молодые годы. И я очень хочу, чтобы ты не скатился по наклонной, как это когда-то сделал я. Поэтому поезжай домой к своей любимой, а мне позволь решить эту проблему. Позволь мне отыграть свою роль Злого Серого Волка.
Евгений распрощался с Борисом Игнатьевичем и на такси поехал на свою квартиру. Мрачные мысли наползали, терзая сердце и душу молодого человека. Он вновь и вновь думал над словами Страйка о том, как важно не озлобиться и не скатиться на самое дно.
«Галочка, — улыбнулся он, — она моё сердце, мой якорь, моя жизнь», — когда вышел из такси и заметил, что в окнах его квартиры горит свет.
«Ждёт», — стало тепло на его душе.
Галя не находила себе места. Её сердце каждый раз замирало, когда она подходила к окну, в надежде высмотреть на улице Женю, но всё было тщетно. Солнце медленно закатилось за горизонт, а мужчина так и не приехал. Чем дольше ей приходилось ждать, тем сильнее болело её сердце, мысли становились безрадостней, а тело начинало больше и больше потряхивать. Она несколько раз порывалась позвонить Евгению, но каждый раз останавливала себя, убеждая, что любимый занят и ему нельзя мешать. Галя была уверена, что Женя ей позвонил бы сам, если бы мог.
«Что же могло произойти? — она бесцельно бродила по комнатам, не в силах усидеть на одном месте. — Вдруг, — встревожилась девушка, — к поджогу причастен кто-то, кого знал Женя. Не удивлюсь. В его кругах все друг другу завидуют и не ненавидят, — Галина вспомнила друзей Жени и поморщилась. — Отвратительные, мерзкие людишки, которые возомнили себя богами на земле. Да и родители у него себе на уме, — вздохнула, в очередной раз отходя от окна. — Как ему, удалось остаться порядочным человеком? Загадка… А ведь Женя именно такой: честный, порядочный. Сегодня я смогла по-новому взглянуть на него. Люди, которые работают на него, уважают его, ценят. Как ловко и уверенно он давал распоряжения. Это сколько ж всего надо знать и просчитывать. Ужас! А он может и делает. Какой же слепой я была, — обняла себя руками, сев на подоконник в гостиной, — думала только о себе, совсем не интересуясь, чем живёт человек, которого полюбила. Да и любить я не умела, только получать. Не думала, что любовь это не только поцелуи и постельные игры. Любовь — это жизнь. Это ответственность. Может быть и хорошо, что я тогда сбежала от Жени. Встреча с Аллой помогла мне по-другому взглянуть на всё. И сейчас я понимаю то, что хотела донести до меня подруга… Только бы Женя вернулся живой и здоровый…»
За окном давно стемнело, а от Жени всё ещё не было известий. Девушка зажгла свет. Ей почему-то стало страшно находиться одной в огромной, пустой квартире. Ей стало казаться, что с Евгением что-то случилось, и он больше никогда не вернётся.
Вдруг у двери послышался скрежет и шуршание.
«Женя!» — заколотилось сердце Гали.
Входная дверь была открыта, когда девушка выбежала в коридор.
— Женя! — воскликнула она и бросилась мужчине на шею. — Женечка!
Она заметила, каким бледным и подавленным он вернулся.
«Главное, что он сам жив и здоров, — убеждала она себя. — А с проблемами мы справимся, вместе».
— Галчонок, — Евгений ловко подхватил девушку, прижимая к себе.
«Как мне повезло, что у меня есть ты, — подумал молодой человек. — Ты лучшее, что случилось со мной в этой жизни. Любимая моя, Галочка».
Девушка подняла руки и обхватила лицо Жени своими ладонями:
— Я люблю тебя, — прошептала она. — Мне было так страшно и одиноко одной без тебя. Я так боялась, — всхлипнула, чувствуя, как тревоги и волнения этого дня готовы прорваться слезами из глаз. — Права была Алла, — произнесла, глядя в глаза мужчине, — хоть сколько, но главное вместе. Я не хочу жалеть, что не дала нашим отношениям ещё один шанс.
— Галочка, — на губах Жени появилась улыбка, — Галочка.
Он перехватил её, поднимая над полом, приближая их лица. Девушке пришлось вцепиться в его плечи.
— Люблю тебя, — губы Жени прильнули к губам Гали. Глаза закрылись сами собой. По коридору разнёсся стон удовольствия и нетерпения.
— Ты всё, что мне нужно от этого мира, — прошептал мужчина.
«И ты, — улыбаясь смотрела на него Галя, — для меня всё».
Молодые люди снова прильнули друг к другу. В этот миг не было ни сомнений, ни сожалений, ни переживаний, только два сердца, которые бились в унисон, только две души, что давно проросли друг в друга, только два тела, что тесно переплелись между собой, рисуя узоры страсти, нежности и желания на кровати, как две судьбы на полотне жизни.
— Люблю тебя, — вновь и вновь повторял Женя.
— Люблю тебя, — отвечала ему Галя.
Молодая женщина в узкой юбке-карандаш и бледно-розовой блузке с большим красиво завязанным бантом вместо воротника, только и успела вскочить со своего стула, и открыть рот в немом вопросе, когда в приёмную ворвались четверо. Трое из них были похожи на телохранителей, в чёрных костюмах, чёрных рубашках, коротко остриженные и размерами со шкаф, даже чем-то похожие между собой. Но четвёртый выделялся манерами,
