— Что? — как попугай, повторил Гаранин.
— Оказалось, что во многих церквях стоят урны для пожертвований с фотографией нашей девочки. И деньги сдают простые прихожане в храмах. Я попросила прекратить эти сборы. Олеся ни в чем не нуждается. А те деньги, что пришли, перечислила в фонд помощи онкобольным детям.
— Умница, — Арсений чмокнул невесту в нос и прошептал чуть слышно: — Давай просто распишемся? А свадьбу твоей мечты закатим после рождения ребенка.
— Заметано, — подмигнула ему Света. — Можем с твоими родственниками в Москву вернуться.
— Не получится. Весь наш колхоз «Угроза урожаю» возжелает присутствовать. Лучше обменяться клятвами здесь, устроив тихую церемонию…
— Нет, — мотнула головой Света. — Тихо распишемся, а всех родственников пригласим на церемонию, как задумали…
— Гречишкино не переживет нашествие.
— Зато вопрос с размещением решится, — фыркнула Света. — Севу поселим в Демьянкиной хате, — хихикнула она и осведомилась лениво: — Ты нашел его?
— Да, эта сволочь развлекается с женщиной в своем чулане, — в сердцах бросил Арсений.
— С кем?
— Не знаю, — отмахнулся Гаранин и тут же получил кулачком по груди. — Меня- то за что?
— Я теперь до самого утра не усну, стану перебирать всех знакомых и родственников.
— Служанок и официанток не забудь, — рассмеялся он, падая на кровать. — Учитывая, что все знакомые мне женщины еще не ложились спать, вариант с обслугой я бы счел самым предпочтительным.
— Давай ворвемся к нему и закричим: «Полиция нравов!», — захихикала Света, укладываясь рядом.
— Жаль, у нас нет розовых наручников, — фыркнул Сеня и, мельком глянув на экран, привстал на локте.
— Твою мать, — охнул он, делая звук чуть громче. — Твою ж налево!
— Что там? — простодушно бросила Света и, прижав ладони к щекам, застыла в изумлении.
Диктор бойко рассказывал, как в центре Рима произошла ужасная авария. Грузовик столкнулся с мерседесом. Водитель и пассажиры, Исайя и Лаура Тровато, погибли. А водитель грузовика с места происшествия скрылся.
— Ты думаешь, это совпадение? — чуть слышно прошептала Света.
— Нет, милая, — мягко заметил Сеня, выключая телик, — мне кажется, это твой папа поквитался за Люсьена. — Ну что ты? — изумился Гаранин, вытирая слезки с глаз любимой. — Все хорошо, малыш. Кстати, мы что- то давно не обсуждали, как назовем нашего карапуза, — улыбнулся он.
— Мальчика Иштван, в честь моего отца, а девочку — Мариной, в честь твоей матери.
— Мне с тобой повезло, сладенькая, — прошептал Арсений, прижимая невесту к себе.
— Конечно, повезло, — фыркнула она, гладя его по груди. — Не зря же я к тебе пешком через лес притопала.
Глава 43
— Слышишь шум? — буркнул жене Михеич, скатившись с кровати. Напялил в сенях резиновые сапоги на босу ногу и поспешил на крыльцо. Задрал голову, пытаясь разглядеть в предрассветной дымке вертолет. Шум работающих лопастей приближался, но саму машину увидеть не удалось. Михеич сбежал с крыльца и бросился в одних трусах и сапогах к озеру. Замер, рассматривая, как над водной гладью прямо на Гречишкино прет большой черный вертолет.
— Твою мать, — всплеснул руками Михеич и, прибавив парочку емких фраз, выражающих его восхищение, кинулся в дом одеваться. И как раз вовремя. Около ворот затормозил знакомый джип, и Сеня Дергайкин, выскочив из-за руля, открыл калитку и проорал дурниной:
— Эй, на барже! Лом не проплывал?
Первой на порог выбежала Катерина, кинулась навстречу дорогим гостям. Расцеловалась со Светой, следом за мужем вышедшей из машины. Закрутила-затормошила Олеську, повзрослевшую красотку.
Да и та, бросившись на шею старой знакомой, расплакалась.
— А это кто тут у нас? — радостно заверещала Катя, увидев розовощекого пупса, сидевшего в автокресле на заднем сиденье. — Вот и Димочка к нам приехал!
— Знакомься, Михеич, — довольно фыркнул Арсений и добавил с гордым видом: — Это наш начальник Дмитрий Арсеньевич Гаранин, в узких кругах известный как Димон. Мальчик растерянно глянул на незнакомых людей и потянулся к матери.
— Иди ко мне, мой хороший, — проворковала Света, беря ребенка на руки, и тут же представила вихрастого мальчишку лет двенадцати: — А это мой сынок Эжен.
Михеич оглядел семью Арсения. Все, как на подбор, в одинаковых штанах и майках. Только у девчонок ботинки тоже камуфляжные, а у Арсения и Эжена — настоящие берцы.
— А что это у вас Димон не по форме одет? — весело хмыкнул Михеич, кивая на ребенка в сером спортивном костюмчике и голубых носках.
— Я ж тебе говорю, начальник экспедиции, — расхохотался Арсений.
— А на вертолете кто прилетел? — почесал репу Михеич. — Или это не ваши?
— Наши, наши, — в один голос заверили Сеня со Светой.
— Сева и остальные родственники, — пояснил Арсений, обнимая жену. — Еще хорошо, что большая часть дома осталась. А то бы заполонили всю округу, не протолкнуться.
— Света, Света, — затормошила опекуншу Олеська, — а ко мне домой когда поедем?
— Мы остановимся в нашем доме в Гречишкино, — пояснила, видимо, не в первый раз девочке Света. — А завтра или в любой другой день съездим туда на лодке или по берегу сходим.
— А к прабабушке Клаве? — снова поинтересовалась девочка.
— Навестим обязательно, — кивнула Света.
Михеич почесал затылок и как бы вскользь заметил:
— Тут из Москвы профессор на лето приехал, хочет Олеськин дом купить. Если вы согласны, я ему позвоню. Пусть заскочит на днях. Два миллиона за избу предлагает…
— Ну не знаю, — пожала плечами Света и вопросительно глянула сначала на мужа, потом на Олеську.
— Надо подумать, — пробурчал Гаранин задумчиво. — Мы как-то этот вопрос не обсуждали.
Михеич всмотрелся в своего давнего знакомца. Арсений почти не изменился. Чуть-чуть раздался в плечах, так что черная майка плотно облегала накачанное тело. Камуфляжные штаны, заправленные в новомодные ботинки, свободно болтались на крепких ногах. Только взгляд стал немного другим. Более добрым, что ли? Исчезли вечная подозрительность и напряженность. А уж когда влюбленно и чуть насмешливо глядел на жену, так и вовсе становился другим человеком.
В кармане у Арсения запиликал сотовый, и он, достав трубку, бодро пролаял:
— Да едем мы! Едем! Через пять минут будем!
— Кто это? — лениво осведомилась Света, сажая малыша обратно в креслице.
— Севка, — отмахнулся Гаранин. — Спрашивает, кто в какой дом заселяется.
— Мы живем у себя, — напомнила Света. И Михеичу вдруг показалось, что и ей эти два с половиной года пошли на пользу. Особо она не поправилась. Так и осталась худенькой девчонкой. Только больше округлилась, где нужно и улыбается чаще.
«Счастливая, — добродушно подумал Михеич. — А счастливые бабы у нас редкость. Оно ведь как, то сарай сгорел, то Наполеон наступает, а то мужик себя не оправдал. Где уж тут о счастье подумать?»
— Может, нужно чего? — второпях обронил он, собираясь тотчас открыть лавку.
— Мадам Гаранина с собой пол-Франции привезла. Даже утюг. Здесь, видите ли, не такой, — хохотнул Арсений и скомандовал старшим детям:
— По матрешкам, спиногрызы!
— Хорошо, что они вернулись, — заметила Катерина, возвратившись обратно в дом. — Хоть людей повидаем. Живем как сычи. Все лица одни и те же.
— Да, — протянул соглашаясь Михеич. — Вон Сеня в прошлом году иконы новые в храм заказал. Недавно установили. Красота!
— И «небеса» отреставрировали, — кивнула Катерина, ставя на плиту чайник с водой.
— Интересно, надолго они? — зевнул Михеич и достал из стенного деревянного шкафа печенье и конфеты.
— С дитем малым? — удивилась Катерина и тут же обронила с сомнением: — Дай бог, чтобы неделю прожили.
— Пацан Гаранинский — маленький Дергайкин. Ему в лесу понравится, — улыбнулся Михеич.
— Как на машине времени обратно вернулись, — прошептала Света, оглядываясь по сторонам.
— Ага, — хмыкнул Арсений. — С тремя детьми. Но ты права, сладкая, тут мало что изменилось. Время будто остановилось.
