— Как ты думаешь, босс способен польститься на черное мясо?
— Не-а.
Большой Виктор презрительно сплюнул.
— Тогда какого черта он нас послал?
— Откуда мне знать. Не люблю задавать вопросы. Может, он обожает детишек?
— Так-то оно так, но — черных?
Оба озадаченно покачали головами.
* * *
На улице Лерой нацепил солнечные очки и пофасонистее сдвинул шляпу набекрень. Он был в превосходном настроении. Встречные парни дружно заглядывались на Кэрри, как на спелый плод на рынке.
— Да, цыпочка, ты сделала из себя конфетку! — восхищался Лерой. — Устроила себе сладкую жизнь! А все потому, что я вовремя наставил тебя на путь истинный.
Кэрри впилась в него взглядом, полным ненависти и недоумения. Однако не успела она ответить, как Большой Виктор и Шпагат, оттеснив ее, взяли Лероя в клещи.
— Эй, ребята, — начал он и вдруг, сообразив, в чем дело, разразился ругательствами.
— Спокойно, — тихо посоветовал Большой Виктор. — Идем с нами, иначе я разряжу в тебя пистолет — прямо сейчас размажу по асфальту!
Кэрри повернулась, чтобы уйти, но Лерой успел пронзить ее злобным взглядом и выплюнуть:
— Сука! Мальчишка за это поплатится!
Шпагат ткнул ему в бок чем-то острым, и Лерой взвыл от боли. Кэрри заторопилась прочь, боясь оглянуться, боясь сделать что-нибудь не то. Ей нужен Стивен. И пока она не прижала его к своей груди, она не в состоянии даже думать.
* * *
Шведке Лил обрыдла такая жизнь. Она взглянула на безмозглого сопляка, и он в ответ уставился на нее своими огромными, серьезными зенками.
— Чего вылупился? — рявкнула она.
Стивен молчал. Он был совершенно сбит с толку. Ему хотелось обратно, к маме, к своим игрушкам. Из его глаз брызнули слезы.
— Хочу к мамочке!
— Заткнись!
— К мамочке хочу!
— Я сказала — заткнись, щенок! — она запустила в него туфлей.
Промахнулась. Но он все-таки умолк. Она зевнула, чертыхнулась, спрыгнула с кровати и немного подрыгала ногами.
С Лероем становится скучно.
* * *
На это ушло больше времени, чем они ожидали. На целых пять минут. Все сутенеры одним мирром мазаны: черные, белые, оранжевые. Они еще способны заварить кашу, но не расхлебать. И этот такой же. Стоило первой крови брызнуть на сорочку, и он уже что-то лопочет о ребенке.
Дальше было проще, Приехали в Гарлем. Душная, вонючая комната. Потная девчонка. Большой Виктор шлепнул ее по заду.
— Какого черта белая телка путается с ниггером? А ну, марш отсюда! Я проверю.
Лил перевела взгляд с него на скулящего в углу Лероя.
— Да уж уберусь — будьте покойны!
Ребенок был в порядке. Немытый, нечесаный, с несколькими синяками, но жив и здоров. Шпагат перекинул его через плечо и понес в машину. Бросил на заднее сиденье.
— Чистая работа, — сказал Большой Виктор.
— Ага, — согласился Шпагат. — Хочешь поиметь потаскушку? Ей самое большее пятнадцать.
— Грязная шлюха.
— Ага. Настоящая грязная шлюха.
— То, что надо, правда, приятель?
Оба расхохотались.
* * *
Кэрри получила обратно свое сокровище, но Стивен не проронил ни словечка. Только смотрел на нее обвиняющим взглядом, как будто все, что с ним случилось, произошло по ее вине.
Она обняла его, искупала, приложила мазь к ссадинам, накормила.
Он смотрел на нее и молчал.
Она проклинала Лероя и надеялась, что головорезы Энцо вышибли из него дух.
Пока Кэрри возилась с ребенком, Сюзита взяла дело в свои руки. Толстую дуру-няньку давно прогнали. Кэрри уединилась с сыном в маленькой комнате и ухаживала за ним.
Часов в одиннадцать позвонила Сюзита.
— Приехал мистер Боннатти. Спрашивает тебя. Я сказала, что ты только что вышла.
— Господи! — взорвалась Кэрри. — Я не могу! Не сегодня! Как же я оставлю Стивена?
— Он вне себя от злости.
Кэрри забарабанила пальцами по телефонной трубке. Энцо Боннатти решил, что теперь она — его рабыня. Стоит свистнуть — и она у его ног.
Конечно, ответ был известен заранее.
— Сейчас приду.
Она прошла в спальню и посмотрела на беспокойно спящего Стивена. Если он проснется, она должна быть рядом. Будь проклят Боннатти! И все мужчины!
Она сменила халат на платье, поцеловала Стивена в лобик и тихонько прошептала:
— Я что-нибудь придумаю, маленький. Мы отсюда выберемся, обещаю!
* * *
Энцо Боннатти в одежде валялся на ее кровати с сигарой в зубах.
— Я спас твоего щенка, а тебя и след простыл. Это что, дом отдыха?
— Мне нужно найти новую няню, — пробормотала Кэрри.
Энцо разозлился.
— Ну так ищи! Только не в ущерб работе.
— Да, мистер Боннатти. Дайте только срок.
— Завтра получишь партию отличного белого товара стоимостью шесть тысяч долларов. Через неделю — деньги на стол. Ясно?
— Да.
— «Да». Что с тобой творится? Надулась, как старый хорь. Где твоя благодарность?
Господи, чего он от нее хочет? Почему не оставит ее в покое? Это же Энцо Боннатти, он может иметь любую женщину. Почему она?..
— Что я должна делать? — безрадостно спросила Кэрри.
— Ничего себе энтузиазм!
Она безуспешно попыталась изобразить улыбку.
Он пыхнул сигарой и глянул на нее так, словно она — букашка, чье единственное назначение — ублажать его.
— Разденься, хочу видеть тебя голой, — он указал сигарой на кресло. — Садись туда и раздвинь ноги.
Кэрри подчинилась. Все это время она думала о Стивене и молила Бога, чтобы он не проснулся. Как же им спастись из этого страшного логова?
Энцо завел речь о жене. Его откровения были омерзительны, но он тотчас пришел в возбуждение. И чем больше говорил о ней, тем больше распалялся.
Кэрри напустила на себя заинтересованный вид, но это было невыносимо трудно, сидя перед ним голой и чувствуя себя неодушевленным предметом. Все, чего ей хотелось, это вскочить и убежать. Энцо Боннатти никогда не видел в ней личность со своими чувствами. Она была одной из шлюх. Он содержал их целые конюшни.
* * *
Позже она лежала без сна в темной спаленке Стивена; он метался рядом. И это — та свобода, ради которой она трудилась? Быть на побегушках у Боннатти, толкать для него наркотики?
Вернется ли Лерой? Станет крутиться рядом, превращая ее жизнь в ад?
Неужели ей теперь неусыпно, днем и ночью, охранять Стивена? Неужели нет надежды на спасение? Бернард Даймс… Может ли он помочь? Нечаянная мысль… но как он смотрел на нее тогда на улице! Что если пойти к нему и все рассказать? Попытка не пытка. Нужно хвататься за соломинку.
