- Я хочу с тобой.
Чарльз стоял перед зеркалом и затягивал узел на галстуке, удостоверяясь, что он совершенен. Как один из старших партнеров в юридической фирме, он понимал, что важно установить высокую планку, включая и профессиональный вид. Удовлетворенный, он покинул спальню и спустился на кухню за своим обычным завтраком, состоящим из двух яиц, тоста и кофе. Барбара обернулась, когда её муж вошел на кухню.
- Доброе утро, - сказала она, устанавливая его завтрак на столе. - Как поездка?
Он недавно вернулся, и у них не было возможности поговорить.
- Только рутина, - сказал Чарльз. Он был в командировке две недели, посетив несколько важных клиентов юридической фирмы. Он часто уезжал с этой целью, но в этот раз поездка оказалась более длинной, так как корпоративное соглашение, подготовленное фирмой, оказалось несоответствующим их запросам.
Улыбаясь и зная, что Чарльз будет рад, Барбара сказала:
- Я сохранила несколько статей, которые ты мог бы посмотреть. Меган в заголовках.
Чарльз поднял глаза, и всё его внимание теперь было полностью сосредоточено на жене.
- Это о серийном убийце, над делом которого она работала?
Гордо улыбаясь, Барбара сказала:
- Да. Ей и агенту ФБР приписали раскрытие этого случая.
- Дай мне их увидеть.
Барбара вручила ему две газеты и села вместе с ним пить кофе.
Быстро читая, Чарльз улыбался, он очень гордился дочерью. Это благоприятно отразиться на социальном статусе их семьи. Он вспоминал, как она бросила ему вызов и пошла в медицинский вместо того, чтобы стать адвокатом. Как сказала ему, что собирается стать патологоанатомом, и он почти потерял её. Это был один из немногих случаев, когда он оказался не в состоянии убедить её и склонить к своему образу мышления. Но теперь, если она собралась принести такую известность их семье, тогда, возможно, это и не было таким уж плохим решением.
Чарльз поднял голову и сказал:
- Пригласи её к нам на обед. И Барбара... убедись, что на этот раз она приедет.
Дочь была слишком независимой, иногда и во вред себе.
- Я приглашу её. Но ты должен знать, что приехать или нет, будет только её решением.
Барбара точно знала, почему Меган не приезжает чаще. Причина сидела за столом напротив неё. Чарльз просто устраивал травлю своими вопросами о работе дочери и личной жизни. Муж нахмурился и сказал:
- Удостоверься, что она понимает о своих обязательствах перед нами.
Барбара посмотрела на мужа и покачала головой. Когда же он поймет, что эта дочь родилась несгибаемой его воле?
Окончив завтрак, он подошел к Барбаре, и, поцеловав на прощание, отправился в офис.
Тони попросила таксиста высадить на углу, чтобы дать себе время в очередной раз обдумать, как приблизиться к матери. Она хотела видеть свою мать, но понятия не имела, как её встретят. "Что делать, если она не захочет увидеть меня? Что мне тогда делать? Я даже не знаю, что сказать ей." Тони потратила время всего полета в Бостон, придумывая, что она скажет, когда мать откроет дверь. Меган же просто сказала:
- Тони, ты поймешь, что говорить, когда увидишь её. Доверься мне. -
Вздохнув и надеясь, что Меган права, женщина подошла к родному дому. Она стояла на тротуаре и смотрела на своё детство. Маленький белый дом с зелеными ставнями теперь был отделан серым виниловым сайдингом с бордовой отделкой. Её губы приподнялись в намеке на улыбку, когда она увидела красные розы вокруг фундамента и развешанные горшки с яркими цветами, украшающими крыльцо. Её мать всегда любила цветы.
Мысленно Тони перенеслась в то время, когда ей было четыре года. Желая угодить матери, она нарвала букет красивых маленьких желтых цветов и была награждена объятиями и поцелуем. Мать сказала ей, что это самые красивые цветы, какие она когда-либо видела, и поставила одуванчики в вазу на кухонном столе. Они стояли там, пока, наконец, не поникли и не завяли.
Пора, мысленно подтолкнула она себя. Тони хмыкнула и подумала: "да, вот я здесь, большой плохой и бесстрашный агент ФБР, а мой живот скручивает в узел от страха увидеть мать." С жесткой решительностью, которая обеспечила её успех в ФБР, Тони отодвинула свои сомнения в сторону и пошла по тротуару к парадной двери. Позвонив в дверь, она ждала свою мать, и противоречивые мысли бродили в её голове.
Роза закончила полировать журнальный столик и осмотрела гостиную. Она давно перешагнула пятый десяток лет, но выглядела в этом возрасте отлично. Красивая женщина, чьё лицо украшали красивые голубые глаза, а короткие волнистые черные волосы только-только начали седеть. Она была одета в желтое платье с короткими рукавами и пышной юбкой. Ростом в пять дюймов и шесть футов, она за эти годы набрала несколько фунтов, но носила их с достоинством. Одна из столпов небольшой общины, где она жила, Роза была доброй женщиной и её любили соседи. Её собственная жизнь была окрашена трагедией, но она всегда была готова выслушать их проблемы и дать разумный совет.
Её глаза остановились на одной полке, которую она ещё не вытирала. Она всегда оставляла её напоследок. Подойдя и встав перед ней, Роза посмотрела на три фотографии. Взяв одну, она протерла её поверхность. Её первый сын, Джордж, был таким красивым мальчиком. Он был очень похож на своего отца, с его каштановыми волосами, карими глазами и римским носом. Поставив это фото, она взяла следующее. Протирая тканью эту фотографию, она смотрела на Джои. Он был младшим ребенком. У него было золотое сердце и светлые волосам. Солнечная улыбка на лице отражала всю его личность. Она вернула фото на место.
Подняла фотографию, которую она оставляла под конец. На ней был запечатлён подросток со сверкающими голубыми глазами и черной гривой волос длиной до плеч. Высокие скулы, как будто вылепленные скульптором. Белые зубы резко контрастировали с загорелым лицом, ярко улыбающимся ей. Это лицо давало обещание ещё не полностью реализовавшейся красоты. Роза подошла к дивану и села, держа фото в руках, пыль была забыта.
Картина из прошлого всплыла в её памяти, она увидела темные круги под красивыми глазами, красными от выплаканных слёз. Загорелое лицо было бледным и походило на лицо привидения. Радостного и веселого подростка уже не было. Это было в последний раз, когда она видела свою дочь, на похоронах Джорджа и Джои. Она была столь потеряна в собственном горе, что оказалась не способной поддержать свою дочь. Воспоминание, как Тони обвиняла себя в смерти братьев. Роза знала, что это не так, но, в шоке от жестокого поворота судьбы, не смогла её утешить.
Роза задумалась над словами своего друга, Джойса, спустя неделю после похорон. Он сказал:
