Время шло, приближалась середина жизни, и, если Эйприл действительно собиралась обзаводиться семьей, следовало поторопиться.
— В каждом из нас заключен источник неиссякаемой энергии, — продолжала Рина. — Глубоко внутри все мы творческие, динамичные и решительные люди. Фокус в том, чтобы научиться найти в себе эти внутренние ресурсы и реализовать их!
Рина вошла в раж Она говорила быстро, энергично, слегка повышая интонацию в конце каждого предложения. Теплая очаровательная улыбка не сходила с ее губ.
Но Эйприл подозревала, что все выступление было заранее подготовлено во всех мельчайших подробностях и нюансах. Она вспомнила, как в свое время ее мать часами простаивала перед зеркалом, отрабатывая мимику, жесты и интонацию голоса. Рина даже любила поинтересоваться мнением дочери о той или иной позе. Она постоянно донимала ее вопросами на эту тему.
— Выгляжу я искренней? Хорошее у меня произношение? Как ты думаешь, я мила?
Нет больше зеркала в старом коттедже, давно нет. Теперь к услугам Рины видеозаписи, профессиональные имиджмейкеры, новейшие компьютерные программы. Тридцать лет шла она к своему звездному часу, и ничего удивительного, что великолепный спектакль ей удался. Окружение Рины с восторгом ловило каждое ее слово, что, по мнению Эйприл, тоже было отрепетировано заранее.
Эйприл успокоилась. Она почувствовала себя вновь десятилетней девочкой. Кому как не ей знать истинное лицо своей матери? Кому как не ей догадаться, что все представляемое лишь умная игра?
Эйприл стало грустно. Когда она слушала записи речей Рины о самопомощи, ей иногда казалось, что в этих обращениях что-то меняется. Эйприл хотелось верить, что Рина уже не та эгоистичная женщина, предавшая много лет назад своего ребенка. Дочь жаждала увидеть свою мать в самом деле изменившейся к лучшему.
Раздался короткий взрыв аплодисментов, на который Рина ответила благодарной улыбкой.
— Что нас больше всего угнетает? Давайте поговорим об этом. Я хочу услышать ваше мнение. Да, мнение каждого из вас. Что не дает вам развернуться в жизни?
— Недоверие, — сказала женщина средних лет в третьем ряду. В руках она держала две книги, изданные «Горизонтами власти», и кассеты с записями выступлений Рины. — В детстве со мной плохо обошелся отчим, и с тех пор я никому не верю. Я не в состоянии наладить нормальные отношения с людьми.
Эйприл почувствовала озноб. Недоверие для нее всегда было глобальной проблемой.
— У вас не может быть нормальных отношений с людьми только в том случае, если вы сами не верите в возможность таковых. Свое недоверие вы внушили себе сами. — Рина смотрела женщине прямо в глаза. — Я тоже испытала то, что чувствуете вы.
«Только не это», — подумала Эйприл.
— Многие годы у меня тоже не складывались отношения с людьми, но я сумела с этим справиться. Поэтому я совершенно убеждена в том, что вы, как и любое человеческое существо, способны верить людям. На самом деле все мы постоянно, ежедневно демонстрируем свое доверие к ближним. Это неотъемлемое условие нашего существования в современном цивилизованном обществе.
— Я не понимаю, как…
Рина прервала женщину быстрым нетерпеливым движением руки. Голос ее звучал серьезно и твердо:
— Скажите, вы могли бы доверить свою жизнь незнакомому человеку?
— Нет, конечно же, нет.
— Или сесть в машину водителя, которого вы не знаете?
— Никогда.
— Тогда скажите мне, вы приехали на эту конференцию из другого города?
Женщина кивнула.
— А на чем вы добирались из аэропорта до конференц-центра?
— Я взяла такси, — ответила женщина после некоторой паузы.
— А до этого вы когда-нибудь видели таксиста, который вас вез?
— Простите, я не совсем понимаю…
— А вам пришел в голову вопрос, как давно этот таксист водит машину? Не попадал ли он в аварии? Нет ли у него привычки выпить пивка перед работой? Или, возможно, нюхнуть кокаинчику? Вы знали, когда его машина в последний раз проходила техосмотр?
— Нет. Ничего такого я не знала.
— И все же вы доверили таксисту свою безопасность по пути сюда?
Женщина молчала.
— Вы доверились ему так же, как доверились людям, нанявшим этого таксиста, механикам, обслуживающим это такси. Вы также верили в водительские способности всех, кто ехал по дороге в одно время с вами. Я уже не говорю о пилоте самолета, на котором вы прилетели. И об авиадиспетчерах. И о конструкторах самолета. Всем им вы доверяли.
Люди в зале закивали головами, очевидно, вспоминая примеры из собственной жизни.
— Правда в том, — Рина чуть наклонилась вперед, — что все мы ежедневно доверяемся множеству людей. И не важно, что случилось с вами в детстве. Не совершайте ошибку, убеждая себя в том, что никому не верите. Этим вы сами порождаете свое неверие. Все мы находимся во власти собственных предубеждений.
— Никогда об этом не задумывалась, — призналась женщина.
— Вы убедили себя, что лишены важных человеческих качеств. Я же утверждаю, что у вас они есть. У каждого из нас они есть. Если вы хотите улучшить свои отношения с людьми, вы должны взять контроль над собственными внутренними силами. Вы должны познать собственные уникальные возможности. И прежде всего вы должны избавиться от негативных самооценок. Это они ввергают вас в пучину уныния. Понимаете?
— Да, да! Понимаю! Спасибо вам!
Женщина выглядела совершенно потрясенной. Рина протянула к своей собеседнице руки, как бы желая обнять ее:
— Благословляю вас!
Она по-театральному выдержала паузу.
— Поверьте мне, — голос Рины звучал низко, но сильно, — я знаю, что значит испытывать недоверие к миру. Что значит ощущать собственную никчемность. Потерять сердце. Знать, что, как бы сильно ты ни старалась, ничего не вернется. О да, мои дорогие друзья! Мне хорошо известно состояние потерянности, бессилия и полного отсутствия самоуважения.
Сейчас, глядя на меня, вы видите энергичную, преуспевающую женщину, которая любит жизнь и встает каждое утро полная энтузиазма. Вы бы поверили, что десять лет назад я весила на пятьдесят фунтов больше, чем сейчас? Что я растратила все свои деньги и ходила в долгах как в шелках? А ведь так оно и было, друзья мои. Отчаяние мое не знало границ. Мне хотелось только одного — как можно побыстрее и безболезненнее покончить со своей ничтожной жизнью.
Публика, замерев, ловила каждое слово Рины, а Эйприл хотелось встать, расхохотаться над их восторженностью и крикнуть на весь зал:
— И вы верите во всю эту чепуху?!
— Но я решила не умирать, — продолжала тем временем Рина. — Я предпочла мобилизовать энергетический потенциал своих внутренних сил и изменить себя. Измениться, друзья мои. Это слово, которого многие из нас боятся. Но измениться — это единственная возможность для человека спастись, то есть приспособиться к вечно меняющемуся вокруг нас миру. Я спаслась. То же самое можете сделать и вы. — Рина вновь немного помолчала. — Но в отличие от меня вам не придется делать это в одиночку. Вам не надо блуждать в пустыне. Все, что вам нужно, — она протянула руки к восторженно внимавшей аудитории, — так это принять мою помощь.
